Ирод Великий - Юлия Андреева

Не в силах разобраться с этой закавыкой, я был вынужден настаивать на личной встречи с Криспином Марцием Навусом, которого, и просил помочь мне разрубить этот узел. И он пообещал прислать к Ироду другого «тайных дел мастера», который бы втерся в доверие к иудейскому царю, избавив меня, таким образом, от моих обязанностей. Что же до Саломеи, то мы решили изобразить ее смерть и вывезти после, под другим именем.

Так что теперь, оставалось только ждать, когда в мой дом постучится мой долгожданный приемник, которому я должен был помочь освоиться на новой почве, внедриться в самое сердце иродова змеючника. Чтобы я уже мог с чистым сердцем спалить дом Алекса II, в котором найдут обгорелый труп его супруги и возможно детей, если те согласятся убраться вместе с нами из сделавшейся слишком опасной Иудеи, в поисках нового счастья.

Из предосторожности мне не называли его имя, но да, на то я и «Черный паук», чтобы распознать своего. Впрочем, он должен был, предъявив знак от Криспина Марция Навуса.

И вот при дворе Ирода действительно появился некий житель Спарты по имени Эврикл[116], который явился к царю с благодарностью от жителей Эллады и богатыми подарками лично от себя.

– Спартанец – это хорошо! Очень удачно! – Невольно восклицал я, наблюдая со стороны за все разворачиваемой деятельностью пришлого. Всем известно, что Ирод большой любитель олимпийских игр, что он вложил немалые средства в восстановления оных в Элладе, а значит, внимание такого энергичного, деятельного и главное умного и велеречивого спартанца, должно потрафить самолюбию иудейского царя, наилучшим образом расположив его к Эвриклу. Он был представлен ко двору в один день с коянином Эваратом[117]. К стыду своему, я мало что могу рассказать об этом человеке, кроме того, что он почти сразу же сблизился с Александром и вошел в его ближний круг.

Поначалу я ждал, что спартанец будет искать путей ко мне, но после сообразил, что, он и сам прекрасно справляется со своей миссией внедрения. Что же до меня… не исключено, что «тайных дел мастер» такого уровня как Эврикл опасался иметь какие-либо сношения со мной, дабы ни кому не пришло в голову нас связывать друг с другом в дальнейшем. То что это был человек связанный с тайными воровскими организациями, было понятно мне и совершенно неведомо окружающим. Решив, что я вполне разгадал и постиг замыслы Эврикла, я запасся терпением, ожидая, что в один из дней, он выйдет на контакт сам, и тогда уже, я смогу приступать ко второй части плана. Но вместо этого, спартанец вдруг сошелся с Антипатром, мастерски втершись в его мрачное окружение, и вскоре став там своим человеком. Что же, должно быть «тайных дел мастера» сделали свой выбор, решив, что перспективнее внедрять своего человека в свиту будущего царя. Было немного обидно, что во время своего пребывания в Иудее, Эврикл лезет напролом, не пытаясь выведать подноготную двора у меня, уж я бы рассказал ему о дрязгах между братьями, поведал, чем дышат придворные и друзья Ирода… Но этот человек был удивителен уже тем, что упорно делал вид, будто бы не имеет понятия о моем существовании. Сие было непостижимо…

Через некоторое время я заметил, доверенных слуг Эврикла рядом с дворцом Александра, и решил проследить за происходящим. Я устроился в харчевне недалеко от ворот, зорко следя за всеми входящими и выходящими оттуда. Вскоре я начал различать слуг и друзей обоих царевичей. Последние, как это было у них заведено, и не думали скрываться. Приметив среди толпы молодых повес знакомого поэта, я позвал его в облюбованный уголок, предлагая выпить вместе за его музу. Многим старше своих друзей, с круглой лысиной посреди курчавых, похожих на венок волос и брюшком, он с радостью принял приглашение, и вскоре опьянев, поведал мне о новом замечательном знакомце царевича Александра, щедром друге и мудром советчике, присланным своему зятю непосредственно мудрейшим из людей Архелаем.

Вот это поворотец! Я обомлел, не в силах ни возразить, ни уличить поэта во лжи. С одной стороны, почему бы «тайных дел мастерам» не внедрить в дом Ирода человека, лично знакомого с Архелаем? С другой… я же не дурак, и прекрасно понимаю, что если бы это было правдой, вряд ли он стал бы сначала сближаться с Антипатром. Пришел с рекомендательным письмом от тестя, так и иди прямиком в дом зятя, а не своди подозрительные знакомства с его злейшим врагом. Вот, как умные люди поступают.

