Охотники за каучуком - Манфред Кюнне

В обеих компаниях вторым акционером был король Бельгии.

В обеих компаниях главным акционером был брюссельский банкир и магнат Александр де Тьеж.

9

19 января в три часа пополудни зачитывают приговор: Лотэр оправдан. Наблюдатели из британского министерства иностранных дел, присутствовавшие на судебном разбирательстве, длившемся шесть часов, возмущены. Несколько недель назад они направили в министерство по делам Конго требование передать ведение следствия Верховному кассационному суду государства Конго, которое, однако, было отклонено под тем предлогом, что органы юстиции его величества короля Бельгии и сами в состоянии вынести справедливый приговор. А протест депутата парламента Мэла Уэйверса просто обошли, отделавшись хитроумными отговорками.

Ни один из судей не выразил ни малейшего сомнения в правдивости показаний «свидетелей», и вот капитан Ренэ Жак Лотэр оправдан.

Господин Уэйверс, глава британских наблюдателей, во время краткого заявления, разрешение на которое ему в виде исключения удается получить, делает ряд весьма прозрачных намеков на недобросовестное ведение процесса членами суда, которые отвечают на это гробовым молчанием. Председатель суда Верней именем бога и бельгийского короля объявляет заседание закрытым.

Четверо «свидетелей» обступают Лотэра и наперебой поздравляют его.

Он нимало не смущен исходом дела, но лицо его поражает болезненной бледностью, штатский костюм, который ему пришлось надеть на время процесса, стесняет его. Вытирая платком потный лоб, он благодарит за поздравления. Затем в сопровождении господ из «Анверсуаз» покидает зал.

Представители Великобритании тотчас уезжают из Брюсселя.

Германский посланник, в течение всех тридцати четырех дней, которые заняло следствие, воздерживавшийся от каких-либо определенных высказываний, тем не менее явно доволен приговором.

Среди журналистов, прибывших в Брюссель из четырех стран для того, чтобы шаг за шагом следить за отвратительной комедией судопроизводства и теперь возвращающихся в свои редакции, находится и представитель пароходной компании «Элдер Демпстер» Эдмонд Дин Морель.

Он тоже очень бледен: в полном одиночестве сидит он в ресторане за чашкой мокко.

Борьба за победу человеческого разума, которую он вел своим пером журналиста во время англо-французского столкновения у Фашоды, и одновременная кампания, развернутая им с помощью фирмы среди британских торговых палат, привели к тому, что министерства иностранных дел Франции и Великобритании заключили договор о свободе торговли и на тридцать лет отодвинули опасность войны за передел колоний. Затем он активно вмешался в дело Дрейфуса. Пережил смерть матери. Беспрерывно разъезжал по делам пароходства, по-прежнему представляя его интересы в Африке, Все это серьезно подорвало его здоровье.

Кроме того, все эти события и дела помешали ему продолжить изучение Конго, которое он начал в прошлом году. И только шум, поднятый в последнее время британской прессой, заставил его вновь заняться этим районом.

Сейчас его беспокоит вопрос: кто стоит за спиной Лотэра?

По пути домой, в Ливерпуль, он разговаривает на корабле с Мэлом Уэйверсом. Депутат парламента, очевидно, уже справился с понесенным поражением и держится весьма холодно.

— Санкционированное свыше нарушение международного права, — замечает Морель.

— Вы о Стоксе? — спрашивает Уэйверс таким тоном; как будто разговаривает о самых обыденных вещах.

— Типичный случай. Так делаются деньги.

— Конечно. Вы не пробовали прикинуть, во что ежегодно обходится Великобритании ее торговля в Конго?

— В двести тысяч фунтов, круглым счетом.

Уэйверс отрицательно качает головой.

— Миллионы! Точнее говоря: каждый франк, вложенный в бельгийские акции, принадлежит Англии!

— Мне думается, гораздо больше, сэр.

— То есть?

— Стоксу торговля в Конго стоила жизни.

Уэйверс бросает на Мореля быстрый взгляд.

— Конечно, — повторяет он, направляясь к своей каюте.

Во время своих журналистских битв Морель слишком глубоко заглянул за кулисы международной политики, чтобы не понять: за позицией Уэйверса скрывается жажда наживы небольшой горстки банкиров и дипломатов.

