Рейтинговые книги
Читем онлайн Стрельба по бегущему оленю - Геннадий Головин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 76 77 78 79 80 81 82 83 84 ... 128

Вернулся к столу и, едва лишь усевшись на прежнее место, спросил: — Детра… Кто такая была Детра?

— Откуда ты знаешь?.. — почти испуганно спросил смотритель. — Откуда ты можешь знать о ней?

— Не знаю.

— Ты понимаешь? — Глаза смотрителя прямо-таки бегали по лицу Тимура, высматривали, ощупывали, проницали. — Ты понимаешь, что я единственный, кто знает это имя! Я сам — вот этими руками — я единственный вынимал из раскопа свитки канцелярии Януария!

— Януара, — поправил Тимур.

Тот на мгновение опять замолк.

— Никто, кроме меня, не читал эти свитки! Ты можешь это понять?

— Не-а… — с некоторым даже нахальством отозвался Тимур.

— Где ты вычитал про Детру? — Казалось, еще немного, и смотритель набросится на мальчишку с кулаками.

— Если б я читал, я разве бы спрашивал вас про нее? — наивно поглядел Тимур.

— Откуда ж ты знаешь?! Черт тебя подери!

— Да не знаю я ничего, дядечка! Что вы на меня орете? Ну ладно. Скажу. Меня недавно электричеством шарахнуло… Ну, я после этого маленько и чокнулся. Мне сны снятся. Будто я там. И Десебр, и Януар этот кривоногий, лысый… ну и все остальное. Они про Детру говорили. «Златокудрая, многомудрая…» Это она́ предает?

Не в силах ответить, смотритель просто кивнул, пытаясь проглотить комок в горле.

— Вот и все. Только вы, пожалуйста, никому не говорите. Приятно, что ли, если все будут знать?

— П-п-потрясающе! Это ни в какие ворота не лезет, но это потрясающе! Ты знаешь, парень, что можем с тобой сотворить? Мы докторскую можем! Да это ж как дважды два! Если, конечно, не врешь.

— Мне докторскую ни к чему. Вам — докторская, а там — старика с сыновьями… — Он передернулся от воспоминания. — Эрику за Десебра собираются замуж выдавать.

— Дочь Дау́та Мудрого? За Десебра?!

— Да́ута, — машинально поправил Тимур. — За Десебра… А что, свадьбы не было? — спросил он с интересом и надеждой.

— П-первый раз, слышу. Ни в каких источниках ничего подобного.

— Ф-фу! Уже легче! — сказал облегченно Тимур. — Да только надеяться на это… А насчет Детры… Кто она была?

— Вроде бы дочь какого-то военачальника у Дау́та. У Да́ута, — виновато поправился смотритель. — Вращалась в верхах.

— «Вращалась»… — пренебрежительно усмехнулся Тимка. — Она эта была… Кости ему по ночам грела.

Смотритель возликовал, озаренный:

— Конечно! А я-то бился: откуда такая осведомленность? Ну, конечно, он же вдовствовал уже пять лет… И конечно же…

— И никакая она не дочь военачальника! Они ее взывали «наша златокудрая и хитромудрая»!

— Поразительно, как все становится на свои места, — ошарашено проговорил смотритель. — Я голову ломал, почему все донесения из Кумрата написаны по-фаларийски. Новый язык, язык завоевателей, кто в захолустном Перхлонесе мог знать столь совершенно? Я, честно-то говоря, почему именно на нее думал. Во-первых, писала, без сомнения, женщина: «я слышала», «я вынуждена была…» Во-вторых, подпись. Да сам посмотри!

Он достал папку из стола, из папки — потемневший свиток телячьей тонкой кожи:

— Видишь? Вместо подписи — рисунок чайки. А по-фаларийски «чайка» — это «детра». А имя Детры несколько раз упоминается в хрониках Кумрата — с превосходными, как правило, степенями.

— О чем здесь? — Тимур показал на свиток.

— Одно из пяти донесений, которые я откопал в библиотеке Перхлонеса. «Человеку, вручившему это, верь… Приходил гонец из Цаха, просит Даута принять под крыло семь десятков юношей, конных и пеших. Приходил из города рыбак Далмат, просит денег и копий и мечей для трех десятков воинов, кои тайком готовят неповиновенье чтимому из чтимых».

— Далмат? — потрясенно повторил Тимур.

— Что? Да, Далмат. «…приходил рыбак Далмат, просит…» Далее. «Слово у них „Змея и Роза“. Дауту сказала, не торопи. Даут не будет торопиться, пока я в Кумрате. Человеку, вручившему это, верь, но пусть больше не приходит. Больше одного раза пусть не приходят. А слово пусть будет: „Роза и Змея“, два раза».

— Во гадина! — не удержался Тимур. — Ну, я ей что-нибудь устрою!

— Только очень-очень осторожно надо… — сказал смотритель и тотчас словно бы спохватился. — Чует мое сердце, в психушке мы с тобой будем лежать в одной палате. — Увидел оскорбленное лицо Тимура и тут же спохватился: — Да ты не обижайся! Я тебе верю, верю. Просто очень уж трудно в такое поверить.

