Высшие кадры Красной Армии 1917-1921 - Сергей Войтиков

Фигура Тухачевского вызывает многочисленные споры в исторической науке, при этом наименее изученным в жизни первого Маршала Советского Союза остаётся период Гражданской войны (в 1919 г. — командующему 5-й армией, в 1921 г. — командующему войсками Западного фронта и Тамбовской губернии, будущий начальник Штаба РККА). Известно, что у Тухачевского в этот период фактически не было сторонников. Документы Тухачевского о дореволюционном и «красном» командном составе, а также возможности создания к 1923 году «Красного Генерального штаба» уточняют представления о взлетевших на революционном гребне военных, об идеале «пролетарских» командных кадров, а также об офицерском корпусе, сложившемся в РСФСР к концу Гражданской войны[1119].

Поручение В.И. Ленина 19 декабря 1919 года Тухачевскому доложить основы проведения в армии коммунистического командного состава, свидетельствует об осознании важности проблемы высшим руководством Коммунистической партии и создателем Советского государства. М.Н. Тухачевский был лично заинтересован в реализации своих предложений: позднее, в 1926–1927 годах его обвиняли «в попытке через Генеральный штаб захватить власть в армии и, может быть, в стране»[1120]. Иными словами, для осуществления военного переворота Тухачевскому были нужны сторонники, занимающие ключевые посты в армии. Кстати, 2 октября 1920 года приказом РВСР устанавливалось, что «для полного и целесообразного использования коммунистов, получивших военное образование, все генштабисты — члены Российской коммунистической партии, окончившие старую или Красную академию, слушатели академии и все состоящие на учёте по Генеральному штабу, должны быть назначаемы на должности Генерального штаба и командные, но не военными комиссарами. Члены Коммунистической партии генштабисты, состоящие ныне военными комиссарами, должны быть переведены на должности Генерального штаба и командные»[1121].

По воспоминаниям будущего Маршала Советского Союза М.В. Захарова, «на завершающем этапе Гражданской войны перед Реввоенсоветом Республики наряду с общими проблемами строительства вооружённых сил в мирный период возник вопрос и об организации центральных органов военного управления. Разработка предложений по этому вопросу возлагалась на Полевой штаб и специально созданную комиссию, возглавляемую бывшим генералом П.С. Балуевым.

21 января 1920 года в представленном Реввоенсовету Республики докладе «Об организации вооружённых сил страны», подписанном главкомом С.С. Каменевым, начальником Полевого штаба П.П. Лебедевым и комиссаром штаба, членом РВСР Д.И. Курским, рекомендовалось за счёт Полевого штаба РВСР и Всероссийского главного штаба создать Главное управление Генерального штаба или Большой генеральный штаб — высший оперативный орган вооружённых сил, который должен был заниматься разработкой планов войны и операций, боевой деятельностью вооружённых сил, передавать распоряжения главкома действующим армии и флоту, давать другим управлениям и ведомствам задания, вытекающие из оперативных соображений, а также собирать различные сведения, необходимые для ведения войны. Одновременно предусматривалось иметь Главный штаб в качестве высшего распорядительного органа вооружённых сил по строевой и административной части, ведающего формированием, устройством и обучением войск, а также обслуживающими тыловыми частями и учреждениями армии и флота.

Доложенные Центральному комитету партии и Советскому правительству предложения были вынесены на рассмотрение IX съезда РКП (б), состоявшегося в конце марта — начале апреля 1920 года. Однако эту важную работу пришлось вскоре отложить в связи с интервенцией белопольской армии на Украине и наступлением белогвардейских войск Врангеля. Лишь в конце 1920 года РВСР вернулся к вопросу об организации центрального военного управления».

Комиссия П.С. Балуева «предложила принять следующую схему организации высшего военного управления: сухопутные и морские силы страны объединяются в едином органе — Народном комиссариате Армии и Флота, верховная власть над всеми вооружёнными силами принадлежит Всероссийскому центральному исполнительному комитету (ВЦИК); главное руководство всеми вооружёнными силами передаётся Совету государственной обороны, а непосредственное — Народному комиссару Армии и Флота. В составе Наркомата Армии и Флота рекомендовалось образовать Всероссийский генеральный штаб Армии и Флота…»

В середине декабря 1920 года на совещании партийных, советских и военных руководителей по вопросу о реорганизации центрального военного управления, по итогам доклада начальника Полевого штаба РВСР П.П. Лебедева «развернулись острые споры вокруг выдвинутого предложения создать два штаба — генеральный и главный. Большинством голосов было принято решение создать единый центральный орган в системе военного управления Красной Армии — Штаб РККА. Наименование «Генеральный штаб» ему не присваивать, как несвоевременное»[1122].

