Трофейная жена для лорда-дракона (СИ) - Олеся Рияко

за собой тяжёлую дверь.

— Что ты наделал? — спросил он обманчиво тихо.

Весь его вид говорил о том, что дракон хотел бы прорычать, прокричать это ему в лицо и неизвестно где черпал силы, чтобы сдержаться.

— То, что должен был. — Сухо ответил Старший и медленно поднялся из-за стола. — Пути назад больше нет и не может быть.

— Пути назад? — изумился Арвольд.

На его напряжённом от гнева лице проступили алые пятна. Атмосфера в кабинете Старшего ощутимо накалилась, как если бы тот вошёл в клетку со зверем, готовым к нападению. Стала густой, душной, пронизанной явной угрозой.

— Ты предал меня… это ты помог им забрать её у меня… за что?

Мужчина недовольно поджал губы, казалось, обвинение в предательстве ранило его самолюбие. Прикрыв на миг глаза, как если бы собирался с мыслями после долгой бессонной ночи, он вдруг повернулся к Арвольду спиной и отошёл к раскрытым настежь дверям. За ними, как на балкон, был выход на крепостную стену. Старший сосредоточил взгляд на виде окрестностей, открывающихся за ними. Словно подчёркивая контраст с настроением наполнявшем кабинет, там ярко светило утреннее солнце и беззаботно пели птицы. А после, набравшись сил, он заговорил. Медленно, вкрадчиво, будто пытаясь донести свою мысль неусидчивому мальчишке, а не разъярённому дракону и оскорблённому предательством лорду.

— Помнишь, однажды ты сказал мне, что все люди кому-то служат, но ты не они. Потому что ты — дракон. Я поверил тебе, Арвольд. Даже больше, я отказался от своих прежних клятв, чтобы последовать за тобой. Потому что ты отказался служить кому-либо. Ты предпочёл простому служению высшую цель, ты нашёл в себе храбрость ступать первым там, где никто до тебя не ступал, разве нет?

Старший обернулся к нему, впившись холодным взглядом глаза в глаза, а Арвольд поджал губы, не желая отвечать ему.

— Но что же стало с твоими стремлениями, когда мы ступили на эту проклятую землю? Ты хотел справедливости, а теперь где это всё? Думаешь, я затем последовал за тобой, чтобы спокойно наблюдать за тем, как ты всё отдаёшь за один только грустный взгляд какой-то девчонки.

— Тамила моя истинная пара. — прорычал в ответ Арвольд, а в глазах Старшего на миг проскользнул испуг.

— Ах… вот оно что… — тихо протянул он и, опустив глаза в пол, усмехнулся. — Значит, ты не просто сошёл с ума при виде красивого личика… вот только это ничего не меняет. — Мужчина снова посмотрел ему в глаза и, приосанившись, сказал жёстко. — Они забрали у тебя всё, а ты решил простить их, чтобы довольствоваться малым. Если ты читал то письмо, которое отдал Тамиле, то должен понимать, что они бы тебе не позволили.

— Читал. — сипло ответил Арвольд. — Но это всё ещё не объясняет твоих мотивов. Ты ведь помог сбежать не только ей, но и этому… Грэйну. Ты же должен понимать, что тем самым развернул реку, чтобы она стала литься на мельницу врага? В чём твой интерес?

— В том, чтобы ты не вздумал останавливаться, пока не достигнешь поставленной цели.

В ледяных глазах Старшего при этих словах словно зажглось синее пламя. Они заблестели безумным блеском, а сам он бесстрашно шагнул ближе к дракону, прекрасно понимая, что тот едва сдерживает себя от того, чтобы не наброситься на него.

— Не смей обвинять меня в предательстве… Я сделал это для того, чтобы ни она, ни кто-либо ещё больше не встал между тобой и тем, ради чего я пересёк вместе с тобой это чёртово море! — Лицо Старшего скривилось от гнева. — Вчера ты написал письмо… Грэйну… с предложением примириться, да? Я видел его… чёрт побери, я разорвал то письмо в клочья, чтобы не позволить тебе совершить величайшую глупость! Ты что думал, я не узнаю?! Хотел вернуть ему его сына? Хотел всё закончить?! Как у тебя рука поднялась протянуть её врагу?!

Арвольд зло усмехнулся.

— Я сделал это ради Тамилы. Ты думаешь, Грэйн принял бы моё предложение? Ха-ха-ха… Я сделал это, чтобы она не смотрела на меня, как на безжалостного убийцу тех, кто несмотря ни на что оставался ей дорог. Я должен был протянуть ему руку, чтобы он плюнул в неё, подписав себе смертный приговор. Думаешь, мне легко было это сделать?

— Вот! — обличительно воскликнул Старший, ткнув в Арвольда пальцем. — Всё из-за неё… она изменила тебя, сделала мягче, сбила тебя с пути! Чёртовы Грэйны должны подохнуть! Чёртов Фэррик Дэйн должен подохнуть! Всё это их крысиное гнездо… ты должен был сжечь его до основания! Разве не за этим ты здесь, Арвольд?! Ты и теперь будешь утверждать, что я был не прав, когда сказал, что она сбила тебя с пути?

— Ты не прав. — Неожиданно спокойно ответил дракон. — Потому что с пути сбился ты, решив, что мы идём одной дорогой.

Они замерли друг напротив друга. Арвольд, чей гнев стихал миг за мигом, уступая место холодной решимости и Старший, раскрасневшийся, дышавший тяжело и яростно, впервые на его памяти вышедший из себя и повысивший голос.

— Но теперь… тебе придётся пойти со мной до конца. — Сказал дракон, и тёмный туман обращения завертелся вокруг него, заставив лысого мужчину в ужасе попятиться к балкону.

Но уйти далеко ему не удалось. Мгновение спустя он, безвольно следуя воле огромной чёрной тени, с криком взвился в небо, зажатый в когтистой драконьей лапе.

Глава 59

Темные облака собирались над столицей. Они проплывали над огромным дворцом, стоявшим под защитой высоких крепостных стен не встречая никаких препятствий и обещая страшную, неумолимую грозу.

Одно из них показалось Тамиле похожим на дракона. Она поднялась с кресла в которое ее усадили служанки и неторопливо подошла к высокому стрельчатому окну, не обрящая никакого внимания на их охи и вздохи.

— Миледи, мы еще не закончили… — растерянно пролепетала одна.

— Ваша прическа, миледи. Она растреплется, если вы не позволите ее закрепить. — настойчиво и даже обиженно сказала вторая. — Пожалуйста, вернитесь на место.

Тамила только мельком обернулась к ним и прильнула к окну.

Нет. То всего лишь были облака.

Да и хотела бы она, чтобы он прилетел за ней? Только не после всего… каково ей будет смотреть ему в глаза? Она поклялась ему сказать, на чьей она стороне, когда наконец решит. И вот она решила… и молча сбежала под покровом ночи.

Не желая ничего объяснять, потому что это было бы слишком больно — смотреть ему в глаза и видеть, как меняется его взгляд. Из нежного и влюбленного, в отрешенный и