Загадка миллиардера Брынцалова - Лилия Беляева

Судья : Вы, по-моему, уклонились от темы прений. Ваши предложения по делу.

Хазин: Это как раз по делу.

Судья: Это не по делу. Мы не Любимова сейчас разбираем.

Хазин : Я далек от намерений иронизировать. И о какой иронии может идти речь, если сам истец Любимов на полном серьезе предельно четко обозначил, какую ценность он представляет для человечества, в частности, такие его качества, как честь, достоинство и деловая репутация. И это непосредственно по делу. Я перехожу к последнему. Он даже продешевил, оценив в 15 миллиардов рублей. Как жалко на его фоне выглядят ранее судившиеся со СМИ Руцкой, другие известные политические деятели, и не подозревавшие о существовании такой суммы, ни в коем случае не относившие их к своим скромным персонам. Истец Любимов установил арифметический рекорд и уверен, что никто уже не побьет его. И в то же время, как ни парадоксально это прозвучит, и я огорчен, что он не получит этих денег — нет их в редакции, пройдитесь по цеху, нет их и у Петровской, она просто столько не зарабатывает. Так же, как и не получит удовлетворения своих гораздо более скромных притязаний, как не получили его знаменитые предшественники по судебным вопросам. Что касается конкретно этой суммы, то она представляет, извините, не более чем медицинский интерес. Если бы речь шла не о Любимове, а о любом другом человеке, уверен — специалисты поставили бы свой краткий диагноз из двух слов. Если вспомните, то это слова — мания величия.

… Судья : Дополнения у ответчика, адвоката?

Хазин : У ответчика дополнение. Мы очень внимательно выслушали здесь очень уважаемых свидетелей. Чтобы не затягивать судебное следствие, могу предложить еще 10 человек, которые подтвердили бы то же самое обстоятельство, о котором рассказали они. Они сказали, что там было 50 человек, и они подтвердят то же самое, что Толмачев, который только что, на мой взгляд, дал ложное показание, публично в присутствии этих 50 человек после передачи «Один на один» рассказал обо всем том, о чем написала Ирина Петровская. Таким образом, именно Толмачев распространил эту ложную и недостоверную информацию об уважаемом нами всеми Александре Любимове. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 11 от августа 1992 года указано, что человек является распространителем ложной информации, даже если бы он поведал ее одному человеку, а здесь же речь не об одном человеке. Должны быть привлечены граждане и организации, от которых поступили такие сведения. Таким образом, руководствуясь статьей 36 ГК РСФСР, я прошу привлечь в качестве соответчика Александра Толмачева. Таким образом, он перейдет из одной процессуальной категории в другую.

Любимов: Я считаю, что все действия пресс-секретаря находятся в рамках политической этики. Поэтому мы не считаем, что г-н Толмачев или его руководитель могут быть ответчиками по этому делу. Нас волнует позиция газеты, которая распространяет неправильную информацию. Зло должно быть наказано.

Змойро : Я согласен с мнением своего доверителя. Что касается истца, то его право предъявить иск Толмачеву или не предъявлять. В данном случае он предъявил иск журналисту, распространившему это в газете. В данном случае я полагаю, что нет никаких оснований привлекать г-на Толмачева против желания А. Любимова.

Любимов : По сути того, что мог сказать г-н Эрнст, существует письмо, для нашей стороны удовлетворительное. Единственную информацию, которую мог дать Эрнст непосредственно к этой ситуации, что он лично звонил и общался или с г-ном Толмачевым, или с кем-то еще из окружения Брынцалова. Мы меняли участников передачи в экстренной ситуации. Я не думаю, что это суть статьи.

Змойро : Я думаю, что целесообразно бы огласит статью Петровской от 25 числа, которая имеется в материалах дела?

Судья : Всю статью?

Змойро : Думаю, да. Тут дается оценка тем, кто якобы распространил эти слухи, объясняется, почему Петровская без всякой проверки решила опубликовать статью. Это же все в контексте. Статья «Трое в одному суде».

(Зачитывают статью.)

Судья : По материалу дела не будет вопросов, дополнений?

Любимов: О деньгах на телевидении всегда говорят очень много. Это такая любимая тема нашей прессы. Телевидение не говорит о деньгах в прессе, считая это ниже своего достоинства. Я думаю, что для в сей корпорации журналистов случай, когда журналист берет деньги за публикацию материала — это плохо для всех. Это снижает влияние прессы, ее власть как четвертую власть в обществе. Писать об этом и радоваться по этому поводу не представляет никакого интереса. Сегодня свидетели со стороны ответчика неоднократно говорили о том, что контекст общий — обиходный треп, как сказал г-н Богомолов. Тем более все очень не симпатично, что люди, которые сказали, что это обиходный треп, обиходный треп создали сами. Постоянно об этом говорят. Почему журналист, которому общество добровольно отдает право сообщать информацию, не несет никакой ответственности за эту информацию. Поэтому я вынужден был обратиться в суд. Общество должно защищаться ото лжи. Если сторона-ответчик не желает извиняться, то это умысел какой-то?»

Абсолютно согласна с Александром Любимовым — насчет того, что «о деньгах на телевидении всегда говорят очень много». Именно так — всегда и очень давно. Ну как только закрутили процесс приватизации! Ну как только кто-то умный-умный просек — с помощью останкинской «иглы» эвон сколько можно делать полезных инъекций в собственный зад!

Помнится, мы снимали с режиссером Ниной Т. телепередачи, и я была по сравнению с ней уж и вовсе «темная». Она меня просвещала:

— У них уже, у всех теленачальников, доллары не то что из карманов — из ушей торчат. Какие они дачи сооружают! Какие квартирки приобретают! Да все это видят, но сказать боятся — выгонят с работы.

Но кто что докажет? Если нет к этому очень большого желания? А не пойман, как известно, — не вор, а представитель, к примеру, прогрессивнейшей части нашего общества, а именно телевидения…

Но почему все-таки на очень веселой нотке шли «передачи» из зала суда над заранее проигравшей Ириной Петровской? Почему «Великий магистр телеордена» Андрей Разбаш даже не соизволил предъявить суду хоть какое-то свое удостоверение? Почему, как расписывает корреспондент, к зданию суда съезжались отнюдь не трамваи, а роскошные иномарки?

Не буду отвечать на этот горячий вопрос. Ну его… Мало ли… У меня ни бронежилета, ни пистолета, ни мафиози в родне…

И вот что тоже примечательно: когда Ирину Петровскую, известинскую журналистку любезный Александр Толмачев спросил, вежливо принаклонясь, а не готова ли она написать о коррупции на телевидении, — дама открестилась от столь соблазнительного предложения…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});