Черные бушлаты. Септология - Александр Конторович

— На здоровье! Границу ты не пересекал. А «левый» паспорт у тебя есть. Остался еще?

— Цел. С собой я его привез.

Паспорт у меня действительно был. Еще несколько лет назад, когда наше правительство вдруг озаботилось в очередной раз поддержанием законности и правопорядка, компетентные органы открыли охоту на «наемников». Где они их нашли, так и осталось для меня тайной. Но неприятностей многие мои бывшие сослуживцы успели огрести немало. Тогда Влад и принес нам всем «левые» украинские паспорта с нашими фотографиями. Так у меня появился документ прикрытия. По крайней мере, ребятам теперь можно было с чистой совестью отвечать, что граждан России среди добровольцев не имеется.

— Вот и здорово! — Командир прошелся по комнате. — По нему тебя поставим на довольствие. Послать запрос в Украину мы не можем, все-таки мы — непризнанное государство. А стало быть, и вопросов нам никто не задаст о твоем происхождении. Со стороны миссии ООН, как миротворцев, к нам претензий не будет. Будешь, как раньше, инструктором.

— Ну и что ж, мне тут безвылазно сидеть теперь?

— Зачем? Лагерь у нас в горах есть, вполне жить можно. Там работать будешь. С семьей тоже вопрос решим. Поселим рядом с базой, присмотрим. Все нормально будет, не переживай.

— Ну и ладно. Хоть какую-то пользу принесу. А то я там, у себя, уже мхом обрастать начал.

— Да пока ты обрастешь, я уже поседею! Давай двигай, устраивайся. Завтра с утра зайдешь, определим тебе фронт работы. Мало не будет, не обольщайся!

— Когда я от дела бегал? Даже лучше будет, не закисну.

Вернувшись в привычную комнату, я присел на кровать. Кир устроился в кресле. Помолчали. Он сунул руку за спинку кресла и вытащил бутылку вина.

— Я тут тебе припас чуток. Будешь?

— А то! Давай! Кстати, совсем забыл — держи.

Я вытащил из сумки трофейный, еще с войны, «люгер» и две запасные обоймы.

— Патроны замени, старые. Могут подвести. Извини, но новых нет. Вот и кобура к нему. Родная! Не новодел.

— Ну, ты прямо Дед Мороз! Жаль, Новый год уже прошел.

— Там, в сумке, еще один — командиру. С утра переберу, вычищу. Как раз, когда пойду к нему и отдам.

— Хороший подарок! Не знаю, как и благодарить!

— Да ладно уж тебе! Мог бы — еще притащил. У меня запас небольшой есть.

— Где нарыл-то?

– Там и нарыл. Помнишь, я про тайник рассказывал? Оттуда и стволы.

— Надо же! Пистолет-то как новенький!

— А что ему сделается-то? В сорок первом выпустили, тогда же я его и положил. Солидолом залил и в тряпку завернул. Он почти без доступа воздуха пролежал все это время. Я проверял, все работает, как часики швейцарские.

— Спасибо! Ну, давай, за встречу и за удачу! — Кир разлил по стаканам вино. Мы чокнулись.

— Отдыхай пока. — Он встал и повернулся к двери. — Утром загляну, перед построением.

Глава 4

Полог палатки приоткрылся, и внутрь заглянул дежурный курсант.

— Товарищ инструктор! Там база на связь вызывает!

— Чего рано-то так? Стряслось что-то?

— Не знаю. Говорят, срочно.

Выскочив из спальника, я подхватил автомат и разгрузку. Быстро влез в ботинки и бегом припустился к рации.

— На связи шестьдесят четвертый!

— Здоров же ты спать!

— На часы посмотри! До подъема еще два часа!

— Ладно, замяли. Слушай сюда. Карта с собой?

— Сейчас, — положив манипулятор, я вытащил из разгрузки карту, — ну взял. Дальше что?

— Отметка двадцать один. Нашел?

— Так… Где это… Ага! Нашел.

— Со стороны дороги в этом направлении отходит группа неизвестных. Они сегодня мину на дороге поставили, грузовик подорвался. Им на хвост сели, так что они быстро идут. Поднимай ребят и перекрой им тропу, она там одна.

— Сколько их?

— Предположительно человек десять.

— У меня тут семеро курсантов, да нас двое. Лагерь без охраны не оставим, значит, пойдут всего семь человек. Часа через три-четыре дойдем.

— Ну и они тоже где-то часов через пять там будут. Вы должны успеть до их подхода.

— Постараемся.

— Главное — задержите их. Там за ними ребята из отряда идут, они все сами сделают. Лишь бы эти уйти через границу не успели.

— Лады. Мне с ними всерьез бодаться не с руки. Ребята всего как месяц оружие в руки взяли, в бою еще никто и не был.

— Вам всего час продержаться надо-то.

— Сделаем. Отбой, конец связи.

