Сердце Сапфира. Обрученная с вороном 2 (СИ) - Екатерина Слави

голову в его сторону и вместо ответа кивнул.

— Даже в магии драконы не могут обойтись без того, чтобы не пролить кровь, — заметил Натаниэль холодно.

— Ничего не поделаешь, — почтительно улыбнулся Ран-Ги, — магия драконов — единственная, которая поддалась нам. Видимо, склонность проливать кровь без сожалений роднит наш народ с драконами.

Натаниэль какое-то время без выражения смотрел на канрийского мага, потом сказал:

— В таком случае, маг, ты неправильно выбрал себе госпожу. Может ли человек, который не ценит жизнь, служить той, кто несет в себе дар жизни?

Ран-Ги повернулся и, чуть склонив голову набок, посмотрел на него. После недолгого молчания ответил:

— Я подумаю над вашим вопросом, глава Клана Воронов.

— Подумай, — глядя на него тяжелым взглядом, сказал Натаниэль.

— Ран-Ги, — с напряжением слушая их диалог, позвала Равена. — Ваша рана.

Ран-Ги лишь с улыбкой покачал головой:

— Не надо, мин-са. Это всего лишь маленький порез. Заживить его способна даже магия драконов.

Смочив пальцы в своей же крови, Ран-Ги нанес на ладонь еще один знак. Рана под этим знаком тотчас начала затягиваться.

Ран-Ги поднял глаза на стену.

— А вот другой знак ничего не дал.

Равена снова вздохнула.

— Я думаю, мы нашли Колыбель Жизни, — сказал она.

Ран-Ги сначала посмотрел на озеро, потом перевел взгляд на Равену. Она кивнула.

— Когда я подошла к озеру, у меня было видение, — сказала она. — Короткое и неясное, но после него у меня не осталось сомнений. Это место и есть Колыбель Жизни.

Равена помолчала.

— Духовная сила воронов и драконов родилась в Колыбели, — сказала она. — Видимо, поэтому она не может противодействовать этому месту.

— Вы хотите сказать, мин-са, что магия не поможет нам выйти отсюда? — спросил Ран-Ги.

Она кивнула с судорожным вдохом.

— Похоже, что так.

— Если это Колыбель Жизни, — вмешался в разговор Натаниэль, — то почему она замуровала нас здесь?

Равена слабо качнула головой, давая понять, что ответа на этот вопрос у нее нет.

Натаниэль обозрел пещерную залу. Его взгляд скользнул по сияющей глади озера, долго изучал стены пещеры с причудливыми фигурами в камне.

— Здесь были рождены наши предки-духи?

Равена ответила:

— Полагаю… этому можно верить.

Натаниэль кивнул.

— Колыбель Жизни создала первых в этом мире разумных существ. Думаю, в том, что мы оказались замурованы здесь, должен быть какой-то смысл. Нам остается только ждать.

39. ИСТИННОЕ ЖЕЛАНИЕ СЕРДЦА

«Ждать», — подумала Равена, повторяя про себя слова Натаниэля.

Они устроились на каменной кайме вдоль озера. Украдкой Равена скосила глаза на Ран-Ги. Канрийский маг казался спокойным и расслабленным. Неужели только ее снедает тревога перед неизвестностью?

Равена повернула голову в другую сторону и неожиданно для себя встретилась взглядом с Натаниэлем. Какое-то время они смотрели друг на друга.

«Странно, — задумалась вдруг Равена; впервые с того момента, как она разоблачила Натаниэля на Тропе Духов, ей пришло в голову осознание: — Мне не больно. Мне больше не больно рядом с ним. Я смотрю на него — и мое сердце не пронзают тысячи кинжалов. Оно больше не трепещет, как пойманная в силки птица, когда он говорит со мной, хотя звуки его голоса кажутся мне такими же прекрасными, как и прежде. Значит ли это, что отпустив свою обиду на него, я отпустила и свою любовь к нему?»

В какое-то мгновение ей показалось, что Натаниэль смотрит на нее слишком пристально, как будто пытается проникнуть в ее мысли, и Равена отвела взгляд. Чтобы отвлечься, она посмотрела на озеро.

Сейчас мысль, что перед ней Колыбель Жизни, казалась какой-то нереальной, как будто Равене лишь померещилось.

Может, и правда померещилось, подумала она. Может быть, ей так сильно хотелось найти Колыбель Жизни, что она приняла за нее самое обычное пещерное озеро?

Мерное колыхание отсветов воды на стенах убаюкивало. Вскоре Равена почувствовала, как смыкаются веки, словно их тянет друг к другу непреодолимой силой.

Ей снилось детство…

Равене семь лет. Она играет на лугу у реки одна. Весна волнует сердце зеленью первых трав, солнечные лучи играют с девочкой в прятки: то выглядывают сквозь просветы древесных крон на берегу и слепят глаза, то прячутся за ветвями. На реке паводок — с гор сошли снега, и вода несется бурным потоком.

Равена хочет лишь немного намочить ноги, почувствовать, как волны бьются о ее голые щиколотки. Подняв юбки, чтобы не намочить их, она заходит в реку по колена. Вдруг налетевший порыв ветра срывает с ее волос ленточку и бросает в воду.

Красивая алая лента — недавний подарок матушки — подхватывает течение, и Равена, не успев подумать, тянется к ней, чтобы достать из воды, как бурный поток вдруг срывает ее с места и тащит за собой.

Захлебываясь, Равена пытается подняться над водой и позвать на подмогу, но река даже не замечает ее усилий — она несется вперед, опьяненная своей силой, одержимая неутолимой яростью потока.

В ледяных объятиях воды Равена теряет волю. Вода забивается в нос и в рот — девочка напугана так, что от страха тело перестает слушаться ее. Равена хочет заплакать, но безжалостный поток не позволяет ей даже этого.

И в тот миг, когда Равена уже готова сдаться, с неба на нее падает какая-то тень — такая большая, что закрывает солнце. А потом сила, во много раз превосходящая силу потока, подхватывает ее и вырывает из смертельной хватки реки.

Окруженные солнечным сиянием крылья за спиной, бьющие по ветру длинные пряди черных волос и глядящие на нее с тревогой глаза — Равена узнает своего спасителя и наконец разражается рыданиями.

— Ле-е-енточка, — подвывает она, скрутившись клубочком на руках Натаниэля и дрожа всем телом. — Матушкин пода-а-арок… Утону-у-ула…

Теплые губы касаются ее лба, и родной голос, который почему-то кажется ей переполненным страха, ласково шепчет ей:

— Разве ты не знаешь? Ты важнее всех подарков в мире…

«Натаниэль напуган?» — просыпаясь, удивилась собственным мыслям Равена.

Разве такое