Признание шефа разведки - Боб Вудворд

Более года назад, еще 23 июля 1982 г., в одной из оценок ЦРУ было высказано предположение, что присутствие в Ливане американских подразделений по поддержанию мира создаст непредвиденные политические и военные проблемы. По подсчетам Кейси, разведывательные ведомства в течение шести месяцев после взрыва американского посольства в Бейруте более 100 раз высказывали предупреждения о возможности новых акций с использованием начиненных взрывчаткой автомашин.

После взрыва посольства Кейси направил в Бейрут для проведения расследования несколько сотрудников ЦРУ, которые установили, что следы ведут к сирийской разведке. Для получения показаний при допросах подозреваемых был использован электрошок, в результате один из арестованных умер. Сотрудника ЦРУ пришлось уволить, а так называемое расследование прекратить ввиду бесполезности.

Г ибель такого большого числа американских военнослужащих причинила администрации большую политическую и эмоциональную травму. Кейси попросил израильскую разведку провести расследование, которое было поручено секретной секции 40, координирующей мероприятия по борьбе с терроризмом.

На протяжении многих лет израильская разведка уделяла большое внимание созданию агентурной сети в Сирии. Было осуществлено немало очень сложных и рискованных мероприятий, в том числе с использованием чужого флага: сотрудники Моссад выступали в качестве бизнесменов из Ливана, других арабских стран, Европы, не только Западной, но и Восточной. А в некоторых случаях они представлялись советскими гражданами. За информацию израильтяне платили большие деньги. Использование чужих флагов и другой атрибутики создавало иллюзию правдоподобия и вводило в полное заблуждение объект разработки. Поскольку ставки были слишком высоки — речь шла о выживании Израиля — соответственно большими были усилия и затраты.

Вскоре израильская разведка сообщила ЦРУ, что следы убийц ведут в Иран и Сирию. В разведывательной информации сообщалось о том, что иранское посольство в Дамаске выплатило 50 тысяч долларов ливанскому финансовому эмиссару по имени Хассан Хамиз, что разработкой планов террористической акции занимался какой-то подполковник сирийской разведки. В Дамаске был замечен пожилой человек в белом тюрбане и коричневой рубахе. За три дня до взрыва он вошел в дом, где, по-видимому, обсуждались планы акции. Описанный выше человек — шейх Мохаммед Хусейн Фадлалла — являлся одним из руководителей экстремистского шиитского движения.

В целом израильтяне установили тринадцать человек, причастных к взрыву в расположении морских пехотинцев и к террористической акции в штабе французских войск в Бейруте, унесшей жизни 58 французских солдат.

Эти данные произвели на Кейси впечатление. Чего нельзя было сказать об экспертах оперативного управления ЦРУ, начальнике ближневосточного отдела Чарлзе Когане и старшем оперативном офицере Дике Холме. «Возможно, израильские источники заслуживают доверия, — заявили они, — но нет возможности проверить их сведения». Хотя информация обширная — сирийская разведка, иранцы, действующие в Дамаске, шейх Фадлалла, — но убедительной картины не складывается. «Отсутствуют доказательства», — заявил Холм. Он отметил, что все основные сирийские и иранские сотрудники, которые якобы замешаны в этом деле, имеют дипломатические прикрытия. Для связи они используют курьеров и дипломатическую почту.

Рейган одобрил ответный бомбовый удар по объектам в долине Бекаа, которая являлась плацдармом для террористов. В последнюю минуту он отказался от своего решения, предоставив такую возможность израильтянам и французам, которые пытались бомбить несколько объектов, где якобы проходили подготовку террористы, включая так называемый госпиталь Хомейни. Израильтяне были убеждены, что бомбы, которые закладываются в автомашины, собираются в мечети. Однако мечеть находилась за пределами зоны и поэтому бомбардировке не подвергалась.

Мотли курировал более чем тридцать стран Латинской Америки, имевших свой герб и флаг. Но в последние десять дней большую часть своего времени он уделял крошечному карибскому островному государству Гренаде, площадью всего 133 квадратных мили, с населением 110 тысяч человек, производившему около трети потребляемого в мире мускатного ореха. Ситуация на острове начала вызывать определенное беспокойство у президента. Руководитель этого государства Морис Бишоп, молодой, энергичный марксист, начал строительство взлетно-посадочной полосы, способной принимать реактивные самолеты. Строительство полосы велось с помощью Кубы. Советскому Союзу было разрешено ее использовать.