— Конец связи. Семьдесят семь.

— Семьдесят семь.

Положив манипулятор, я обернулся к дежурному.

— Так. Всем срочный подъем по тревоге. Брать только оружие и боеприпасы. Ты и Джангаев остаетесь тут — охранять лагерь до нашего возвращения. Не спать! Смотреть в оба! Джангаеву — к пулемету. Ждать нас, быть постоянно на связи. Мы со своими станциями до базы не добьем, будете нас ретранслировать. Все, пошел!

Через несколько минут пятеро курсантов уже стояли у палатки. Пока они строились, я успел ополоснуться и чувствовал себя посвежевшим. Подошедшему Петровичу я в двух словах пояснил обстановку. Он покачал головой:

— Странно. Чего это их именно по данной тропе понесло? Да еще днем? Удобнее места для отхода есть, да и отсидеться они вполне в лесу могли бы.

— А черт их знает! На хвост им как-то сели же? Может быть, застукали при установке, может, еще чего, кто знает? По связи всего и не скажешь ведь.

Я осмотрел курсантов. Что мы имеем? Семь автоматов, две «семерки» и пять «пятерок», один подствольник — у Петровича, три пистолета. Два у меня и один у Петровича. Одиннадцать гранат. Патроны — как положено при выходе. Все. Негусто? Как сказать…

— Петрович, давай командуй. Я с Ханом — в головной дозор. Связь — по варианту два.

— Давай двигай.

Кивнув курсанту, я двинулся по тропе. Отстав метров на сто, двинулась и основная группа. Хан бодро топал впереди. Он вообще-то не совсем местный, его семья приехала сюда лет пятнадцать назад из Татарии, аккурат перед войной. Он тогда вовсе пацаном был. Однако войну видел, и похоже, что запомнил ее надолго. Парень шустрый, и толк будет. За чуть раскосые глаза и прилипло к нему это прозвище.

Солнце уже взошло и начало понемногу припекать. Скоро совсем разойдется, и тогда будет невесело. А пока можно двигаться быстро. Примерно через два часа мы вышли на начало тропы. До места осталось еще около двух километров ходу.

— Товарищ инструктор!

— Да, Хан, что у тебя?

— Мы можем путь срезать, быстрее придем.

— Это как же?

— А тут есть тропка, можем обойти вон ту горку.

— На карте покажи.

Хан поглядел на карту и покачал головой.

— Нет тут ничего. Не обозначена здесь тропа.

— А она тут точно есть? Не путаешь?

— Я же местный! Мы охотились тут много раз, вот я ее и знаю.

— Так. Передых, ждем ребят.

Через несколько минут Хан повторил свое предложение. Петрович кивнул.

— Принимается. Вы оба двигайте по этой тропе, срежете угол. Мы по основной рванем, а вдруг они быстрее идут, чем мы предполагаем? Если все сейчас угол срежем, можем у них за спиной и выйти. И что тогда? А так можем в два огня поставить, и будет им кисло.

— Разумно. Запас времени еще есть, можем и так сделать. Как раз и путь отхода им отрежем. Надо бы на базу сообщить.

— Нет, — покачал головой Петрович, — граница рядом, наверняка амеры эфир пасут. Перехватят и сообщат этим мерзюкам. Думаешь, они без поддержки идут?

— Ну да, так бы они и пошли на авось! Со спутника уже все просмотрели не единожды.

— И я о том же. Так двигайте. Наши уже тоже скоро подойти должны.

Мы с Ханом рванули вперед. Уже сворачивая с основной тропы, я притормозил. Что-то привлекло внимание. Что? Я остановился и огляделся. За что-то же зацепился мой глаз? Где это? Вот оно! Кусочек смятой фольги сиротливо лежал около камня. Я приподнял его. Фольга от сигаретной пачки. Тиснение мелкое. У наших сигарет фольга гладкая. Сухая, в воде не намокала, было бы видно. Позавчера был дождь, значит, лежит она тут недавно.

— Хан! Тут местные ходят?

— Да. Тропа известная. Ходят тут люди. Охотники бывают. Пастухи. Да много еще кто может пройти.

— А сигареты импортные у них могут быть?

— Конечно. В Очамчыре на рынке все, что хочешь, купить можно. И русские сигареты есть, и еще всякие.

— Хм. Ну ладно, может быть, это я на старости лет такой подозрительный стал. Пошли.

Минут через десять Хан поднял руку и сбавил скорость. Пришли? Нет еще, по прикидкам нам идти еще метров семьсот как минимум. В чем же дело? Я догнал его.

— Что там, Хан?

— Ходил тут кто-то.

— Ну, ты же сам говорил, что тут люди ходят часто.

— Я про ту тропу говорил. Про эту вообще мало кто знает. С грузом тут ходить плохо, места неудобные есть.

— А почему ты решил, что они с грузом идут?