В небе Китая. 1937–1940. Воспоминания советских летчиков-добровольцев. - Юрий Чудодеев

— Я все продумал, согласен. Спасибо за доверие. Я его оправдаю, — твердо сказал я.

На второй день я доложил командиру эскадрильи Н. Н. Буянскому и комиссару Першину о принятом решении. Они по-отечески напутствовали меня, обещали позаботиться о моей семье.

— С вашим отъездом теперь и Китай становится ближе нам, будем следить по газетам за событиями и в Испании, и в Китае. С вами едут и другие наши товарищи, — сказал комиссар. И он, и Н.Н. Буянский сердечно попрощались со мной.

Из эскадрильи в Китай уезжало еще несколько добровольцев из летного и технического состава, но встретились мы только на вокзале перед отходом поезда.

Перед отъездом я еще раз побывал на центральном аэродроме на бывшем Ходынском поле. На летном поле велась подготовка к укладке первой бетонной взлетно-посадочной полосы. На этом аэродроме я начал свой путь военного летчика и включился в жизнь большого, сплоченного, влюбленного в авиацию коллектива Военно-воздушной академии. Здесь мы не раз встречались со многими прославленными летчиками-испытателями:

М. М. Громовым, В. П. Чкаловым, А. Анисимовым, В. К. Коккинаки, с конструкторами самолетов. Присутствовали при первых испытаниях новых типов самолетов и вертолетов различного назначения. Мы учились у старших товарищей скромности, мастерству, высокой ответственности за выполнение любого задания.

Кончились мои полеты над Москвой. В далеком краю меня ждут новые дороги в небе и нелегкие испытания. В первый раз я так рано возвращался домой с парашютным чехлом, в котором было уложено все мое летное обмундирование.

Жена стирала белье. Она выпрямилась, взглянула в мое окаменевшее лицо и все поняла. Белая пена стекала с ее рук на пол, двухнедельный сынишка, туго затянутый пеленками, лежал на кровати и не мигая смотрел на свет электрической лампочки на потолке. Все ясно, о чем говорить.

Каждый день, когда летчики уходят из дому на полеты, для их жен наступает пора постоянной тревоги и ожидания. Не для всех окончание полетов означало радость встречи. Тем более не нужны слова, когда уезжаешь в длительную командировку,

Дорога в сражающийся Китай

На вокзале нас никто не провожал. В одном купе со мной ехали мои товарищи: Андрей Купчинов, русый блондин с румяным лицом, лучший инженер отряда, всегда готовый прийти на помощь подчиненному; Анатолий Сорокин (Толя Большой) — могучий сибиряк со смуглым лицом, широкими черными бровями, косая сажень в плечах. Выше всех в эскадрильи, он не казался высоким. Пропорционально сложенный, с мощной мускулатурой, с длинными руками и кулаками, как кувалды, он отличался исключительным добродушием. Отличный бортинженер, Толя всегда с готовностью подставлял свое плечо, если нужно помочь товарищу. При заводке самолета Р-Зет в ангар или на стоянку Толя поднимал хвост самолета и тащил его, подбадривая толкающего самолет «салагу».

Бортинженер Василий Землянский, смуглый, с копной черных вьющихся волос на голове, черными цыганскими глазами, был неистощим на шутки. Донельзя аккуратный, он на работу приходил в гимнастерке с белоснежным воротничком, в сверкающих ботинках с крагами и, копаясь в залитых маслом моторах, выглядел как денди. Такой же порядок царил и в его самолете. Вася был активным и постоянным участником художественной самодеятельности и душой технического персонала эскадрильи. Вот и теперь, перед отправлением поезда, он извлек из глубокого кармана только вчера полученного зимнего пальто с меховым воротником губную гармошку и стал наигрывать любимую летчиками мелодию «В далекий край товарищ улетает». Мы при тихли, мысленно прощаясь со всеми, кто оставался на родине, и думая о жизни в незнакомом крае.

За несколько лет совместной службы в эскадрилье мы близко узнали друг друга, сроднились. С такими товарищами не страшно никакое испытание.

Дорога до Алма-Аты пролетела быстро. Несколько коротких ноябрьских дней и длинных пасмурных ночей с метелями. Мысли наши неслись вперед, в сражающийся Китай. Разговор вертелся вокруг предстоящей работы. Оказалось, мы мало знаем своих соседей, значительно меньше, чем даже далекую Испанию, героически борющуюся с фашизмом.

— Конечно, трудностей будет много. Всему придется учиться на месте, — сказал я товарищам.

В Алма-Ате нас встретили и разместили на аэродроме. Сюда же прибывал летно-технпческий состав добровольцев, следующих по воздушной трассе в Центральный Китай. Через два-три дня на аэродром в контейнерах привезли в разобранном виде бомбардировщики СБ. Необходимо было срочно собрать самолеты, опробовать их на земле, облетать в воздухе. Летное поле было покрыто снегом. Глубокий снег мог затруднить взлет на колесах. Медлить нельзя.

Вместе с заводской бригадой в сборке самолетов самое горячее участие принимали все летчики, штурманы, инженеры и техники.

С большой радостью мы встретили назначенного командиром группы бомбардировщиков СБ Федора Петровича Полынина, бывшего командира отряда пашей 23-й тяжелой бомбардировочной авиаэскадрильи, и штурмана отряда Бориса Багрецова.

В Алма-Ате Ф. П. Полынин быстро организовал работу по сборке самолетов, сформировал экипажи, отряды, авиагруппу из вновь прибывших летчиков, штурманов, техников и авиаспециалистов бомбардировочной авиации, провел тщательную подготовку летного состава к облету самолетов и перелету по воздушной трассе.

Требовательный и пунктуальный во всем, даже в мелочах, Ф. П. Полынин своим руководством обеспечил безаварийный перелет по воздушной трассе. За весь период деятельности ханькоуская бомбардировочная группа под его руководством не имела потерь как в личном составе, так и в самолетах.

Прибывшие из разных частей добровольцы были отличными, опытными мастерами своего дела, достойными представителями советского народа, советской авиации. Большинство были коммунистами. Всех наполняло одно желание — скорее вступить в бой за правое дело китайского народа в его борьбе с агрессором.

Наконец самолеты облетаны, необходимые запчасти, вещи уложены и закреплены, получены последние указания. Погода нам не благоприятствовала. Горы по маршруту до Урумчи были закрыты сплошной облачностью. В горах бушевала снежная метель. Однако ждать «у моря погоды» по всему маршруту было некогда. Командир группы Ф. П. Полынин вместе с начальником трассы Адамом Залевским приняли решение лететь до аэродрома Кульджа, а там, у горного перевала, подождать улучшения погоды.

Перед посадкой в самолеты меня подозвал комиссар трассы Василий Иванович Алексеев. Рядом с ним был Ф. П. Полынин.

— Товарищ Прокофьев, Вас рекомендуем партгрупоргом. Партийные собрания будете проводить я зависимости от обстановки. Протоколов не писать, списков парторганизации не составлять, знать каждого коммуниста на память и оценивать его по делам. Руководящие партийные указания читайте в газете «Правда», которую будете получать.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});