В небе Китая. 1937–1940. Воспоминания советских летчиков-добровольцев. - Юрий Чудодеев

Из открытых люков и контейнеров на японские самолеты полетел град крупных фугасно-осколочных и мелких осколочных бомб. Впереди и слева по курсу, со всех сторон стали видны разрывы зенитных снарядов. Стреляли зенитки всех калибров со всех кораблей, в том числе и «невоюющих» стран: английских, французских, итальянских, американских.

И вдруг я увидел, как на самолете ведущего резко «запарил» правый мотор. Вероятно, пробит радиатор и вытекает вода, значит, скоро заклинит мотор. Я подошел па уровне крыла к ведущему, покачиванием крыльев старался привлечь его внимание. Ведущий уже заметил опасность, стал осматривать оба мотора, приборную доску в кабине и наконец принял решение — он начал покачивать самолет с крыла на крыло и резко ушел вниз под мой самолет. Это означало, что мне следует принять команду группой.

Я передал штурману:

— Гриша, командир ушел на вынужденную посадку, мы ведем группу, будь внимательнее.

— Понял, — отвечает Гриша Лакомов. Увеличив скорость, я дал команду строю «Следуй за мной!». Пролетев аэродром, развернул СБ в сторону от города и на обратный курс, осмотрел строй своих самолетов. Из последней группы, В. Клевцова, догоняя меня со снижением, неслась охваченная пламенем машина. Самолет летчика Вдовина. Воздушный стрелок Костин пытался вырваться из огня. Вот он уже на борту кабины воздушного стрелка. Мелькнул вытяжной парашютик, за ним основной — и повис на хвосте самолета. Через мгновение купол парашюта сгорел. Боевой экипаж: летчик Вдовин, воздушный стрелок-техник Костин и штурман С. В. Фролов — три русских пария погибли, отдав свои жизни в борьбе за свободу и счастье китайского народа.

На обратном пути мы тщетно пытались найти место посадки самолета нашего командира Ф. П. Полынина.

Я благополучно привел группу па аэродром Ханькоу. На прямой перед посадкой меня обогнал В. Клевцов. Он сел первым, подрулил к командному пункту и доложил о результатах полета встречающим нас на аэродроме П.В. Рычагову и представителям командования. Я после посадки отвел самолет па свою стоянку, которая находилась в дальнем углу аэродрома.

Вечером, по возвращении всего летного состава в город, П.В. Рычагов и Ф.П. Жигарев провели разбор боевого вылета. Трагическая гибель экипажа Вдовина и неизвестная судьба экипажа Ф.П. Полынина омрачили большой успех нашего бомбардировочного удара по японским самолетам па аэродроме Нанкина.

После ужина, еще не остывшие от напряжения и боевого азарта, мы с Гришей Лакомовым, Г. Карпенко (Грицко) и другими летчиками вышли в город. На центральной улице, запруженной огромной ликующей толпой, демонстрация. У всех в руках транспаранты с крупными иероглифами, фонарики, всевозможные бумажные звери, рыбы, маски и огромные, до 20 м, светящиеся драконы, поднятые на шестах над головами демонстрантов. Драконы плыли над толпой, извиваясь длинными телами, как живые. Демонстранты восторженно поднимали руки вверх и выкрикивали непонятные нам лозунги.

Подошедший переводчик Ван Си на вопрос о причине праздничной демонстрации, да еще ночью, сказал:

— Большая победа! Китайская авиация разбомбила — японцев на аэродроме Нанкина. Уничтожено 48 японских самолетов на земле! Большой праздник!

Как нам потом рассказывали, с первыми разрывами бомб на аэродроме Нанкина дотошные иностранные корреспонденты бросились туда в надежде получить какие-нибудь сведения. Японская полиция и военные оцепили аэродром, но уже к вечеру газеты напечатали первые сенсационные сообщения с перечислением не бывалых для японской авиации потерь. На вопрос, заданный английскому корреспонденту «Тайме», что он видел на аэродроме, тот ответил; «Море огня».

Китайская разведка подтвердила, что в результате налета на аэродроме уничтожено 48 самолетов. Через несколько дней, к большой нашей радости, вернулся командир группы Ф. П. Полынин с Б. Багрецовым и А. Купчиновым.

П.В. Рычагов, обрадованный возвращением Ф.П. Полынина живым и невредимым, сказал ему при первой же встрече на аэродроме:

— Ух и здорово же вы поработали! Шутка ли: несколько десятков самолетов придется японцам записать в поминальник. Теперь держитесь, ответного визита ждать недолго.

Однажды па аэродроме раздался пронзительный крик китайцев. Они кинулись врассыпную с летного поля. На мачте у командного пункта взвился синий флаг. Это означало: на Ханькоу летят японцы. Мы быстро сели по самолетам и приготовились к запуску моторов. На мачте поднялся черный флаг, значит, японцы примерно в 15–20 минутах полета от города.

С ведущего самолета была подана команда па запуск моторов. Вслед за ведущим мы взлетели по узкой гравийной полосе и ушли в зону ожидания. Истребители взлетели за нами навстречу японским самолетам и завязали воздушный бой на подступах к городу.

Мы были вынуждены ждать в зоне минут 20–25, пока не закончится воздушное сражение. Нам некуда уходить от своего аэродрома. Запасных аэродромов ближе 400 км нет, площадок тоже. Ближайший аэродром — в Наньчане, на расстоянии около 250 км, также под угрозой нападения японской авиации.

На этот раз наши «ястребки» не ударили лицом в грязь, сбили пять вражеских самолетов. Несколько бомб упали на аэродром. К сожалению, мы потеряли одного товарища.

После посадки, как из-под земли, явились наши «шефы»- закрепленная за нашей группой китайская техническая команда. Они тщательно прощупывали самолеты снаружи, нет ли пробоин, радостно кивали, поднимая большой палец. «Хао, хао, хэнь хао!» (Хорошо, хорошо, очень хорошо!) Показывали на пальцах, сколько сбито японских самолетов. Китайская аэродромная команда с помощью местного населения быстро заделывала воронки от японских бомб па полосе и летном поле. Гравий таскали в корзинах, по две на коромысле через плечо; утаптывали, трамбовали коллективной трамбовкой, дергая по команде за привязанные к ней веревки. Все это они делали бегом, под непрерывное покрикивание начальника и помахивание плеткой. Через полчаса-час все воронки уже были засыпаны землей.

Каждое утро, задолго до рассвета, наша группа в полном составе приезжала на аэродром. Ф. П. Полынин получал на пункте связи сведения о погоде, об обстановке, указывал место и действие каждого в строю на случай внезапного налета японской авиации. Вплоть до наступления темноты мы неотлучно находились у самолетов в боевой готовности.

…Февральским утром командир группы Полынин дал мне и штурману разведывательное задание. Японцы вели наступление с севера, вдоль железной дороги, в направлении Сюйчжоу. Нужно было подсчитать силы японской авиации на аэродромах. Командир указал место предполагаемых аэродромов, движение японских войск по железной и шоссейным дорогам, железнодорожный и понтонный мосты на Хуанхэ.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});