Джульетта - Энн Фортье

Можно представить, как вспылил старый Марескотти. Он сказал, что Диана задала море вопросов, он на все ответил, а теперь пришла пора и ей пооткровенничать. О каком таком кольце идет речь, и почему она думает, что ему, Марескотти, что-то должно быть известно?

Сперва Диана рассказала ему историю о Романино и монахе из Витербо. Она объяснила, что ее муж искал эти сведения всю жизнь и обнаружил семейные записи Марескотти в городском архиве, а среди них наткнулся на пергамент Романино, положенный в ту же шкатулку. Очень хорошо, похвалила Диана, что у Романино хватило ума не носить кольцо, потому, что он не был его законным владельцем и мог серьезно пострадать.

Она хотела продолжать, но Алессандро - или, как они его звали, Ромео, старший внук старого Марескотти, подошел к столу стянуть печенье. Узнав, что перед ней Ромео, Диана пришла в большое волнение и сказала:

- Эта встреча - великая честь для меня, молодой человек. Здесь есть кое-кто особенный, с кем я хочу вас познакомить. - Она посадила на колени одну из дочек и сказала так, словно представляла восьмое чудо света: - Это Джульетта.

Ромео сунул печенье в карман и посмотрел на малышку.

- А вот и нет, - сказал он. - Она в подгузнике.

- Вовсе нет! - возмутилась Диана Толомеи, поправляя платье малышки. - Это такие трусики. Она уже большая девочка, да, Джули?

Ромео попятился, надеясь потихоньку смыться, но дед остановил его и велел поиграть с малышками, пока взрослые пьют кофе, и мальчик послушался.

Диана Толомеи рассказала старому Марескотти и его жене о кольце Ромео. Она говорила, что это была печатка с фамильным гербом, которую он отдал Джульетте Толомеи во время тайного венчания, проведенного их другом, монахом Лоренцо. Поэтому, заявила она, законной наследницей кольца является ее дочь Джульетта, и добавила - ей очень важно найти кольцо, тогда проклятие, довлеющее над родом Толомеи, потеряет свою силу.

Старый Марескотти заинтересовался рассказом Дианы в основном потому, что она, явно не итальянка, так страстно увлечена итальянской историей. Его поразило, что современная американка верит, что ее семья проклята старинным средневековым проклятием и даже считает это причиной смерти своего мужа. В принципе ее горячность можно понять, решил старый Марескотти, очень уж ей хочется снять проклятие, чтобы малышки росли без постоянной угрозы над головой. По какой-то причине Диана считала, что ее девочки особенно уязвимы для проклятия, - возможно потому, что оба их родителя Толомеи.

Марескотти сокрушался, что ничем не может быть полезен молодой вдовушке, но Диана перебила, не дослушав извинений.

- Из того, что вы сказали мне, синьор, - произнесла она, - я делаю вывод, что шкатулка с кольцом до сих пор находится в пещерах Боттини под палаццо Марескотти.

Старый Марескотти расхохотался, хлопая себя по коленям.

- Это уже басни! - сказал он. - Ни за что не поверю, что кольцо шестьсот лет лежит под домом. Если даже оно и там, значит, его так хорошо спрятали, что никто не найдет. Включая меня.

Чтобы убедить старика заняться поисками кольца, Диана пообещала, что в обмен на кольцо отдаст старинную реликвию, которая давно находится у Толомеи и которую клан Марескотти наверняка захочет себе вернуть. Она спросила, не догадывается ли он, о какой ценной реликвии идет речь, но Марескотти только руками развел.

Тогда Диана Толомеи вынула из сумочки снимок и положила перед ним. Старый Марескотти невольно перекрестился, увидев на фотографии разложенное на столе палио, о котором столько слышал от своего деда, священное знамя, считавшееся утерянным, стяг Ромео, который он и не чаял увидеть.

- Сколько же времени, - спросил он дрожащим голосом, - ваша семья прячет это от нас?

- Столько же, - ответила Диана Толомеи, - сколько ваш клан прячет от нас кольцо, синьор. Я думаю, вы согласитесь, что пришло время вернуть реликвии их законным владельцам и положить конец проклятию, низведшему нас до такого жалкого состояния.

Старый Марескотти оскорбился, услышав, что он в жалком состоянии, и громогласно сообщил об этом, перечислив многочисленные благословения, сыпавшиеся на него со всех сторон.

- Вы хотите сказать, - заговорила Диана Толомеи, перегнувшись через стол и коснувшись его руки, - что не было дней, когда вы чувствовали, что за вами пристально наблюдает некая могущественная сила, старинный союзник, ожидающий, когда вы выполните то, что обязаны?

