Желание верить (сборник) - Виталий Вавикин

8

Клив Роузвел. Он не был красавцем, как Род, не был заботливым и нежным, как Матео. Но… Но он был таким же, как Ким. Он встретил ее в людном месте, долго смотрел в глаза, затем протянул записку, жестами попросил прочитать после. Когда Ким осталась одна и пробежала глазами по первым строчкам, то решила, что доктор Берг или военные снова нашли ее, но затем… Затем мир распустился, расцвел, словно прежде она всегда брела в этой пустыне одна, а теперь вдруг впереди показался оазис и много знакомых людей. Людей, которые говорят с ней на одном языке, испытывают схожие чувства.

9

Они встретились в дешевом отеле, вечером. Номер был снят на сутки, хотя большинство посетителей снимали здесь номера на час.

Ким приехала на такси, расплатилась, долго стояла, вглядываясь в загородный отель и номер с цифрой 17.

– Клив Роузвел, – тихо шептала она снова и снова.

В какой-то момент в груди поселился страх – таким сильным было ее счастье.

«А вдруг это ловушка, обман, розыгрыш?»

Но затем сомнения ушли, лишь руки крепче сжали записку. Ким сделала шаг вперед. Каблуки утонули в насыпной гравийной дороге, ведущей к отелю. Нога подвернулась, но Ким даже не заметила этого, поднялась на крыльцо, постучала в дверь. Сердце билось в груди, словно дикая птица в клетке.

– Клив Роузвел, – она попыталась вспомнить его лицо, но не смогла, – Клив Роузвел.

Дверь открылась.

– Клив Роузвел, – сказала шепотом Ким, вглядываясь в незнакомые серо-голубые глаза.

– Кимберли Престон, – так же шепотом сказал Клив.

Они оглянулись по сторонам, снова встретились взглядом, выждали пару секунд и осторожно улыбнулись.

– И никто не сходит с ума, – тихо сказала Ким и почему-то заплакала.

10

Время перевалило за полночь. Было слышно, как за тонкими стенами сменяются постояльцы, хлопают двери, скрипят кровати. Ночь заметала в окно сухой ветер, запах цветов, выхлоп автомобилей, далекие звуки города.

– Так значит, твой отец был таким же, как ты? – шепотом спросила Кимберли, когда Клив закончил историю своего детства. Он кивнул. Сердце екнуло. – А мать? – Ким поджала губы, увидев, как сдвинулись к переносице его брови.

– Мать была обыкновенной, – тихо сказал он.

– Значит… – Ким замолчала, не в силах сказать очевидное.

– Отец научил меня всему, что я знаю, – поспешил сменить тему разговора Клив. – Научил избегать случайностей, опасаться долгих знакомств.

– Тебе повезло, – Ким помрачнела, вспоминая своего первого парня.

Ее история была долгой и закончилась лишь к утру.

– Пойду, умоюсь, – сказала она, вытирая заплаканные щеки.

Трубы долго стучали, затем разродились ржавой водой. Ким выждала около минуты. Вода стала светлее, чище. Дверь в комнату была открыта, и она видела, как Клив курит, стоя у окна.

– И что теперь? – спросила его Ким. – Будешь искать других, похожих на нас.

Он обернулся, пожал плечами. Ким улыбнулась. Мир за окном просыпался, но все это было где-то далеко, не здесь.

– Я никогда еще не была так счастлива, – призналась Ким.

Клив улыбнулся. Повисла неловкая пауза.

– Столько лет тишины, а теперь, когда можно говорить, у нас нет слов. Забавно, правда? – натянуто рассмеялась Ким.

– Я просто боюсь, что сейчас ты уйдешь, – признался Клив.

– Или ты, – Ким выглянула за окно.

Снова повисла неловкая пауза.

– Все так странно, – сказала Ким. – Словно прежней жизни и не было вовсе.

– Но она была.

– Да.

Они вздрогнули, услышав голоса на улице, обернулись, спешно закрыли окно, мешаясь друг другу, замерли, несколько раз безуспешно попытались что-то сказать, рассмеялись, замолчали, снова рассмеялись и снова замолчали…

А где-то далеко продолжал просыпаться город. Чужой город…

Часть третья

История семьдесят третья (Нано-бум)

1

Послания. Послания в чужом мире. Враждебном мире. Письма. Звонки. Слова, что не один. Что есть кто-то, как ты – чужак, история, пережиток прошлого в мире будущего… Джонатан Вудворт услышал этот глас, когда ему было 35. Даже не глас – крик. Крик о помощи. В телефонных звонках, письмах, снах… Особенно во снах, потому что в последние годы Вудворт не видел снов. Таблетки, которые ему давали, обещали полное исцеление, обещали, что он станет частью общества, системы, но… но таблетки не помогли…

2

Вудворт вздрогнул, услышав звон старого телефона. Определитель номера показал незнакомый набор цифр – не мать и не Джейн, значит…

– Что, черт возьми, это значит?! – проворчал Вудворт.

За окном медленно плыл рекламный блок, посылая сигналы в заполненные нано технологиями сознания. Несколько раз Джейн пыталась объяснить Вудворту, как это происходит, и теперь, наблюдая за парящим в воздухе рекламным блоком, он пытался представить, что сейчас происходило у него в голове, если бы он был таким же, как и все. Связь, телевидение, литература, искусство, обучение – все в голове, все в твоем теле. Нано инъекции заполняют кровь микро-механизмами, которые тесно взаимодействуют с нервной системой. Информация передается в мозг, минуя органы чувств – слепцы становятся зрячими, глухие могут слышать, общаться, языковые барьеры стерты, потому что переводчики имплантированы прямо в мозг.

3

Телефон снова зазвонил. Телефон, которого скоро не станет. Связь, которой не станет. Так сказала Джейн, обещая писать в этом случае письма. Родители тоже обещали. «Пройдет еще пара столетий и люди не только откажутся от писем, но и писать разучатся», – подумал Вудворт, снял трубку, прижал к уху, прислушался к треску. «Может быть, это какой-то сбой на станции?» – подумал он, но трубку повесить так и не смог. Сердце вздрагивало, билось сильнее.

Ни работы, ни семьи, ни отношений. Несколько раз, бродя по неприветливым, заполненным нано технологиями улицам, Вудворт видел, как отправляют в утиль роботов слуг, которым невозможно было установить дополнительный нано-блок. «Может быть, меня тоже когда-нибудь так утилизируют?» – думал он, спешно уходя прочь. Перед глазами мелькали лица родителей. Конечно, они жалели его, конечно, переживали, но… но, если бы у них был хоть один шанс получить нормального ребенка, то они, несомненно, воспользовались бы этим – завели ребенка, которого можно отправить в нормальную школу, выучить его, видеть, как у него рождаются дети, а так…

Вудворт выругался, пытаясь прогнать назойливые мысли о самоубийстве.

– Да я и так уже мертв! Мертв с самого рождения. Мертв для этого мира.

4

– Ало? – тихо спросил Вудворт, услышал щелчок, гудки, выругался, бросил трубку, вернулся к окну, за которым появился новый рекламный блок, который он не мог понять, впрочем, как и все остальное в этом мире. Вудворт резко обернулся, словно услышал новый звонок, снова тихо выругался, начал одеваться, сам не особенно понимая, куда идет, спустился по лестнице, вышел на улицу, убеждая себя, что собирается просто отправить пару писем – одно родителям, другое Джейн.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});