Антипатр постоянно подсылал людей ко двору брата, дабы выяснить, какие там ведутся речи, и по возможности настроить доверчивых царевичей, восстать против отца. Что же до Александра – я не шибко любил этого человека, но, насколько мне известно, подобные подлые приемы ему претили. Но если Эврикл не посланец Архелая, а агент Антипатра, куда он денется, когда Александр с Аристобулом обнаружат его двойную игру? Или он считает, что правда не выйдет наружу, и он сможет остаться при дворе Ирода, после того, как погубит его второго сына?

– О, этот спартанец – великий человек, – изливал мне душу пьяный поэт, – сам Архелай прислал его с тем, чтобы Александр и его брат ни на секунду не забывали о своем высоком происхождении, и что именно он – Александр – сын царицы должен получить корону Иудеи. Александр и Аристобул – покровители искусства, которое сейчас находится в загоне! – Радовался пиит, напиваясь за мой счет, и продолжая рассказывать притчи одна удивительнее другой.

Оказывается, постоянно произнося призывные речи, и соревнуясь в ораторском искусстве с обоими хасмонейскими царевичами, спартанец уже подучил Александра, чтобы тот отстаивал свои неотъемлемые права.

О, горе им! Каждый вечер в доме Александра и Аристобула собиралось напыщенное общество молодых аристократов, каждый из которых кипел возмущением по поводу правления Ирода, и призывал громы и молнии на голову охочему до чужого Антипатра.

Учитывая, что Эврикл с завидной регулярностью бывал при дворе Ирода, и точно на службу бегал к Антипатру, можно было догадаться, куда он несет полученные от доверчивых царевичей откровения.

Неужели «тайных дел мастера» решили за благо себе покончить сразу же с обоими Хасмонеями? – Тщился проникнуть в тайну происходящего я.

Что же до меня, то я давно поставил себе целью извести всех троих, дабы правил Ирод, а после него, если боги не отвернутся от меня, и покровитель Термин поможет мне вновь отыскать тайную тропку к сердцу старого царя, то следующим на престол сядет юный Ирод. Мы же с Саломеей сможем наслаждаться свободой где-нибудь в Греции.

Так что, я решил скромно ждать, пока Эврикл подведет под топор палача обоих царевичей, с тем, чтобы после прикончить Антипатра. В это время ободряемый вездесущим спартанцем, Ирод начал новое расследование и очень скоро заручился множеством свидетельств относительно наличия заговора Хасмонеев.

Согласно полученным под пытками показаниям слуг, Александр собирался прикончить отца на большой царской охоте, которую Ирод особенно любил. После чего царевич должен был сесть на трон Иудеи. В случае провала заговора, Александр готовил отступление к Архелаю, с тем, чтобы уже оттуда, подкрепленный многочисленным войском и деньгами, идти в Рим, где свидетельствовать перед Императором о бесчинствах творимых его отцом в Иудее. В общем, либо свидетели повторили прошлую версию, либо царевичи воспользовались разработанным некоторое время назад планом.

Понимая, что расследование не должно идти подобно разгулявшейся стихии, коварный спартанец чуть ли не ежедневно снабжал царя все новыми и новыми сведениями и подробностями заговора. Так очень скоро стали известны имена не так давно служивших у Ирода кавалерийских офицера Юкунда и Тиранна[118], которые должны были участвовать в заговоре и привести Александра к власти. Оба офицера имели явный зуб на свое прямое начальство, так как совсем недавно были уволены за какие-то упущения на службе. Обоих молодцев подвергли пытке, но ни один из них не принял возведенных обвинений. Их упорство пред лицом боли и неминуемой позорной смерти могло поколебать уверенность Ирода, но тут на его стол легло письмо, написанное якобы рукой самого Александра, и адресованное коменданту одной из крепостей. В этом послании Александр рассказывал о своем намерении убить отца, и просил принять его и брата после убийства, с тем, чтобы защищаться от своих противников.

Так же как Юкунд и Тиранн, начальник крепости был пытан, но ни в чем не сознался, уверяя, что состряпать письмо мог искусный в подделках царский помощник и писец Диофант. С него же станется. Но его речам не вняли. Что же до Эврикла, то тот получил пятьдесят талантов за раскрытие заговора и спасение особы царя, после чего к моему удивлению, спартанец отбыл в неизвестном мне направлении!