Рыцарь прерий - Донна Валентино

– Может, и сможешь.

Джозайя добавил бы что-то еще, но внезапно голова его раскололась от острой слепящей боли. Он прикоснулся к месту ее концентрации и резко сглотнул, едва сдержав крик в присутствии ребенка: он увидел, что пальцы его окрасились кровью.

Похоже, в засаде их кто-то опередил.

– Какой-то дерьмоголовый бандюга попал в моего па камнем! – завопил Робби. – На нас напали! И с ними краснокожие!

– Камни и краснорожие?

Джеффри подскакал к ним, настолько низко пригнувшись к шее коня, что казалось, слился со своим боевым скакуном в единое целое. Оглушенному ударом Джозайе сначала почудилось, что странные звуки, которые издает Джеффри, выражают с трудом сдерживаемую ярость, но когда он подъехал ближе, стало видно, что д'Арбанвиль смеется. Смеется – когда над их головами свистят камни и стрелы, а порой даже пули!

– Наденьте шлемы, воины! Юный Робби, ты надевай мой. Если эти дерьмоголовые разбойники хотят разбить нам головы таким оружием трусов, то пусть удары придутся не по нашим черепам.

Да, этот человек может руководить боем, успел отметить Джозайя той небольшой частью своего мозга, которую не успело охватить отчаянное стремление защитить сына. Хотя Джеффри двигался между горожанами, напоминая им, что надо принять устрашающее выражение лица и издавать пугающие крики, он успел втихую отправить тех, у кого было огнестрельное оружие, отстреливаться.

Один раз его конь громко заржал: по его передней ноге скользнула стрела. Тогда Джеффри низко пригнулся и подставил под следующий град стрел свой щит – так легко, словно видел приближение каждой стрелы. Когда все бойцы бросились на разбойников, рыцарь возглавил атаку. Метко пущенное копье Джеффри до завязанной на нем странной ленты погрузилось в грудь разбойника, который, выскочив из-под ненадежного прикрытия редких деревьев, пытался прицелиться из ружья. Меч Джеффри, направляемый сильной и умелой рукой, отсек голову еще одному незадачливому бандиту, рискнувшему попробовать сделать выстрел с более близкого расстояния. Рыцарь не удостоил обезглавленный труп даже взгляда! Его смертоносные и точные удары вызвали крики ужаса в стане врагов. Многие разбойники начали отступать.

– Вперед, рыцари! – крикнул Джеффри. – Враги в панике, а их оружие на близком расстоянии бесполезно!

Джозайя напялил на голову ведро с прорезями для глаз и присоединился к соседям, которые перешли в атаку во славу Брода Уолберна.

Чтобы ощущать ход времени, женщине не нужно смотреть на часы. Одна за другой окружавшие Джульетту горожанки замолчали, дети перестали ссориться и играть… В конце концов в доме слышался только один монотонный голос миссис Эббот, бесконечно перечитывавшей письмо ее сына Германа. С тем же успехом она могла читать наизусть всю конституцию Соединенных Штатов – Джульетта не обращала на ее слова ни малейшего внимания.

Она не могла сосредоточиться ни на чем: голова ее туманилась от ужаса, сердце переполняли дурные предчувствия. Но ощущение приближающейся катастрофы имело очень мало отношения к откровенным страхам, которые читались на лицах остальных женщин. Они-то с верой и любовью отправили своих мужчин в бой. А Джульетта отправила Джеффри, измученного несколькими часами тайной любви, с признанием, что она не до конца верит его рассказу. Наверняка эти ее слова так и звучат в его ушах! Она всем сердцем жалела, что сказала ему об этом – особенно когда всей душой хотела ему верить!

Кто-то стиснул Джульетте плечо. Шелестя юбками, рядом с ней уселась Ребекка Уилкокс.

– Не тревожьтесь, мисс Джей. Джеффри приведет обратно всех наших мужчин.

– Знаю. – Джульетта прижалась спиной к сложенной из дерна стене. Почему-то надежность этой стены дарила ей незаслуженное утешение, хотя должна была напоминать о невероятных утверждениях Джеффри. Кто слышал о круглых зданиях, окруженных рвом? Но, с другой стороны, кто когда-либо слышал, чтобы кучку переселенцев удалось убедить в том, что они – рыцари? И тем не менее Джеффри построил этот дом и обучил мужчин воинскому искусству. Опираясь на стену, Джульетта была абсолютно уверена в том, что скоро все бойцы вернутся, усталые и торжествующие. – Я была очень рада, что Джозайя присоединился к остальным, Ребекка. Мне казалось, он не одобряет… ну, всего происходящего.

– Не одобрял. – Губы Ребекки тронула лукавая улыбка. – Я его переубедила.

Джульетта невольно подняла брови, а Ребекка захихикала радостным смехом женщины, делящейся тайной своей влюбленности.

– Да, конечно, мы с Джозайей были не лучшими соседями. Не знаю, поняли ли вы, что у нас были серьезные нелады.

Джульетта была рада признанию Ребекки: привычное участие в заботах горожан ее успокаивало.

– Я догадывалась, что ваш брак был не таким счастливым, как у большинства.

Ребекка смущенно вспыхнула.

– До недавнего времени я была уверена, что мы хорошо это скрываем. А потом, когда вы с Джеффри зашли к нам домой и я увидела, как вы двое… – Она прижала руку к губам и густо покраснела. – Извините, мисс Джей! Я уверена, что вы все уладили.

Джульетта покачала головой.

– Вам не за что извиняться, Ребекка. А потом, вы с Джозайей женаты. Мы с Джеффри – нет и никогда не будем. Слишком много… слишком многое стоит между нами, так что ничего не получится.

– Всего пару дней назад я и сама думала то же самое. – Ребекка нашла руку Джульетты и ободряюще ее пожала. – Я уже собралась сбежать с Робби – клянусь вам! – но Джеффри убедил меня дать Джозайе еще один шанс. Он назвал это прыжком через пропасть недоверия.

– О, прыжки он обожает! – пробормотала Джульетта.

– Я могу понять, как женщине непросто будет свыкнуться с некоторыми идеями Джеффри. Может, вам тоже не помешало бы совершить такой прыжок.

Джульетта высвободила руку, внезапно ощутив неловкость из-за предложенной Ребеккой дружбы – ведь Бекки сопроводила ее тем же советом, который уже много дней давало Джульетте ее собственное сердце.

– Я рада, что вы с Джозайей уладили все недоразумения. Но нельзя сравнивать доверие к Джеффри с… с доверием к человеку обыкновенному, как Джозайя. Вы двое верите друг в друга. Вам не переполняют голову тысячи сомнений и сумасшедших идей.

– Вы не правы, очень не правы! – В глазах Ребекки заблестели слезы. – Джозайе придется постоянно бороться с собой, чтобы верить в меня, как бы часто и убедительно я ни показывала ему, что мне можно доверять. А мне придется часто притворяться и все сглаживать, если только я хочу, чтобы все у нас было хорошо. И подозреваю, что у нас это будет получаться не так часто, как мне хотелось бы.

– И это стоит трудов?