К. С. Петров-Водкин. Жизнь и творчество - Наталия Львовна Адаскина

стене <…> На стенах постоянно висели лишь два портрета мамы: 1910-го и 1934 года (в голубом платье), остальные часто менялись. <…> Рядом в соседней квартире жил со своей семьей художник Алексей Федорович Пахомов <…> Они часто заходили друг к другу. <…> Другой ученик отца А. Н. Прошкин [вспоминал]: в этом доме жили по другой лестнице ученик Кузьмы Сергеевича известный театральный художник Владимир Владимирович Дмитриев и молодой в те годы, но уже заявивший о себе композитор Дмитрий Дмитриевич Шостакович. Они также навещали Кузьму Сергеевича…»[708]

Мастерская Петрова-Водкина. Ленинград. Фото 1939 года. ХХМ

М. М. Штраух обратился к Петрову-Водкину с предложением оформить постановку пьесы М. Горького «Последние» во МХАТе к Горьковскому фестивалю в 1936 году. Спектакль в оформлении Петрова-Водкина осуществлен не был[709].

Продолжается идейно-художественная борьба в советском искусстве. В архиве художника сохранилась статья (без подписи) под названием «Вдали от жизни», опубликованная в «Комсомольской правде» 4 марта. В статье, направленной «против формализма и штампа в изобразительном искусстве» в качестве отрицательных примеров названы: спектакль «Аристократы» в постановке Охлопкова, оформление Шифриным пьесы Светлова «Глубокая провинция», произведения М. Соколова (за подражание французам), Тышлер (цикл «Цыгане»), ленинградцы Самохвалов и Пахомов. Высказаны упреки в формализме Д. Штеренбергу, целиком осуждены выставки Шухаева и Фонвизена, Поощрительную оценку «за перестройку» получили А. Гончаров, Ивановский, Истомин. Осуждаются «за сусальность» Чепцов, Кацман, Космин, «за реставрационность» В. Яковлев, «за иконность» В. Фаворский.

В заметке газеты «Известия» (12 марта), также сохранившейся в архиве художника, сообщается, что ряд художников самокритично оценивали свое творчество: А. Гончаров, Лентулов, Удальцова. «Кацман осудил себя за натурализм… Резко возражал всем Никритин».

В июне работал в деревне Юрьево под Новгородом. Здесь были написаны: «Дочь рыбака», «Портрет дочери хозяина на фоне листвы (Девочка в лесу)» и др.

Дочь рыбака. 1936. Холст, масло. Дальневосточный художественный музей, Хабаровск

21 октября в газете «Правда» опубликована статья К. С. Петрова-Водкина «Работать хорошо и радостно», написанная в связи с подготовкой всесоюзной выставки «Индустрия социализма». «Для выставки „Индустрия социализма“ я готовлю большую картину „Новоселье“. Работа над ней сейчас в самом разгаре. Работать хорошо и радостно. <…> Участвовать в выставке „Индустрия социализма“ — большая честь для каждого советского художника. Работа увлекательная, но вместе с тем сложная. Об этом я могу сказать не только по своему опыту. Как член жюри выставки я недавно знакомился с работами художников Ленинграда. Общее мое впечатление таково: Ленинград готовится к выставке довольно активно»[710].

30 октября в газете «Ленинградская правда» была опубликована заметка Петрова-Водкина «Художники к 20-летию Октября» (о выставке ленинградских художников).

В октябре во время подготовки персональной выставки художник работал над статьей «При многочисленных встречах со своими старыми работами», которую предполагал опубликовать в газете «Культура и жизнь». Статья не была опубликована. В черновиках и набросках статьи художник внимательно анализирует свой творческий путь: его основное движение и боковые ходы, дает оценку многим работам разных лет.

