Досталась нам эпоха перемен. Записки офицера пограничных войск о жизни и службе на рубеже веков - Олег Северюхин

Несмотря на заверения нашего командования о том, что отряд выйдет на территорию России боевой единицей, мы вышли без оружия и без техники. Даже Знамя части было в полиэтиленовом пакете, а под чехлом на древке пионерское знамя из музея отряда.

Горячие головы, недовольные медленными темпами принятия решения о выводе отряда, предложили напасть на пост и захватить боевое Знамя части с орденом. Согласно Уставу, это повлечет расформирование части и вопрос о выводе решится сам собой. Какой-то резон в этом есть, а возможностей для этого предостаточно. Мимо Знамени ежедневно и ежечасно ходили и сновали представители той и другой стороны. Достаточно толкнуть часового, обезоружить его и Знамя в руках.

В нормальной обстановке такого бы не допустили. А в этой обстановке, когда не знаешь, о чем думает улыбающийся тебе сослуживец из числа коренных жителей, возможно все. Были такие, которые днем служили одному командованию, а ночью — другому. Этим было хуже всех. Свои им не доверяют, и мы стараемся не поручать им такие дела, срыв которых принес бы нам большой ущерб, и скомпрометировал бы их как «пособников» россиян.

Скрытно, под видом приведения Знамени в походное положение, заменили Знамя. Знали об этом несколько человек из числа командования. Но охрану Знамени усилили. Наконец, настал тот момент, когда часовой у Знамени поприветствовал меня «под козырек». За четверть века службы это было впервые. Остановившись, я увидел, что у часового нет автомата. Кивком головы спросил: «Где?». Часовой жестом показал: «Сдал».

Что лучше: безоружный отряд со Знаменем или вооруженный отряд без Знамени? Так и так дело позорное. По пути в аэропорт впереди отряда «Знамя» в чехле, а за ним знаменный взвод без оружия. Отпущены на милость победителя со Знаменем.

Стройной колонной мы шли в магеланский аэропорт, где нас ждал прибывший транспортный самолет ИЛ-76.

Вертолеты трещат, вертолеты дрожатИ трясет в вертолетах приборы,Я мешками куда-то в угол зажат,Мы взлетаем, сметая заборы.

Вертолет наш по метру ползет в высотуВ облаках над хребтами Кавказа,Здесь орлы не летают лишь мы в пустотуУлетаем по воле приказа.

Мы могли бы лететь по другому пути,Но Кавказ весь пылает в огне,Это Див над людьми лишь слегка пошутил,Обещая всем счастье цветком на окне.

Улетел навсегда наш ковер-вертолет,Пусть живут эти люди, как знают,Может, дети когда-то предъявят им счет,В чайхане похлебав с водкой чаю.

Честно говоря, мы уходили из Магелана без всякого сожаления. Как у Михаила Лермонтова: «Была без радостей любовь, разлука будет без печали». Мне кажется, что с таким же чувством выходили мои коллеги и из других бывших советских республик. Баба с возу — кобыле легче.

Глава 8. На каспийских просторах

Отлет из Магелана последней партии военнослужащих нашего отряда был обставлен очень торжественно. Прибывший личный состав лежал в тени самолета, ожидая прибытия товарища (или господина) Гейдарова, который хотел лично попрощаться с командованием и пожелать им счастливой дороги.

Мне кажется, основная часть населения Магелана искренне сожалела об уходе российской пограничной части, которая сама выполняла законы и требовала их выполнения от приграничного населения. Ничего плохого мы не сделали и жителям столичного Магелана, которые в большом количестве пришли проводить нас. Простые граждане под предлогом утоления жажды солдат поили их пивом, прохладительными напитками и водкой. Личный состав пьяным не был, но и вполне трезвыми отдельных из них назвать было нельзя.

Руководство административных и правоохранительных органов, особенно те, с кем мы тесно взаимодействовали в охране границы, не скрывали своего сожаления. На капотах приехавших «Волг» стояли бутылки шампанского. В жару шампанское стреляло как охотничье ружье, подбрасывая пробку выше киля самолета ИЛ-76. А это достаточно высоко для шампанского.

Наконец прибыл г-н Гейдаров, который очень тепло попрощался с командованием отряда и пожелал счастливой дороги в Россию. Мы видели, как он стоял на летном поле до взлета самолета.

