Загробный мир. Мифы разных народов - Владимир Петрухин

На девятом – кристальном – небе, перводвигателе небесных сфер, три концентрических сонма ангелов окружали божество, которое сошлось в мистической точке несказанного света. Наконец, Данте достигает Эмпирея – десятого, невещественного неба, обитель божества, ангелов и блаженных душ. Сияющая река преображается здесь в кругообразное озеро, берега которого подобны ступеням амфитеатра. Этих «ступеней» тысячи, они образуют нечто вроде розы, где восседают блаженные души, кажущиеся белыми райскими цветами, ангелы же летают в виде искр. Туда на свое место возвращается Беатриче, выполнившая свою миссию, себе на смену она присылает Бернарда Клервосского, мистика и богослова, которого Данте видит в Эмпирее.

...

Появление именно этого знаменитого мистика вместо Беатриче не случайно: Бернард воспевал любовь к Премудрости Божией, которую для Данте воплощала Беатриче.

Бернард объясняет поэту увиденное внутри мистической «розы»: у ног Девы Марии, на втором сверху ряду, пребывет праматерь Ева, чей грех призван был искупить рожденный Марией Спаситель. Ниже сидят праведные жены Ветхого Завета: Рахиль, Сарра, Руфь. Напротив Марии – Иоанн Предтеча, библейские соперники близнецы Исав и Иаков объединены в Эмпирее. Слева от Марии восседают Адам и Моисей, справа – апостол Петр и Иоанн Богослов.

...

Данте приоткрылась и тайна Триединого Божества в виде трех радужных окружий. Небесный свет заставляет визионера достичь такого напряжения, что дух его изнемогает. Но любовь вдохновляет его волю – миру явлена «Божественная поэзия».

Для создания грандиозной картины загробного мира Данте использовал традиционные источники: апокрифические Евангелие Николима, Откровение Павла, Книгу Исайи и другие. Русскому читателю «Божественная комедия» доступна благодаря прекрасному переводу М. Лозинского; ему же принадлежат и краткие комментарии, использованные в этой книге. Пространные комментарии потребовали бы энциклопедии, ибо целый мир, включая античную эпоху, оказался вписанным в эти три книги.

Не абстрактные грехи, как в бесчисленных видениях того света, описаны в «Комедии»: Данте не скрывает своих политических пристрастий, его друзья и враги становятся участниками сюжета. «Божественная комедия» указывает людям путь от греховного состояния к блаженству, поэтому Данте и дал своему произведению такое название, ведь там все кончается хорошо.

В аду Данте, ужасаясь увиденным мукам, не сочувствует своим политическим противникам: одного предателя он треплет за волосы, другому клянется очистить глаза ото льда преисподней, но не выполняет обещания.

Можно обнаружить общие тенденции, если сравнивать смутные и нерасчлененные картины преисподней в первобытности (например, шеол в древней библейской традиции) и дифференцированный по иерархии мук и наслаждений загробный мир в более позднее время: ад сохранял мрак преисподней (ведь адский огонь не давал света), зато райский пламень веры был настолько ярок, что глаз смертного не мог выносить божественного сияния. В то же время описания рая даже у Данте оказываются не столь яркими и конкретными, сколь описания адских мук: райское блаженство не поддавалось описанию – картины рая были «апофатическими».

Хитрец на том свете

...

Тема видений загробного мира не раз встречалась в литературе от Средних веков до современности.

В XIII веке был составлен сборник «Римских деяний», латинских новелл, оказавших колоссальное влияние на развитие европейской прозы, в том числе ренессансной (Бокаччо). Частично «Римские деяния» были переведены на русский язык еще в XVII веке.

Одна из новелл повествовала о двух горожанах и поселянине, отправлявшихся в Мекку (значит, речь шла о мусульманах, совершавших паломничество – хадж). В пути у них закончились запасы еды, осталась лишь горстка муки. Горожане решили провести прожорливого сельского жителя и договорились о том, что испеченый из оставшейся муки хлеб достанется тому, кто увидит самый чудесный сон. Перед сном они поставили хлеб печься на медленный огонь, но поселянин разгадал хитрость своих спутников и съел хлеб, не дожидаясь, когда он допечется.