Президент публично высказал обеспокоенность в связи с «советско-кубинской милитаризацией Гренады». В газетах была опубликована полученная со спутника секретная фотография, на которой были видны кубинские казармы и строящаяся взлетно-посадочная полоса. Администрация США опасалась создания в Западном полушарии «красного треугольника»: Куба — на севере, Никарагуа — на западе и Гренада — на востоке, в 90 милях от Южноамериканского континента.

Мотли встревожился, когда группа гренадских экстремистов совершила государственный переворот. 19 октября Бишоп был расстрелян. Пришедшие к власти новые левые установили круглосуточный комендантский час, фактически посадив всю страну под домашний арест. Мотли созвал группу госдепартамента, занимавшуюся разработкой мероприятий на кризисный период. Группу особенно беспокоила судьба американских граждан, в основном студентов, находившихся на Гренаде. Госдепартамент не смог найти никого, кто представлял бы правительство Гренады. Не было ни одного человека, кто хотел бы выступить от имени правительства, а без правительства не могло быть и дипломатии.

Мотли связался с англичанами и канадцами, чтобы обсудить возможность совместной эвакуации своих граждан. Непрекращающиеся усилия по установлению дипломатических контактов на острове успехов не принесли. У ЦРУ не было надежных источников. Когда американское правительство находится в неведении, его официальные лица начинают предполагать самое худшее.

Константину Менгесу потребовалось несколько месяцев на то, чтобы уйти из ЦРУ. За две недели до событий на Гренаде он перешел на работу в Совет национальной безопасности, где возглавил латиноамериканскую секцию. Он испытал глубокое разочарование. Менгес занял свой пост при Кларке, которого он считал здравомыслящим исполнителем волн президента. Теперь ему предстояло работать при Макфарлейне, являвшемся, по его мнению, представителем соглашательской линии государственного департамента.

Менгес считал, что Макфарлейн не является сторонником Рейгана. У него не хватает моральной храбрости, чтобы быть настоящим помощником президента по национальной безопасности. В первые же дни своего пребывания в СНБ Менгес взялся за гренадский кризис. Он подготовил краткий план защиты находившихся там американских граждан. Макфарлейн был несколько удивлен действиями Менгеса, однако согласился рассмотреть его план.

Менгес ознакомил с положениями плана некоторых своих пентагоновских друзей, придерживавшихся жесткой линии. Один из них посоветовал Менгесу проявлять осторожность, так как это может быть использовано Макфарлейном как предлог для его увольнения. Менгес показал план подполковнику Норту. Норт отнесся к плану скептически: по этому вопросу наблюдались большие колебания, госдепартамент предпочел бы переговоры. Менгес упомянул о Кейси, по мнению которого план является интересным.

Менгес был убежден, что СССР намерен использовать Гренаду с ее глубоководным портом и новой взлетно-посадочной полосой для базирования своих подводных лодок или самолетов с ядерным оружием на борту.

Для рассмотрения вопроса о Гренаде Макфарлейн согласился созвать одно из наиболее секретных совещаний представителей администрации по кризисным ситуациям — Группу планирования по вопросам национальной безопасности. В тот день около 6.30 вечера Менгес разговаривал с Кейси по защищенному телефону. Директор центральной разведки собирался в очередную поездку за границу, и Менгес намеревался рассказать ему, что Макфарлейн ознакомился с планом и согласился созвать Группу по планированию в чрезвычайных обстоятельствах. Но Менгес не был уверен, что Макфарлейн что-нибудь станет предпринимать, тем более докладывать план президенту, и поэтому не стал упоминать об этом в разговоре с Кейси.

На следующее утро 20 октября заместитель Макфарлейна вице-адмирал Джон Пойндекстер созвал Группу по планированию в чрезвычайных обстоятельствах. Пойндекстер пригласил Мотли, Менгеса, Клэриджа и ответственных представителей министерства обороны. Чтобы не привлекать к себе внимания, группа собралась в комнате 208 административного корпуса, оборудованного новейшей техникой центра, имеющего самый современный компьютер, аудио- и видеотехнику и защищенные средства связи.