Украденная ложь - Монти Джей

арестовать! Я заслуживаю знать!

От того, как он от меня отходит, будто я вызвала у него тошноту, у меня в груди рождается острая боль, словно медуза обвивает щупальцами тело, прежде чем ужалить, и я уже чувствую ожог.

— Нет, ты взломала сейф, потому что я тебя шантажировал. Не веди себя так, будто ты сделала мне одолжение, Брайар.

— Ты серьезно? — рявкаю я, и вслед за этим раздается резкий смех. — И ты собираешься так себя вести?

— А чего ты ожидала? Мы начнем трахаться, и я должен буду объяснять тебе все, что делаю?

Я вздрагиваю от того, насколько резок его тон, насколько грубы его слова.

— Я тебе ничего не должен. Если ты ищешь парня, который будет называть тебя красивой и говорить, что благодаря тебе он поверил в любовь, то тебя ждет грубое разочарование, потому что я не такой. Это, — Алистер взмахивает пальцем между нами двумя. — Секс. Вот и все, просто секс. Не пытайся убедить себя, что это нечто большее.

Я думала, что в тот момент, когда у меня разобьется сердце, в груди раздастся ужасный грохот. Звон, как от разбитого об пол стекла.

Но ничего такого не произошло. Вместо этого наступил момент молчаливой скорби, и сердце рассыпалось на части. Не было никакой причины, почему меня это так затронуло.

Почему?

Алистер Колдуэлл — источник неприятностей. От него одни проблемы. Он мучил меня. Он замешан в убийствах и сексуальных связях. В нем нет ничего искупительного.

Но между гневом, между ненавистью было короткое время, когда он был моим источником неприятностей. Моей бедой.

По глупости я решила, что я особенная. Ведь он сделал мне татуировку, не так ли? Пометил меня, чтобы видел весь гребаный мир?

Эта тупая боль начинает распространяться по всему моему телу. Слышать, как он говорит это вслух, неприятно, даже если я знаю, что в глубине души он именно так к этому относится.

Но это же Алистер. Он, наверное, делает татуировки каждой девушке, которую трахает, просто чтобы воочию лицезреть свое завоевание. Чтобы показать, что ему принадлежит все, к чему он прикасается.

Это была моя ошибка — думать, что змея сменит свой окрас.

— Для тебя это проще, да? — говорю я. — Чтобы я тебя ненавидела?

У меня щиплет глаза, но я отказываюсь пустить ради него хотя бы одну слезу. Он не понимает.

Алистер усмехается и качает головой:

— Я не хочу, чтобы ты что-то ко мне чувствовала. Так будет легче.

— Ты предпочитаешь, чтобы я ненавидела тебя, чем открыться мне. Чем объяснять, почему ты все время такой мудак! Именно поэтому ты не хочешь рассказывать мне о своей семье, да? Это они сделали тебя таким, так ведь?

— Я не рассказываю тебе, потому что это не твое собачье дело. Прекрати пытаться получить от меня больше! Я не собираюсь сидеть здесь и, пока ты гладишь меня по головке, рассказывать тебе о том, как мои мама и папа меня не любят. Оставь это, блядь, в покое.

— Ты просто боишься. Ты знаешь, что, если ты мне расскажешь, если впустишь меня к себе в душу, — я тычу пальцем ему в грудь. — Я пойму, почему ты сделал то, что сделал. У меня больше не будет причин тебя ненавидеть, а ты почему-то этого не хочешь.

Его лицо искажает чистый, необузданный гнев:

— Потому что ты должна ненавидеть меня, Брайар! Я не тот человек, который должен тебе нравиться. Я не тот, с кем тебе стоит дружить, — он шагает ко мне, впиваясь в меня глазами, а я замираю от его внезапного движения. — Я нехороший человек. Я причиняю боль людям. Мне нравится причинять им боль, и знаешь что? Я наслаждаюсь, причиняя боль тебе. Мне чертовски нравится причинять тебе боль, Маленькая Воришка.

Слова выстреливают мне в грудь, словно пули. Раскалывая броню, которую я выстроила над своим сердцем.

Я не двигаюсь с места, по-прежнему стою неподвижно, как доска, глядя на него пустым взглядом. Пытаюсь найти в его глазах свет. Что-то, что, как мне кажется, давно умерло.

То, чего, возможно, даже не существует.

— Что они с тобой сделали? — хриплю я, в неверии качая головой.

Вот и все. Я была просто марионеткой для игр, просто кем-то, с кем можно было подурачиться и манипулировать. Я ничего не значила. Все это было лишь частью его гребаной игры.

— Эй, любовничек! Ты закончил? Нам пора идти, — голос Рука — спасительная благодать, дающая мне повод уйти от этого разговора. Подальше от глаз Алистера.

Обхватив себя руками, готовая свернуться калачиком в своей комнате в общежитии с пинтой «Бен и Джерри», я иду обратно к шуму карнавала.

«Мне не должно быть так больно. Я не должна так себя чувствовать», — думаю я, доставая из кармана телефон, чтобы отправить сообщение Лире.

На середине ввода слова «Где», мое сознание заполняет сладкий запах, и я чувствую, как к моему носу прижимают мягкую ткань.

Затем мир погружается во тьму.

Глава 30

Алистер

Обычно причинив людям боль, я испытываю прилив эйфории, заполняющей весь мой организм. Это утоляет голод, питает гнев, ровно на столько, чтобы я мог восстановить контроль над своей жизнью.

Я получаю свою дневную дозу, и все готово до следующего раза, когда я вновь почувствую потребность кого-нибудь уничтожить.

Сейчас я чувствую только ненависть к себе. Ее так много, что при каждом вдохе мне кажется, что я вдыхаю бензин. Еще больше масла в пылающий у меня в груди огонь, который не собирался гаснуть в ближайшее время.

Левой рукой я плотнее обхватываю руль, а ногой давлю на газ, и машина несется по асфальту. Индикатор на приборной панели пытается дать мне понять, что машина не может ехать быстрее, но, несмотря на это, я не отрываю ногу от пола.

Из динамиков льется музыка, и я краем глаза вижу, как Рук барабанит по приборной панели, раскачивая головой в такт. Я смотрю, как, приближаясь к месту назначения, свет фар освещает почти пустую дорогу с двусторонним движением и растущие по обеим сторонам деревья.

Когда едешь так быстро, достаточно одного движения руки, чтобы машина перевернулась, влетела в деревья и почти мгновенно убила нас обоих. Но никого из нас это не беспокоит. Мы сосредоточены на громких звуках музыки, на барабанах, что гремят и сотрясают стекла.

Я говорю себе, что после сегодняшней ночи это чувство уйдет. Я посею хаос, покончу с жизнью, и раздражающее напряжение в моей груди исчезнет. Нажав на тормоз впервые