Маленькая хозяйка большого герцогства - Виктория Вера

взглядами.

В присутствии свиты король приветствует нас. Он объявляет о том, что граф Фрэй Дау не только прощён, но и заслужил его особое расположение, в связи с чем Его Величество официально благословляет брак графа Алексиона-Кэссима Фрэй Дау со своей племянницей, герцогиней Эммилиной Эон Нидао. Королевский секретарь торжественно передаёт нам свиток с золочёным гербовым тиснением. Где-то сбоку раздаются удивлённые вздохи.

Это даже не помолвка, это фактическое объявление нас супругами и признание за Алексом титула герцога Эон Нидао. Всё остальное, вроде венчания и празднования бракосочетания имеет значение для простых людей, но для лордов не более, чем дань традициям.

— Не желаете ли пройти на террасу с напитками… ваша светлость? — едва сдерживаю широкую улыбку, когда мы отходим от королевского трона под робкие первые поздравления.

— С радостью, ваша светлость, — совсем не сдерживает улыбку Алекс, чуть крепче сжимает мои пальцы и понижает голос: — А после этого, я бы предпочёл сбежать отсюда вместе с тобой. Хочу избавиться от назойливого внимания, — наклоняется совсем близко к уху: — и рассказать тебе, о чём думал каждую ночь последние две недели...

— Эммилина! — дорогу преграждает Алессинья, вынуждая нас остановиться.

— Лесси, мы несколько заняты в данный момент… — скалится Алекс.

— Придётся подождать, ваша светлость, — обращение к Алексу по титулу она произносит с лёгким шипением. — Дело в том, что мы с герцогиней заключали пари… и сегодня, как я понимаю, можем подвести итоги.

Ехидство Алессиньи можно резать ножом, как масло. Её тон мне совсем не нравится. Приподнимаю одну бровь, раздумывая, не развернуться ли в другую сторону. Ну не будет же она гоняться за нами по всему дворцу?

— Ненавижу это говорить! — прерывает мои мысли раздражённая брюнетка, при этом она поджимает губы и набирает в лёгкие побольше воздуха: — Признаю, Эммилина, ты снова победила. Наш мальчик твой. Вот, держи.

Хватает меня за ладонь и вкладывает в неё…

— Один салер?

— Ты сама назначала условие!

Алекс смотрит на блестящую монету в моей ладони с грустной улыбкой.

И это всё? Всё, во что они его оценили? Алессинья слегка задирает подбородок и с откровенным предвкушением ждёт реакции “нашего мальчика”.

— Значит, салер…

Бархатный смех голубоглазого демона заставляет лицо брюнетки растерянно вытянуться.

Алекс разворачивается и подхватывает меня, приподнимая над полом. Крепко прижимает, обдавая висок горячим дыханием:

— Ты моё спасение, Эм. Я бы свихнулся без тебя.

Эпилог. Её мечты

Два года спустя

Алексион-Кэ́ссим

Она спит. Прижимаюсь к ней, наслаждаясь тем, что могу себе это позволить… она моя... утыкаюсь носом в тёмную макушку и прикрываю глаза от удовольствия. Тело моментально реагирует.

Эмма начинает ворочаться, пытаясь выбраться из жаркого капкана.

— Ммм? Сколько уже времени?

— Ещё рано... — пытаюсь обмануть, боясь, что вот-вот упорхнёт из моих объятий, наклоняю голову, чтобы коснуться губами тонкой кожи на шее... но её не удаётся провести.

Эмма выворачивается из моих рук и бросает взгляд за окно. По цвету зари понимает всё сама и смеряет меня осуждающим прищуром.

— Ты же знаешь, что сегодня важный день, — с этими словами пытается выскользнуть из постели.

Ловлю беглянку и сильнее прижимаю к своему телу:

— Останься.

Она привычно выгибается, начиная глубже дышать, но уже в следующую секунду, словно опомнившись, изворачивается и отталкивает меня.

— Нет, мой хороший, не сейчас, ладно? — проводит ласковым пальчиками по скуле. — Ночью... ночью я вся твоя. А сейчас мне нужно вставать.

Целует, едва касаясь губ и окончательно ускользает из постели, уходит в ванную, оставляя ощущение тянущей холодной пустоты.

Со стоном откидываюсь на подушки и пытаюсь хоть как-то отключиться от разгорячённых мыслей. Бесполезно. Даю ей немного времени, встаю и иду следом.

— Можно? — скребусь в дверь, желая просто видеть её. Не получаю ответа и упираюсь лбом в прохладную створку.

Дверь распахивается. Едва успеваю увернуться, чтобы не получить по носу. Эмма стоит, завернувшись в длинную махровую холстину. На кончиках её волос собираются капли, падают на аккуратные босые ступни и стекают на мраморный пол.

— Алекс, ты же понимаешь, что всё утро расписано разве что не по минутам.

Знаю, всё знаю. Но не могу ничего с собой поделать. Прижимаю её к себе, тяжело дышу и опускаю голову, утыкаясь носом в изгиб шеи. Не могу надышаться.

— Понимаю, Эм… прости…

— Я же сказала, всё ночью, — меняет тон с делового на растерянный и сладкий полушёпот, проводит ноготками от позвонков на шее до макушки, заставляя мурашки рассыпаться от этого движения по всему телу.

Немного отстраняюсь, чтобы заглянуть в лицо и понимаю, что она тоже хочет вернуться в постель, послав в бездну все свои грандиозные планы.

Наклоняюсь к её ушку и шепчу, касаясь губами влажных волос:

— Тогда ночью никаких горничных… я сам подготовлю ванну… и раздену тебя… и буду очень… очень медленно… изучать каждый ар твоего тела... от маленьких пальчиков на ногах… до родинки на спине между лопаток, — делаю паузу почти после каждого слова. — И очень… очень долго не отпущу тебя. Поэтому отмени все дела на завтрашнее утро. До полудня ты будешь спать.

Ощущаю, как участилось её дыхание, и вот уже Эмма сама льнёт ко мне, пытаясь успокоиться.

— Думай об этом, хорошо?

— Демон… если бы ты знал, как мне сейчас… хочется тебя стукнуть! — рычит, но пытается прижаться ещё сильнее.

— Ты же знаешь, моя хорошая, я всегда к твоим услугам.

Подмигиваю и выпускаю её из кольца своих рук. Заставляю себя скорее покинуть ванную комнату.

***

Эмма

Карета останавливается возле небольшого помоста. На площади перед ним уже собралось множество людей.

Нервно выдыхаю и слышу рядом смешок. Поворачиваю голову и с укоризной смотрю на мужа.

Губы Алекса растягиваются в широкой улыбке.

— Трусишка Эмма, — он подхватывает и убирает мне за ухо прядь волос, становясь более серьёзным: — Я всё время буду рядом, моя хорошая, не бойся, они обожают тебя.

Целует в висок и помогает выбраться наружу. Всего три ступеньки вверх и мы оказываемся на деревянном возвышении.

Взгляды, по крайней мере, пары сотен человек скрещиваются на нас. Они приветствуют герцогиню и герцога радостными выкриками.

Во рту пересыхает, а ладони становятся немного влажными. Алекс старательно прячет улыбку и наклоняется ближе к уху:

— Если хочешь, я произнесу приветственную речь вместо тебя.

Сейчас это