Враг с планеты Земля (СИ) - Тимофеев Владимир

«И Гер сделал проход в наш мир доступным лишь для троих: себя, Мериды и Ланги?» — догадалась Анцилла.

«Да. Но это не главное. Главное то, что наш мужчина начал меняться. Он становился всё более и более одержимым. Он захотел победить эпидемию и вернуть всем мутировавшим одноцветность».

«Но разве это плохо?» — удивилась Паорэ.

«Плохим оказалось не желание победить, а методы, которые он стал при этом использовать, — вздохнула соседка. — Именно тогда в нашем мире впервые появились безликие. Гер называл их промежуточной стадией экспериментов и не видел ничего плохого в случившемся. „Науки без жертв не бывает“, — так говорил он Мериде и Ланге».

«И они ему верили?» — ужаснулась Паорэ.

«Они не могли не верить, потому что любили его. Но даже такая вера со временем разрушалась из-за того, что день ото дня, раз за разом сталкивалась с реальными фактами. Мерида и Ланга с болью и тяжестью в сердце видели, как их любимый мужчина превращается постепенно в чудовище. Они понимали, что этот путь ведёт его в бездну, и в итоге решились на отчаянный шаг. Они хорошо помнили, как он грезил о том, чтобы ему не надо было делить себя надвое, чтобы они стали для него одной женщиной, единственной и неповторимой, идеальной во всём для единственного в мире мужчины. Да, Мерида и Ланга смогли это сделать. Так в нашем мире родилась я, Мела. И только один изъян остался во мне для Герьера. Моя аура оказалась двуцветной. Мерида и Ланга считали, что этот факт сможет изменить их мужчину, заставит взглянуть иначе на всё, что он делал…»

«Но Мерида и Ланга ошиблись, — закончила за подселенку Анцилла. — Их мужчина не изменился».

«Да. Герьер не принял их жертву. Он посчитал, что они его предали. Мне было ужасно видеть, как борются в нём ненависть и любовь, и как ненависть, в конце концов, побеждает. Я чувствовала, как он страдает, как любит меня, но в то же время желает меня уничтожить. Я решила не дожидаться финала. Собрала, сколько сумела, тех, у кого тоже были двуцветные ауры, и навсегда увела их из нашего мира… — снова вздохнула Мела, — в вашу Вселенную. А после была война. Гер научился создавать полуживые конструкты, которых здесь стали называть саранчой, и отправлять их к нам через сеть новых порталов. Мы в ответ научились блокировать переходы повышением уровня энергии времени. В итоге то тут, то там начали возникать аномальные зоны. Так появился барьер. Своего рода преграда между людьми и мирами. Самая мощная зона возникла возле Zemli, и она на долгие годы оказалась предоставлена сама себе. Однако теперь всё меняется. Бегством в какой-нибудь мир-без-времени уже не отделаешься. Герьер, накопивший силы и получивший новые знания и возможности, на полпути уже не остановится. Сегодня он или уничтожит всё человечество, или же превратит нас всех в одноцветных безликих».

«И как нам его победить?» — этот вопрос Ан просто не могла не задать.

«Ваш Дир знает. Герьера можно убить, пленить, перевоспитать, лишить памяти. Первого, по понятным причинам, мне бы совсем не хотелось. Второе и третье, скорее всего, невыполнимо. А вот четвёртое… втроём, как я думаю, вы с этим справитесь. Но если и этого не получится, останется ещё один шанс».

«И какой же?» — подалась вперёд Пао.

«Разорвать связь между двумя мирами. Для этого надо просто уничтожить первый и главный портал. Тот, что внутри Цитадели. Тогда и все остальные перестанут работать. А новые Гер уже не создаст».

«Почему?»

«Он слишком зациклился на настоящем. А в каждом проходе в иную Вселенную всегда присутствуют элементы будущего и прошлого, как компоненты энергии времени. В первом портале они имеются, потому что Мерида и Ланга вкладывали в него свою суть наравне с Герьером. Для тех же, которые Гер создавал позднее, он брал энергию в первом…»

«Понятно, — кивнула Анцилла. — Но что тогда будет с тобой? Ты тоже останешься там? В виде бесплотного духа?»

На этот вопрос Мела не отвечала почти полминуты. Но после всё же решилась.

