Сердце Сапфира. Обрученная с вороном 2 (СИ) - Екатерина Слави

нее на ладони — внутри россыпью оживали в чарующем танце искры света.

— Отыщи путь к своему истоку, — произнесла она и, вскинув руку, бросила камень вперед.

Он исчез среди золотистых стеблей, пробивающихся из-под земли. Равена не отводила взгляда от места, где он упал, но время шло, а ничего не происходило.

«Неужели заключенная в сапфире магия мертва и не чувствует зова Колыбели?» — спросила себя она, с разочарованным выдохом отводя взгляд.

— Мин-са! — тихо позвал Ран-Ги. — Посмотрите.

Равена вскинула глаза и ахнула: на Тропе впереди них возник ярко-синий сгусток света. Какое-то время он метался по земле, потом убежал вперед, во второй раз заставив Равену ахнуть, но тотчас вернулся. А уже в следующий миг снова рванулся вперед.

— Похоже, у меня вышло, Ран-Ги, — широко раскрыв глаза, удивленно провожала сапфирный сгусток света Равена.

— Похоже, что так, мин-са, — подтвердил Ран-Ги и привел ее в чувство: — Но я думаю, нам нужно поспешить — мы можем потерять его из виду.

Равена кивнула, и они устремились вперед по тропе.

— Я сомневалась, что все получится, — на ходу сказала Равена, следуя за ярко-синим пятнышком света, бегущим по Тропе вперед. — Даже не верится.

— Думаю, вчера вы были правы, мин-са, — отозвался канрийский маг. — Все ответы находятся внутри вас. Вы можете не знать ничего об особенностях магии Сапфиров, о наследии духов-предков, но и то, и другое живет в вашем теле, и благодаря этому иногда чутье подсказывает вам верный путь.

— Что ж, надеюсь, эта частица духовной силы Клана Сапфиров, которая сейчас ведет нас вперед, не обманет мои ожидания, — сказала Равена.

Какое-то время они шли молча. Равена изо всех сил старалась пореже моргать, чтобы не потерять их маленького юркого проводника, то резвящегося на Тропе, то убегающего далеко вперед, словно он был выпущенным на волю лесным зверьком, который долго томился взаперти.

Время от времени Равену отвлекала ноющая боль в мышцах плеча, на котором сидел ворон — он и впрямь был тяжел, — и острые уколы его когтей, которые он вонзал ей в кожу. Иногда ворон взмахивал здоровым правым крылом, то ли для того, чтобы удержать равновесие, то ли просто поменять положение тела — но этим он неизменно каждый раз заставлял ее испуганно вздрагивать.

Впрочем, нужно было отдать птице должное — было похоже на то, что она очень старалась причинять Равене как можно меньше беспокойства.

В какой-то момент Равена поняла, что почти не слышит многоголосья Тропы. Ушей лишь едва касался слабый шепот, который совсем не беспокоил ее. Не приходилось даже просить Ран-Ги отвлекать ее разговорами.

Достаточно было того, что ее внимание почти все время разделялось между юрким ярко-синим сгустком света на тропе и сидящим на ее плече вороном.

Они все шли и шли вперед, пока Равена вдруг не осознала: Тропа тянется и тянется, как будто ей нет конца. Прежде, каждый раз, когда она ступала на Тропу Духов, та вела на небольшое расстояние и обрывалась, выпуская путников из своего золотого плена.

Но сейчас все было иначе.

— Ран-Ги, — позвала Равена.

— Да, мин-са.

— Мне кажется, мы уже в незримом мире. Тропа не заканчивается слишком долго.

— Если вы правы, мин-са, то, возможно, мы на верном пути.

Равена задержала воздух в легких. Слова Ран-Ги пробудили волнение в ее груди. Неужели это возможно? Неужели она сможет увидеть своими глазами то место, где были рождены первые разумные существа этого мира — духи-предки Шести Кланов?

Сделав наконец вдох, Равена отыскала бегущий впереди сгусток сапфирного света.

Нельзя отвлекаться, сказала себе она, как вдруг что-то сверкнуло яркой вспышкой справа от ее лица. Равена повернулась невольно, однако с той стороны Тропы не увидела ничего необычного.

Она уже хотела вернуться взглядом к своему проводнику, как на границе зрения снова что-то сверкнуло, и Равена, нахмурившись, скосила глаз вбок сильнее. И тотчас они увеличились в размерах, когда она наконец увидела предмет, создающий эти короткие вспышки света.

Гневно вскрикнув от возмущения, она с силой мотнула полой накидки, сбрасывая с себя ворона. Взмахнув одним крылом, птица сорвалась с ее плеча и, отлетев вперед, громко каркнула.

Равена остановилась, и вместе с ней вынужден был остановиться Ран-Ги.

— Что случилось, мин-са? — спросил канрийский маг. — Птица попыталась навредить вам?

Равена мотнула головой, буравя ворона яростным взглядом.

— Кольцо, — сказала она. — Посмотрите на его лапу, Ран-Ги.

Маг сделал, как она сказала, но Равена уже знала, что он видит — она успела рассмотреть все буквально перед этим.

Правую лапу ворона обхватывало золотое кольцо с выгравированной на боку надписью.

С досадой выдохнув, Равена сказала:

— Можешь больше не скрываться в этом облике, Натаниэль. Кольцо тебя выдало.

Птица шумно забила крыльями, оторвавшись от земли, как будто собиралась взлететь, но вместо этого исчезла, оставив после себя разлетающиеся во все стороны иссиня-черные перья. А на том месте, где она только что стояла, возник человек.

Длинные одежды Клана Воронов, украшенные серебристой вышивкой, ослепительная чернота длинных волос, передние пряди которых были собраны на затылке, и глядящие на Равену глубокие черные глаза — перед ней был не кто иной, как ее отвергнутый жених.

— Твое крыло не было переломано, — злясь на обман и отводя взгляд, сказала Равена.

— Нет, — спокойно подтвердил Натаниэль, — всего лишь Символ Морока. Не только лисы умеют изменять внешность.

— О, можешь не напоминать, — с каждым мгновением злясь все сильнее, заверила его. — Однажды ты так прекрасно притворялся другим человеком, что сумел ввести в заблуждение не только меня, но и весь свой клан. Я помню.

Равена пыталась уколоть его этими словами, но к своему удивлению обнаружила притаившуюся в уголках губ Натаниэля улыбку.

— Я рад, что ты злишься на меня, Равена. Когда ты прощалась со мной в нашу последнюю встречу, твое равнодушие больно ранило меня.

Она нахмурилась.

— Рад, что тебе снова удалось обмануть меня? Крыло не было переломано — этот обман нужен был лишь для того, чтобы вызвать у меня жалость.

Натаниэль