Он вышел из комнатки в зал, сказал оттуда в раскрытую дверь:

— Пойдем-ка, конец рабочего дня уже…

Тимур откликнулся:

— Сейчас! — Быстро подскочил к окну и расстегнул шпингалеты на раме. Не торопясь, пошел следом за смотрителем.

Он сидел на берегу бухточки возле «их» с Сандрой места.

На отмели возле опять рассохшейся «вазы» было написано: «После отбоя. Жди».

Он глядел на надпись, на «вазу». Потом поднялся и мокрым песком стал подновлять сооружение. Принес новых цветочков.

Опять сел. Что-то упиралось ему в бок. Тимур сунулся в карман и с удивлением обнаружил там дудочку, брошенную ему горбуном.

Рассмотрел как следует музыкальный сей инструмент, стал извлекать звуки. Звуки извлекались диковатые — ничего похожего на ту простенькую мелодию, которой усмирял зверочеловеков горбун из замка.

Он попробовал вспомнить и насвистеть самому себе ту песенку.

Стал, ужасно спотыкаясь, не всклад не в лад, подбирать мелодию.

Это оказалось не такое уж простое, но увлекательное занятие.

Он пытался подобрать колыбельную даже на ходу, когда опять направлялся в город.

Мелодия уже почти получалась, и Тимур все увереннее перебирал пальцами по отверстиям дудки.

Странно воздействовала эта песенка на людей:

— дебелая тетка, озлобленно кричавшая детям из окна своего дома, вдруг ошеломленно смолкла, стала растерянно и растроганно озираться вокруг…

— усатый торгаш на рынке, высыпав покупательнице меру картошки в сумку, вдруг воздел к небу глаза, словно бы отыскивая что-то долгожданное, мучительно жданное, чего встретить уже не надеялся, отмахнулся от денег, протягиваемых ему, как от досадной помехи…

— милиционер, тащивший нарушителя, заломив ему руку, вдруг отпустил руку, не понимая, что с ним происходит и почему. Нарушитель между тем и не подумал скрываться — остался стоять, дружески прислонившись к плечу блюстителя порядка…

Не на всех действовала эта чудодейственная мелодия — должно быть, только на тех, чьи предки были из Цахской долины, — большинство народа по-прежнему было занято грубой повседневностью.

Он подошел к «Анастасии», стоявшей у причала. Из кубрика доносились пьяноватые голоса, среди них и женские, звон стаканов, орал магнитофон.

Тимка поглядел через стекло: голые ноги девок, бутылки, дым…

Наивный, он решил сыграть и им. Однако дудочка явно не могла быть услышанной в магнитофонном рок-грохоте.

Георгий заметил его. Вылез из рубки.

— Чего? — спросил с тревогой.

— Ничего, — ответил брат, пожав плечами.

— Это что это у тебя? — Георгий пренебрежительно взял дудочку в руки, повертел, равнодушно вернул.

— Ты чего пришел? — спросил он снова.

— Да просто так. Мимо шел.

— А-а… — облегченно вздохнул Георгий. Он ждал каких-то неприятностей. — А здесь, понимаешь, из «ВЦСПС» — та-акие заводные девки! Ну, иди-иди! Нечего тебе тут…

Тимур пошел и опять воспроизвел мелодию, которую разучивал. В рубке была почему-то в этот момент тишина. И вдруг Тимка услышал, как в голос, очень горестно, хоть и пьяно, зарыдала какая-то девка. Наверное, не все тут были из санатория ВЦСПС.

Тимур сидел среди ветвей гигантского каштана и ждал, когда внизу, на улице, пройдет парный патруль.

Тимур сидел среди ветвей.

Ветвь каштана упиралась в стену краеведческого музея, как раз под окном комнатки смотрителя.

Был уже вечер. Улица, куда выходило окно комнаты смотрителя, была боковая: народу проходило мало, машины проезжали редко.

Тимур дождался, когда внизу не будет никого, и, балансируя руками, пошел по толстому суку к стене музея.

Сук пружинил, но почти не сгибался под тяжестью мальчика.

Достигнув окна, Тимур толкнул раму и полез внутрь.

Он не заметил, как разомкнулись клеммы сигнализации, укрепленные на стекле и на неподвижной части рам.

В отделении милиции на пульте сработала сигнализация: замигала лампа, гугниво заголосил зуммер.

Тимур, руками ощупывая мебель, натыкаясь в темноте на стулья, двигался по комнате.

Первым делом он выдвинул ящик письменного стола, достал папку и взял свиток, лежавший сверху. Сунул за пазуху.

Потом подставил стул и стянул со шкафа один из мешков с перхлонесскими монетами.

Выглянул в окно, собираясь вылезти, и замер: внизу, помаргивая проблесковым огнем, стояла патрульная милицейская машина.

1 ... 76 77 78 79 80 81 82 83 84 ... 128
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Стрельба по бегущему оленю - Геннадий Головин бесплатно.

Оставить комментарий