Ее слова произвели на хозяев огромное впечатление. Некоторое время все молчали, но через минуту из сарая донесся ужасный шум, и они увидели Ромео, бежавшего к дому с визжащей и бьющейся у него на руках маленькой гостьей. Это была Джульетта, сильно порезавшаяся о вилы для сена, и бабушке Ромео пришлось зашивать ей рану на кухонном столе.

Старики Марескотти даже не рассердились на внука за то, что случилось. Они пришли в ужас, видя, что Ромео повсюду сеет боль и несчастья. Наслушавшись Диану Толомеи, они начали всерьез опасаться, что у внука дурной глаз и несчастливая рука, что в него вселился старинный демон и что, как и его предок-тезка, он проживет короткую жизнь, полную страданий и горя.

Сгорая от неловкости за случившееся с малышкой, старый Марескотти пообещал Диане Толомеи приложить все усилия, чтобы найти кольцо. Она поблагодарила и сказала, что независимо от успеха поисков вскоре вернет палио - пусть хотя бы Ромео получит то, что по праву принадлежит ему. Отчего-то ей было важно в свой следующий визит застать Ромео на ферме - она хотела что-то с ним попробовать. Что именно, Диана не сказала, а спросить никто не осмелился.

Они договорились, что Диана Толомеи приедет через две недели, а старый Марескотти пока поищет кольцо, и они расстались друзьями. Уезжая, Диана сказала, что, если кольцо найдется, Марескотти должен соблюдать крайнюю осторожность, не открывать шкатулку без крайней необходимости и ни при каких обстоятельствах не дотрагиваться до печатки. Она напомнила, что за кольцом тянется длинный список загубленных жизней.

Старому Марескотти пришлись по сердцу Диана Толомеи и обе малышки. Назавтра он поехал в город с твердым намерением найти злополучное кольцо. Целыми днями он бродил по пещерам Боттини под палаццо Марескотти, разыскивая тайник Романино, но только когда он, наконец, догадался одолжить металлодетектор, дело пошло. Отыскав кольцо, старик понял, почему никто не наткнулся на него за столько веков: шкатулка была засунута глубоко в узкую щель в стене и засыпана мелкой известковой крошкой.

Извлекая находку, он прекрасно помнил предостережение Дианы Толомеи, но за шесть столетий дерево высохло и стало таким хрупким, что шкатулка не выдержала даже самого осторожного прикосновения. Она распалась у него в руках, как высохший комок опилок, и через секунду старый Марескотти стоял, держа кольцо на ладони.

Он решил не поддаваться страху и, вместо того чтобы положить кольцо в другую шкатулку или коробку, сунул его в карман брюк и поехал к себе на виллу. После той поездки с кольцом в кармане в семье перестали рождаться мальчики, способные унаследовать фамильное имя Ромео Марескотти. К вящему огорчению старика, у всех его детей появлялись только девочки, девочки и девочки. Остался только один Ромео, его незаконнорожденный внук, но старик сомневался, что этот непоседа когда-нибудь женится и заведет сыновей.

Конечно, в тот момент старый Марескотти ничего этого не знал. Он радовался, что отыскал кольцо для Дианы Толомеи, мечтал поскорее получить палио 1340 года и показать его всей контраде. Он уже решил пожертвовать его в Музей Орла и представлял, какую удачу оно принесет Аквиле на следующих Палио.

Но все вышло иначе. В тот день, когда Диана Толомеи должна была приехать к ним на виноградник, старый Марескотти собрал всю семью за большим накрытым столом - его супруга несколько дней хлопотала у плиты. Он положил кольцо в новую шкатулку, а жена перевязала ее красной ленточкой. Они даже свозили Ромео в город, хотя скачки были на носу, чтобы подстричь парня в парикмахерской, - до этого обходились горшком для варки клецок и ножницами. Все было готово, оставалось только ждать.

Они ждали и ждали, но Диана Толомеи не приехала. В другое время старый Марескотти пришел бы в ярость, но тут он отчего-то испугался. Необъяснимо. Беспричинно. Он чувствовал себя как в лихорадке, не мог ничего есть. В тот же день до них дошли ужасные новости. Двоюродный брат позвонил Марескотти и сообщил об аварии, в которой погибли вдова профессора Толомеи и две ее малолетние дочери. Можно себе представить, что почувствовал старый Марескотти. В ту же ночь он сел и написал письмо дочери в Рим, умоляя простить его и вернуться домой. Однако она не вернулась и так никогда и не ответила на письмо.

VIII.I

О, я дворец любви себе купила,

Но не вошла в него! Я продалась,

Но мной не овладели.