Многие бывшие офицеры, занимавшие более-менее важные должности в Красной Армии, загорались идеей Большого Генерального штаба, которая таила угрозу большевистской власти. Расслабляться органам государственной безопасности явно не следовало.

Глава 2

«Накрыть главарей… и ликвидировать» Штаб Добровольческой армии Московского района: первый крупный успех Особого отдела ВЧК

В.В. Шелохаев — ответственный редактор сборника документов о Всероссийском национальном центре (ВНЦ) — написал обстоятельное предисловие к сборнику, в котором раскрыл историю создания и становления ВНЦ, основные направления его деятельности[1123].

А.А. Зданович уточнил существующие представления о реальной картине деятельности групп ВНЦ «в Москве и Петрограде и, прежде всего, их руководителей Щепкина и Штейнингера» (поскольку именно они активно боролись против большевиков)[1124].

Вместе с тем сборник «Красная книга ВЧК»[1125] и документы, выявленные в Российском государственном военном архиве, позволяют осветить бесславные дела военной организации ВНЦ несколько более подробно.

Создание и становление Всероссийского национального центра

В 1918 году советская власть стояла на пороге краха. Медленно, но верно консолидировались антибольшевистские силы, в частности политические партии. Осуществление полномочий всероссийской власти, выражение российских интересов перед Антантой стало одной из причин создания коалиционной надпартийной структуры — Всероссийского национального центра (ВНЦ)[1126].

Инициатива создания ВНЦ принадлежала членам ЦК партии кадетов — Н.И. Астрову, В.А. Степанову и Н.Н. Щепкину. В руководящее ядро ВНЦ ими были приглашены видные общественные и политические деятели — Д.Н. Шипов, М.М. Фёдоров, П.Б. Струве, А.А. Червен-Водали. Судя по показаниям Н.Н. Щепкина, на первом этапе деятельности внутренняя организация ВНЦ выглядела следующим образом: председатель, бюро и пленум. С мая 1919 года обязанности главы ВНЦ стал исполнять Щепкин. До осени 1918 года главной оперативной базой центра была Москва, затем — Екатеринодар, где создали центральный отдел ВНЦ (председатель М.М. Фёдоров, заместитель председателя князь П.Д. Долгоруков). С перебазированием Особого совещания при главнокомандующем Добровольческой армией генерале А.И. Деникине в Ростов-на-Дону в августе 1919 года туда же перевели и центральный отдел ВНЦ. Помимо Москвы, Екатеринодара и Ростова-на-Дону, отделения ВНЦ функционировали в Петрограде, Киеве, Одессе, Яссах, Новороссийске, Таганроге, Харькове, Батуми, Тифлисе, Баку, Кисловодске, Симферополе, Мурманске, Архангельске, Уфе, Омске. Масштабы и результативность деятельности отделений ВНЦ были различны. Работа московского и петроградского отделений ВНЦ с осени 1918 года велась в подполье, их члены ежеминутно подвергались угрозе ареста и расстрела. В Екатеринодаре и Ростове-на-Дону деятельность ВНЦ носила открытый и планомерный характер. Деятельность отделений ВНЦ в других регионах остаётся неисследованной[1127].

По оценке члена ВНЦ В.Н. Челищева, «центр не ограничивался посылкой офицеров в ряды Добровольческой армии и оказанием последним материальной поддержки, но хотел и политически оплодотворить ведомую борьбу, сформулировать цели борьбы и сконструировать общие положения, которыми должна руководствоваться борющаяся против большевиков власть, организовать себя и жизнь в освобождённых от большевиков местностях». Центр многими признавался в качестве основы будущего «национального правительства», которое должно было составляться не из приверженцев той или иной политической идеологии, не на партийной основе, а на основе защиты общих «национальных интересов». Центр создавался на основе персонального представительства. В отношении верховной власти, предвидя возможность режима единоличной диктатуры, Московский ВНЦ заявил о необходимости «передачи Верховной власти и военного руководства генералу [М.В.] Алексееву, как лицу, наиболее авторитетному во всех слоях населения». Московские представители Антанты также признали кандидатуру генерала «наиболее желательной». Предполагалось, что ВНЦ сначала «передаст Алексееву Верховное командование вооружёнными силами, а затем, как это только будет технически возможно, облечет его при торжественной обстановке диктаторскими полномочиями». ВНЦ активно налаживал контакты с дипломатическими представительствами Антанты (до их отъезда из Москвы в Вологду), особенно с послом Франции Нулансом и консулом Гренаром. Нуланс оказывал реальную финансовую поддержку подполью[1128].