Лучший мир. Пробуждение - Дмитрий Анатольевич Васильев

в школе и ПТУ! Восемнадцать лет. Армия! Прекрасное время для моего подзащитного, кровать с постельным бельем, баня раз в неделю, и, о чудо, трехразовое питание. И всё бы хорошо, если бы не дедовщина! В отличие от остальных, он, слабый и низкорослый, не способен дать отпор более сильному, наглому и уверенному в себе солдату. Над ним издеваются, его принуждают выполнять грязную работу, его уничтожают как личность! Но он преодолел и это препятствие на своем жизненном пути, которое перед ним возвела судьба-злодейка. Он не разрядил рожок автомата в обидчиков, он не жаловался командиру. Он стойко сносил все тяготы и лишения воинской службы…

— Я протестую, ваша честь, причем здесь это? Вот это вот всё, оно нам зачем? — вновь не выдержал Кетцалькоатль.

— Давайте выслушаем адвоката до конца, — предложил Дениз, насмешливо глядя на прокурора. — Может быть, тогда мы сможем понять, к чему защитник приводит жизнеописание своего подзащитного. Господин адвокат, продолжайте.

— После армии, не имея должного образования, подзащитный устраивается разнорабочим на стройку. Жизнь налаживается, но судьба-злодейка не дремлет. От передозировки умирает мать, через две недели в ветхую «однушку» к подзащитному врываются три крепких молодчика и избивают его. Жестоко избивают его за долги матери, которая перед смертью умудрилась набрать микрокредитов. Обвиняемый работает в две смены, но сумма долга не становится меньше! Переутомление, недосыпание и постоянное нервное напряжение приводят к тому, что мой подзащитный, выполняя свою работу, срывается с третьего этажа недостроенного здания. Как следствие, открытый перелом обеих ног и трещина в позвоночнике… — Эколог замолчал и постояв некоторое время опустив взгляд в пол, продолжил: — Я не буду описывать все перипетии, которые выпали на долю моего подзащитного. В больнице и после нее. Могу сказать лишь одно, на данный момент он инвалид, живущий на мизерную пенсию и иногда подрабатывающий мелким ремонтом «мужем на час», благо руки у него растут откуда надо. Единственная отрада в его серой и унылой жизни — это «Лучший мир». Мир, где нет инвалидов, где каждый сам выбирает, кем он хочет стать, где не важен твой социальный статус в реальности, а оцениваются лишь твои заслуги в игре, целеустремленность, трудолюбие и воля к победе… Эльф Круазе достаточно быстро приобрел репутацию отличного стрелка-дамагера. Его с удовольствием принимают в рейды по зачистке данжей, но бессовестно пользуются его добротой и наивным отношением к окружающим. Только задумайтесь, достигнув двадцатого уровня и будучи высоко результативным игроком, девяносто шесть процентов побед, это вам не шутки! Он не имеет в наличие ни одной вещи классом выше редкого. Судьба не дремлет! От неё не скрыться даже в виртуальном мире. Нищий игрок двадцатого уровня не нужен никому. Его не принимают в кланы, его больше не берут в рейды, а даже если и берут, то на условиях, что ему достанется только тот лут, который никому не нужен! В итоге, мой подзащитный становится изгоем и в «Лучшем мире». Круазе начинает сольную игру и благодаря своей железной воле и непоколебимой вере в светлое будущее, он добивается отличных результатов. Без помощи клана, без поддержки группы, он за год достигает сорокового уровня! Кто-нибудь из присутствующих может похвастаться таким результатом? Никто!

— Ваша честь, по-моему, пять минут, отпущенные на предварительное выступление уже истекли, — не сдержался от реплики Кетцалькоатль. — Я вообще не понимаю, почему вы, присяжные и все остальные обязаны выслушивать эту грустную историю. Я их столько могу рассказать…

— Не надо историй, господин Кетцалькоатль, — вновь хмыкнул судья и переведя взгляд на Эколога, произнес: — Господин адвокат, ваше время, действительно, истекло, но я разрешаю вам закончить вашу вступительную речь, только, пожалуйста, не растягивайте её.

— Спасибо, Ваша честь, — Эколог обозначил легкий поклон. — Отвечая на вопрос господина прокурора, хочу сказать, что я описал жизнь Круазе, исключительно для того, чтобы были понятны его дальнейшие мотивы. Но, раз время поджимает, я тогда сразу перейду к инциденту, произошедшему на поле брани, ставшим финальным аккордом в битве, названной «битвой баронов».

— Уж сделайте одолжение, — пробурчал себе под нос Кетцалькоатль, но тут же стушевался под суровым взглядом судьи.

— Итак, битва окончена, победу одержали бароны! Но кто-нибудь анализировал, кто из игроков, воюющих против баронов, оказался самым результативным? Я посмотрел статистику, и она разнится. Кто-то считает, что самым результативным был орк Жила, глава клана «Ятаган», где-то самым результативным считают дроу Мордаунта, на одном сайте я видел информацию, по которой самым результативным игроком признан дварф Фиксик, так как его арбалетные турели нанесли максимальный урон противникам. Но нигде, слышите, нигде нет информации об эльфе Круазе! А ведь это его стрелы вывели из битвы таких значимых игроков, как: Лаки, Чума, Крупа и Барс. Кто-нибудь знал об этом? — Никита внимательно посмотрел на присяжных, но те лишь пожимали плечами и отрицательно вращали головой. — Более тридцати процентов противников вывел из строя Круазе. А награду из рук императора получил Вектор. Как вам такое решение? Что, по-вашему, в данный момент происходило в душе моего подзащитного? А я вам отвечу! Переоценка ценностей, он всю жизнь безмолвно терпел боль и унижения, молча взирал на творимую несправедливость, когда награда доставалась не достойному, а тому, кто ближе к награждающему! Но это было в реальном мире, в котором он никто, социальный отброс. А в «Лучшем мире» он воин, в одиночку убивший не одну сотню мобов, прошедший испытания в жутких данжах и локах населенных монстрами. Он не выдержал, сорвался! Но что стало той искрой, что зажгла в нём этот всепожирающий огонь праведной мести? Слова! Слова за спиной. Два игрока за его спиной тоже были не довольны решением императора и один из них произнес: «Я бы прямо сейчас принял в свой клан того, кто бы стёр эту наглую улыбку с лица Вектора!». И мой подзащитный, осознав, что он не единственный, кто жаждет справедливости, произвел выстрел. Фатальный для себя выстрел, совершенный под действием эмоций. Расстояние до Вектора, находящегося слева от императора, составляло более четырехсот шагов. Порыв ветра немного отклонил арбалетный болт от первоначальной траектории, но этого было достаточно, чтобы ранен был не Вектор, а его императорское величество Арман Первый Лучезарный. Вот и вся история! Я закончил свою вступительную речь и готов к прениям, потому что я вижу по лицу господина прокурора, что он упёрто будет отстаивать своё видение произошедшей ситуации…

— Преступления, а не ситуации! — с места выкрикнул Кетцалькоатль. — Вы ещё скажите, что ваш подзащитный был в состоянии аффекта и ни в чем не виноват.

— Подождите, господин прокурор, — Дениз с силой ударил деревянным молоточком