ИЛ-76 огромный самолет. Неслышно взлетел и незаметно набрал высоту. Магеланская жара сразу сменилась прохладой. Самолет большой. По лестнице на второй этаж поднялся к командиру экипажа. Там не так интересно. Интереснее у штурмана в полуподвальном (цокольном) помещении с окнами почти под ногами. Всюду приборы различного назначения. Сели на ступеньке. Прибор показывает, что высота постоянно меняется, но по самолету это не чувствуется, значит, летим над горами. Через час лета мы уже были в Махачкалинском аэропорту.

К месту расположения отряда в кемпинге напротив санатория «Дагестан» прибыли уже затемно. Войдя в ворота кемпинга, увидели темную, ползущую на нас массу. А рядом с ней заместитель начальника штаба. Что это такое? Приведение личного состава в чувство.

Выходящие из боевой обстановки военнослужащие утрачивают чувство определенной уставом воинской дисциплины. Все видели, все знают, требования командиров — придирки. Всегда от трех дней до недели личный состав приводится в порядок. Гауптвахты переполнены. Наряды на самые тяжелые работы. Изучение уставов. Сдача зачетов по уставам. Караульная служба. Внутренний наряд. Развод на занятия. Занятия. И жизнь постепенно входит в русло мирной жизни, когда обыденной нормой становится поощрение за ревностное отношение к воинской службе.

Пока личный состав воспитывался, командование занималось обеспечением жизнедеятельности части, рекогносцировкой предполагаемых участков границы, организацией взаимодействия с правоохранительными органами, налаживанием взаимодействия с местными органами власти.

Население Северного Кавказа своеобразное. Там проживают десятки народов, и всех объединяет русский язык как язык межнационального общения. По этой причине всех жителей СССР за границей называли русскими. (В лифте едут два грузина. Заходит японец и говорит: «Удивительно, как эти русские друг на друга похожи»).

Самым своеобразным является кавказское гостеприимство. Я не привык, чтобы платили за меня в ресторане, где приходилось питаться при выездах на участок границы. Отказ воспринимался как оскорбление.

Я понимаю это, но я должностное лицо и не имею права быть обязанным кому-то в чем-то личном. Я с удовольствием помогу любому человеку бескорыстно. Но один раз тянет за собой другой раз и человек привыкает пользоваться услугами за чужой счет, «на халяву». А это путь к зависимости должностного лица от кредитора.

Когда кредит превысит возможности кредитуемого, может последовать предложение снизить задолженность путем предоставления не вполне законных услуг. Поэтому, как бы на тебя не обижались, расплатись за себя сам. Умные люди поймут, если почувствуют твое участие и бескорыстную помощь.

Обеспечение жизнедеятельности подразумевает заключение договоров на поставку продовольствия, коммунальных услуг, электроэнергии, помывку личного состава, стирку обмундирования и прочее и прочее.

Начальник тыла после первого дня заключения договоров приехал с тремя договорами и пьяный как бревно. На следующий день такой же. На совещании командования ему было сделано внушение о нецелесообразности приема спиртных напитков в рабочее время, хотя мы знали, что новый начальник тыла человек практически непьющий.

На наше внушение начальник тыла попросил дать ему в помощь заместителя по технической части, так один не может отбиться от руководителей организаций, не подписывающих договоры без обмывания. Поехали начальник тыла с зампотехом, вернулись два бревна с тремя подписанными договорами.

Тогда решил командир части показать, как надо работать на подписании договоров. Приехали, переговорили, руководитель организации дал команду готовить договор, а гостей пригласил к скромному столу. Коньяк, водка, икра черная, осетрина копченая, осетрина вяленая, уха из осетрины, фрукты, овощи. Лежало, понимаешь ли, в шкафу, гостей ждало.

Командир занял жесткую позицию: мы на работе, пить не будем. Руководитель организации говорит, — ладно, договор подписывать не будем, до свидания, — подчиненным скомандовал — договор не готовить.

Вышел командир из кабинета, минут пять походил, смотрит — люди не шутят. Вернулся и говорит — наливай. Руководитель организации от удовольствия аж подпрыгнул. Позвонил по телефону — срочно готовить договор. Приехали к вечеру два дерева с двумя договорами. После этого начальнику тыла была дана команда: бери в помощь, кого хочешь, делай, что хочешь, но чтобы договоры были. Я от этого поручения открутился. Своих дел много.