По прибытии в Ливерпуль он немедленно отправляется в контору своей фирмы. Сэр Альфред Джонс, глава фирмы, с непроницаемым видом выслушав отчет об исходе процесса, спрашивает его:

— Назывались ли там, кроме Лотэра, и другие имена? Я имею в виду имена людей, связанных с акциями?

— В том-то и дело, что нет! Непонятно, кто стоит за всем этим. Все шито-крыто.

— Значит, просто случайность.

Морель отрицательно качает головой. То, что ему в свое время удалось узнать о государстве Конго и его управлении, только подтвердилось во время процесса, и у него создалось впечатление, которое, правда, пока ни на чем конкретном не основывается, что существует продуманная система нарушения основных прав человека.

Через несколько месяцев он опять попадает в Брюссель, где становится очевидцем еще одного судебного процесса.

Руководители «Анверсуаз» вызывают уволенного агента Тилькенса на заседание наблюдательного совета, а затем начинают против него судебное дело. Девять дней длится следствие, в заключение которого брюссельский городской суд приговаривает бывшего комиссара к уплате компенсации «за противозаконные методы управления округом Руби-Уэле».

Тилькенс пытается опротестовать решение суда, но все его попытки оказываются безуспешными, и суд в принудительном порядке перечисляет довольно значительную сумму с его текущего счета в банке на счет «Анверсуаз». После этого Тилькенс покидает Брюссель.

Морель обходит редакции всех либеральных брюссельских газет, на обратном пути в Ливерпуль задерживается в Лондоне, где беседует с коллегами в нескольких редакциях, роется в архивах и в конце концов добывает всю литературу о Конго, какую только можно было отыскать.

В комплектах газет за 1896 и 1897 год он находит статьи, в которых Общество защиты туземцев и член палаты общин сэр Чарльз Дайлк разоблачают совершаемые в Конго преступления против человечности. Морель прочитывает брошюру британского офицера колониальных войск Хайнда «Наступление на арабов в Конго», дневник путешественника Э. Д. Глейва, некогда дружившего со Стэнли, опубликованный в 1896 году на страницах журнала «Сенчури мэгезин», и записки X. Р. Фокс-Бурна, секретаря Общества защиты туземцев.

Наконец ему удается разыскать также разоблачительные доклады одного шведского и двух американских миссионеров и прочитать незадолго до того опубликованную Белую книгу британского парламента о процессе Лотэра.

Он убеждается в том, что правительство государства Конго отвергло все содержащиеся в этих документах обвинения как необоснованные и что Керзон, товарищ министра иностранных дел Англии, защищал в палате общин методы управления «Черным государством» от обвинений сэра Чарльза Дайлка.

Вернувшись в Ливерпуль, Морель углубляется в изучение торговой статистики и приходит к удивительному открытию: оказывается, что Конго вопреки всем законам экономического развития молодых колоний с 1896 года ввозит товаров ежегодно всего на один миллион фунтов при общей стоимости экспорта в семь миллионов фунтов, причем девяносто процентов экспорта составляет каучук.

Далее Морель узнает, что акции компаний, вложивших свои капиталы в Конго, продаются на биржах Лондона, Брюсселя, Парижа, Амстердама, Берлина по цене, в пятьдесят раз превышающей их номинальную стоимость. Акционеры этих компаний получают дивиденды в размере до восьмисот процентов. А возвращающиеся в Бому суда по-прежнему везут в своих трюмах винтовки и боеприпасы.

И, наконец, официальные документы, к которым Морелю удалось получить доступ, убедили его в том, что бельгийский парламент не осуществляет никакого контроля за управлением государством Конго, что Леопольд II самолично издает законы для своей колонии и что министерство по делам Конго исполняет лишь функции механизма, автоматически утверждающего повеления монарха, чтобы придать коммерческим аппетитам и неблаговидным приемам его величества видимость законности.

Морелю становится ясно, что импорт оружия и убийство Стокса, восстание в округе Руби-Уэле, осуждение Тилькенса и оправдание Лотэра, как и любой случай убийства, грабежа, истязаний, разрушений, голодной смерти и тюремного заключения, экспорт, в семь раз превышающий импорт, и десятки тысяч истребленных туземцев — все это результат системы «цивилизации» Конго, введенной Леопольдом.

Однажды утром он входит в кабинет сэра Альфреда Джонса.

— Мне хотелось бы сообщить вам некоторые факты относительно обстоятельств, обусловливающих доходность вашей фирмы, сэр, — начинает он. И подробно рассказывает шефу о выводах, к которым он пришел в результате длительного изучения различных материалов.