Наследие - Кристофер Паолини

«Еще раз!» — тихим голосом приказал Глаэдр.

Эрагон поморщился, вытаскивая Брисингр из земли. Чем сильнее было чувство усталости, тем труднее ему было удерживать свой разум в состоянии полного покоя, защищать его от проникновения посторонних мыслей. Еще труднее было не обращать внимания на боль, терзавшую его тело. Эрагон был уже не в состоянии сохранять присутствие духа и не поддаваться дурному настроению, которое обычно охватывало его, когда ему необходим был отдых. Научиться справляться с этим было частью тех необходимых умений, которым пытался обучить его Глаэдр.

Плечи у Эрагона прямо-таки ныли от усталости, даже меч и щит держать было трудно, и он позволил себе опустить их на уровень талии, надеясь, что успеет поднять в случае необходимости. Арья сделала то же самое.

Сходились они на редкость медленно, словно исполняя какой-то торжественный танец, и это было совсем не похоже на их предыдущие, весьма ловкие и стремительные схождения.

Эрагон чувствовал себя совершенно вымотанным, но сдаваться и не думал. Получилось так, что этот тренировочный бой стал чем-то большим, чем просто «пробой пера». Пожалуй, он стал для Эрагона истинным испытанием. Испытанием его характера, силы, стойкости и умения сопротивляться. И у него не было ощущения, что это Глаэдр испытывает его, скорее это делала Арья. Она словно чего-то от него добивалась, требовала, чтобы он что-то доказал ей… Но что? Этого он не знал. Он только хотел выглядеть в ее глазах наилучшим образом. Сколько бы она ни пожелала с ним сегодня сражаться, он будет продолжать этот поединок, как бы ему ни было плохо или больно!

Капля пота упала ему в левый глаз. Он сморгнул ее, и в эту секунду Арья с громким криком сделала выпад. Они снова сошлись в своем смертельном танце и снова замерли друг напротив друга. Усталость брала свое, движения обоих стали менее ловкими, замедленными, и все же они продолжали кружить, время от времени делая выпады и не позволяя друг другу одержать победу.

Закончилось все тем, что они сошлись буквально нос к носу, скрестив мечи почти у самой гарды и собрав последние силы, попросту толкая друг друга.

И во время этой их безуспешной попытки побороть друг друга Эрагон вдруг сказал тихо и свирепо, глядя Арье прямо в глаза:

— Я… тебя… вижу!

В ее глазах промелькнула яркая искра и столь же быстро погасла.

25. От сердца к сердцу

Глаэдр заставил их сходиться еще дважды. И каждый поединок кончался вничью, что огорчало золотистого дракона куда больше, чем Эрагона или Арью. Глаэдр бы, наверное, заставлял их биться до тех пор, пока не будет ясно, кто из них лучший, но к концу последнего поединка они настолько устали, что просто рухнули на землю.

Эрагон и Арья лежали рядом, тяжело дыша, и даже не думали подниматься, так что Глаэдру пришлось признать: было бы не просто бессмысленно, но и вредно заставлять их продолжать сражения. Когда оба встали с земли, Глаэдр велел им идти в палатку Эрагона. С помощью позаимствованной у Сапфиры энергии они излечили наиболее болезненные свои «ранения», а затем отнесли разбитые щиты оружейнику Фредрику, который хоть и выдал им новые, но все же прочел целую лекцию о том, что следует бережнее относиться к оружию.

Когда Эрагон и Арья вернулись в палатку, то обнаружили там Насуаду, которая поджидала их вместе со своими Ночными Ястребами.

— Ну, наконец-то, — сухо заметила она. — Если вы оба все-таки решили разрубить друг друга на куски, то давайте хоть поговорим сперва. — И она первой нырнула в палатку.

Блёдхгарм и его эльфы тут же окружили палатку со всех сторон и, похоже, заставили этим охранников Насуады почувствовать себя не в своей тарелке.

Эрагон и Арья последовали за Насуадой, а затем и Сапфира, к их удивлению, просунула в палатку свою огромную голову. Внутри сразу запахло дымом и паленым мясом.

При виде чешуйчатой головы Сапфиры Насуада, похоже, слегка растерялась, но быстро взяла себя в руки и, обращаясь к Эрагону, сказала:

— Это ведь был Глаэдр? Я его сразу почувствовала. Это был он?

Эрагон глянул в сторону входного отверстия, надеясь, что Ночные Ястребы достаточно далеко и подслушать не смогут, затем признался:

— Да, он.

— Я так и знала! — с глубоким удовлетворением воскликнула Насуада и неуверенно спросила: — А я могу поговорить с ним? Это… разрешено? Или же он имеет право общаться только с эльфами и Всадниками?

Эрагон колебался. Он посмотрел на Арью в поисках подсказки, но она молчала, и он сказал:

— Не знаю. Он, по-моему, еще не совсем в себя пришел, и, возможно, не захочет…

«Я буду говорить с тобой, Насуада, дочь Аджихада, — прогремел у них в ушах голос Глаэдра. — Задавай свои вопросы, а потом оставь нас, ибо у нас еще очень много дел; нужно успеть подготовить Эрагона к грядущим испытаниям».

Эрагон никогда еще не видел Насуаду настолько потрясенной и испуганной.

— А где же… — только и сумела вымолвить она, беспомощно разведя руками.

И Эрагон указал ей на земляной пол в углу палатки.

Насуада удивленно подняла брови, потом кивнула и встала, почтительно поклонившись в ту сторону и приветствуя невидимого Глаэдра. Затем они мысленно обменялись обычными светскими любезностями. Насуада поинтересовалась здоровьем Глаэдра и спросила, не могут ли вардены обеспечить его чем-то для него необходимым. Эти вопросы заставили Эрагона изрядно понервничать, но Глаэдр вежливо объяснил ей, что здоровье у него в полном порядке, а что касается помощи, то ему ничего от варденов не нужно, однако же ему весьма приятно, что Насуада проявляет о нем такую заботу.

«Мне ведь больше не нужны ни еда, ни вода, — сказал он ей. — Чаще всего я просто сплю, но не в том смысле, в каком вы понимаете сон. Мое единственное удовольствие теперь и единственное утешение состоят в том, что я хоть чем-то могу способствовать свержению проклятого Гальбаторикса».

И Насуада ответила, что прекрасно понимает его чувства, ибо и сама их испытывает.

Затем она спросила у Глаэдра, не знает ли он какого-нибудь способа, который мог бы помочь варденам захватить Драс-Леону, не положив при этом несметного количества людей и, как она выразилась, «не отдавая Эрагона и Сапфиру на растерзание Гальбаториксу и Муртагу, точно связанных и приготовленных для жарки цыплят».

Она довольно долго разъясняла Глаэдру сложившуюся ситуацию, пользуясь при этом массой специальных терминов, и он в итоге ответил ей так:

«К сожалению, простого решения этой проблемы у меня нет. Но я еще подумаю над этим. В данный момент я вообще не вижу для варденов простого пути к победе. Если бы Муртаг и Торн были сами по себе, мы с Эрагоном и Сапфирой легко сумели бы одержать над ними верх уже в поединке разумов. Но Гальбаторикс снабдил их множеством Элдунари — мне со столькими драконами одному не справиться. Даже если мне будут помогать Эрагон, Сапфира и эльфы».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});