Но вот один из горожан проснулся с криком, якобы увидев необычный сон: два ангела открыли перед ним небесные врата и подвели к престолу Божьему. Товарищ его для виду подивился чудесному сну, но и сам рассказал о том, как под ним и явившимися двумя ангелами разверзлась земля, и они очутились в преисподней. Сытый поселянин притворился спящим, пока спутники не принялись его будить. «Как, вы уже вернулись?» – прикинулся изумленным хитрец. Два других пройдохи выразили недоумение, спросив, куда они могли уйти. Тут хитрый поселянин и пересказал их сны: он и сам видел, как один из них отправился на небо, а другой в преисподнюю. Оставшийся на земле решил, что он может один съесть хлеб.

Так бывает с теми, кто хочет обмануть товарища, заключает латинский моралист.

Солдат и смерть

...

В русских народных легендах роль умельца и хитреца нередко принадлежит солдату. В одной из таких легенд рассказывается, как солдат, отслужив свои двадцать пять лет, не дождавшись отставки, пошел куда глаза глядят.

По дороге он встретил самого Господа. Справедливый Господь за верную службу велел солдату идти прямо в рай. Солдат, конечно, подивился красоте райских кущ, но, когда попытался раздобыть там табаку, выяснилось, что в Царстве Небесном табаку «не положено». Не мог солдат раздобыть и вина. Принялся он жаловаться Господу, и тот, выслушав его, велел идти по левую руку, где все есть. Отправился солдат налево и добрался до нечистой силы, там ему пожаловали трубку и полуштоф перцовки. Но недолго ему пришлось гулять, ибо со всех сторон набежали черти.

Пришлось служивому пойти на хитрость: он наделал колышков и принялся размечать ими пространство в аду. Чертям же сказал, что хочет построить здесь монастырь. Избавиться от непрошеного гостя черти не могли, ведь он сам попросился в пекло. Пришлось и чертям пойти на хитрость: содрав шкуру с одного из чертенят, они сделали барабан и принялись бить тревогу за воротами ада. Служивый, привыкший нести службы, направился на сигнал, и, как только он вышел, черти же захлопнули за ним ворота ада.

Напрасно солдат ломился в ворота: ему не под силу было сломать их, ведь он не был мессией. Уныло побрел он прочь и опять встретил Господа. Сам Господь уже не знал, что делать с солдатом, да тот попросил поставить его у себя на часах. Первой к часовому явилась сама Смерть. На вопрос, зачем она идет к Господу, Смерть призналась: за повелением, кого ей следует морить. Пошел солдат докладывать о посетительнице, и Господь велел передать ей, чтобы морила стариков. Солдату жаль стало стариков – ведь еще живы были его родители. Он велел Смерти три года точить самые старые дубы. Через три года Смерть явилась снова, и солдат, вместо того чтобы морить молодых, как велел передать Господь, повелел ей точить молодые дубы. А когда черед дошел до младенцев, солдат послал Смерть точить малые дубки. Придя в следующий раз, Смерть едва волокла ноги, но принялась рваться к Господу, не слушая часового. Тот заслышал шум и узнал о хитростях солдата. Пришлось теперь служивому девять лет носить Смерть на закорках.

Притомился солдат таскать Смерть и достал табаку. Смерти захотелось попробовать понюшку, и солдат пустил ее в рожок для табака, да там ее и закрыл. С рожком за голенищем он вновь явился на пост. Господь понял, что не обошлось без очередной проделки, и велел выпустить Смерть, но солдат не слушался, пока Бог его не простил. Зато когда Смерть освободилась, Всевышний велел ей уморить надоедливого солдата.

Солдат готов был к смерти, принес чистое белье и даже гроб. Но когда Смерть велела ему ложиться в гроб, то он лег спиной кверху. Потом он повернулся на бок и так продолжал издеваться над Смертью до тех пор, пока та сама не предложила ему показать, как нужно лежать в гробу. Тут солдат и накрыл гроб крышкой, да набил на него железных обручей. Пустил он гроб со Смертью по воде, и если бы Господь не увидел очередной проделки и не выпустил Смерть, солдат еще долго мог бы хитрить. Но тут уж Господь велел Смерти уморить солдата без разговоров, и хитрецу пришел конец.

...

Мотивы этой легенды уже знакомы читателю: немало хитрецов хотело запереть смерть (вспомним так же, как дети обманывали Бабу-ягу, притворяясь, что не знают, как сесть на печную лопату). Гораздо интереснее мотив строительства монастыря в пекле: он восходит к апокрифическому рассказу о мудром Соломоне, которого не стал выводить из ада сошедший туда Христос, ибо тот и сам был достаточно хитер, чтобы спастись из преисподней. Соломон стал размечать пространство для строительства храма, и Сатана в ужасе выпустил его.