«Когда изображаешь пейзажи, проделываешь в них путешествие по горам и долам изображенным, обтопываешь каждый камень, трогаешь листву <…> Когда рисуешь человека, образуешь возле него пространство, чтобы обойти и наблюсти невидимое <…> Зритель проделывает это же перед картиной <…> И вот, главный недочет в картине бывает тогда, когда в ней не дано то вольное, естественное пространство, которое и есть среда, в которой развиваются живописные предметы…»[711]

В начале ноября принял участие в беседе, состоявшейся в редакции ленинградского журнала «Литературный современник». В числе участников беседы были также пушкинист Б. В. Томашевский, филолог Н. Л. Степанов, критики Инн. Оксенов, С. Марвич, художники Н. А. Тырса, С. Б. Юдовин, Е. А. Кибрик, искусствоведы Э. Ф. Голлербах, Л. А. Динцес, П. Е. Корнилов. Выступления участников были опубликованы в юбилейном пушкинском номере журнала (1937, № 1).

17 ноября накануне открытия в Ленинграде персональной выставки К. С. Петрова-Водкина в газете «Советское искусство» была опубликована его статья «Путь художника».

«Этим мученикам от искусства [Ренуар, Ван Гог, Моне, Дега, Сислей, Сезанн. — Н. А.] мы верили вполне. Нам казалось, они до наших дней донесли прекрасные традиции французского искусства — традиции Ватто, Делакруа и Коро. Их полотна ярко светились на тусклом фоне мишурных созданий казенных академий, все равно будь то академия французская или наша петербургская — императорская. И к тому же эти мастера доказали нам возможность, не обращаясь к привычным ложно-классическим традициям, слиться с природой через живопись. <…> Возможно, что Матисс был моим вдохновителем при работе над „Играющими мальчиками“, что у Пикассо я также кое-чему научился, но у Гогена я никогда и ничему не учился»[712].

18 ноября в залах Государственного Русского музея в Ленинграде открылась персональная выставка К. С. Петрова-Водкина в связи с тридцатилетием его творческой деятельности. Было представлено 90 картин, 300 рисунков. Выставка имела обширную прессу. Был издан каталог со вступительной статьей Н. Маслянникова.

9 декабря в Академии художеств в Ленинграде состоялась встреча К. С. Петрова-Водкина со студентами. Сохранилась стенограмма встречи. «Я считаю себя очень трудным работником. Я очень огорчался вначале, а теперь благодарю небо, что я трудный работник, что я не колорист, что у меня нет готового колорита, что я в этом отношении похож на Александра Иванова, у которого полное отсутствие внутреннего колорита, что я похож на Матисса, который со страшным трудом придумывает из какого цвета он создает картину. Благодаря этой трудности я не успел блестяще закончить курса воспитания и начал подвизаться на родной ниве <…> Я почувствовал, как и многие в то время [Революции 1917. — Н. А.], всю огромную ответственность моего дела, моего искусства перед этими двинувшимися к жизни массами. И эта ответственность заставила пересмотреть, углубить, установить себя формально, а вместе с тем и идеологически, выразить неизбежную и нужную форму изобразительного творчества. <…> Формализм — это такая же дрянь, как натурализм. Формализм — это выхолощенность. <…> Но никогда не надо смешивать формализм с лабораторными исканиями, какого бы страшного порядка они не были. Когда вы из этого строите ваше миропонимание, разрешаете вашу живописную плоскость, это ваша наука, ваш подход. Но путать эти два понятия форму и формализм нельзя»[713].

24 декабря в редакции газеты «Литературный Ленинград» состоялся вечер К. С. Петрова-Водкина. На вечере присутствовали и выступали К. Федин, Вяч. Шишков, Н. Радлов, поэт В. Эрлих, главный архитектор Ленинграда Л. А. Ильин, болгарский писатель Людмил Стоянов, художник Кудрявцев. Отчет о вечере был опубликован в газете[714].

25 декабря в Ленинграде состоялась встреча Петрова-Водкина с молодыми художниками. Он позировал художникам и рассказал о своем творчестве, своих учителях и пр.[715]

29 декабря в