«Дир обещал подобрать мне тело. Там, в Цитадели, много безликих женщин. Я, вероятно, могла бы войти в любую, а там… Получится или нет, неизвестно. Но я всё равно попробую. Потому что я тоже, как вы, пытаюсь спасти свой мир…»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Глава 32

Время «Ч» наступило как всегда неожиданно. Вот вроде бы только минуту назад ничего ещё не предвещало, и вдруг — «бац!»…

Хотя это конечно же шутка. В реальности за районами с саранчой следили три с лишним десятка дронов и столько же операторов, так что как только коконы начали уходить в гипер, на кораблях обеих эскадр сразу же «протрубили» боевую тревогу.

На ЦП крейсера я прибыл через пятнадцать секунд после оповещения. Чуть погодя там появились и Пао с Анциллой. Спешить по большому счёту пока было некуда. Рои из шести разных зон, чтобы синхронизировать своё появление здесь, входили в гиперпространство в разное время. Максимальная задержка, как подсчитали наши спецы, составляла двадцать восемь минут. Почти полчаса. Для подготовки к «торжественной» встрече насекомообразных более чем достаточно.

Зазор по времени, чтобы нанести ответный визит к боевым станциям возле Аоло-6, составлял девять минут. Именно столько в гиперпространстве будут находиться все направляющиеся к нам группы противника, и остановить атаку они уже не сумеют. Равно, как и переключиться на новую цель. Эскадре же адмирал-командора для прыжка в систему Аоло требовалось лишь аккуратно войти в открытый мной телепорт, и через доли секунды все корабли будут на месте, точно между двумя захваченными саранчой боевыми станциями, минуя гиперворота. А дальше, как водится, дело техники. Сразу палить по неведомым кораблям твари, скорее всего, не станут — побоятся попасть по своим. А когда разберутся, станет уже слишком поздно. Бывшие «честные убийцы» вырубят им электричество, возьмут под контроль шлюзы и стыковочные узлы, и, максимум, через полчаса станции будут наши. А там уже и десант на Аоло-6 подоспеет.

Главное, чтобы за эти критически важные полчаса штаб-адмирал Элиссон смог бы сдержать напор тварей на «Чёрную плешь». И тогда, даже если гады прорвутся, переправлять коллапсар им будет попросту некуда. При заблокированных воротах в Аоло маленький чёрный карлик выбросит в точку входа, назад, обратно в систему 14-76-20… Шах и мат, гады!.. А чтобы эта партия стала на турнире последней, «Аврора» должна опять прыгнуть к Юпитеру…

— Экселенц, мы готовы, — доложил адмирал-командор.

Левая ладонь легла на панель управления. В черноте космоса замерцало окно телепорта.

— Удачи вам, Виллем.

— Удачи нам всем, экселенц…

Гирлянда из девяти кораблей втянулась в нуль-переход.

Рамка портала исчезла. Но лишь для того, чтобы появиться вновь по курсу «Авроры».

На пульте «короткой» связи замигал индикатор вызова.

— Слушаю, адмирал.

— Эскадра готова к бою, — появившийся на мониторе Элиссон излучал сдержанный оптимизм. — Я обещаю, барон, мы продержимся столько, сколько потребуется.

— Не сомневаюсь, — чуть наклонил я голову. — И если у вас остались вопросы по поводу…

— Не у меня, экселенц, — выпалил скороговоркой штаб-адмирал. — У вашего регента.

Через мгновение его место на экране занял граф Луджер.

— Прошу прощения, экселенц, но я бы хотел попросить вас… словом, не могли вы дать леди Паорэ возможность уделить мне… буквально пару секунд, не больше?

— Леди Паорэ? Уверены?

— Да, экселенц, — кивнул Луджер.

Я повернулся к Пао. Та молча пожала плечами: сама, мол, не понимаю.

— Хорошо, граф, — переключил я канал на Паорэ и взглянул на часы. — У вас есть двадцать секунд.

— Миледи! — вскинул голову регент. — Всего через пять минут мы вступим в сражение, которое для кого-то из нас может оказаться последним. Я не желаю тешить себя пустыми надеждами, но всё же хочу, чтоб вы знали. Мои голова и руки принадлежат Великой Империи. Долг жизни принадлежит экселенцу. Но моё сердце с этой минуты принадлежит вам, миледи. Только вам и никому больше. А теперь прощайте и не поминайте лихом одного глупого и безнадёжно влюблённого графа.