Украденная ложь - Монти Джей

Нам требуется минута, чтобы успокоиться:

— Извини, Томас. Мы собирались пообедать, это незаконно — заставлять людей работать без тридцатиминутного перерыва, — шучу я.

Он театрально закатывает глаза, ухмыляясь нам обоим:

— Вы не пробыли здесь и тридцати минут!

Все еще смеясь, мы откладываем сладкую вату и начинаем собирать стенд. Когда начало садиться солнце, небо осветили огни, а воздух наполнился запахом жирной еды и сладких угощений, я услышала, как начала затихать музыка.

В этом году карнавал в Пондероза Спрингс проводил Холлоу Хайтс, чтобы в нем могли поучаствовать студенты. В основном старшеклассники, которые делали стенды или проводили игры, такие как «Бутылка».

Мы помогали моему дяде организовать «Кольцебросс», а затем отправились на карнавал, чтобы покататься на аттракционах и потом вернуться в общежитие.

Я расставляла на столе бутылки, но тут услышала, как меня позвал Томас, и повернулась:

— Что случилось? — мягко улыбнувшись спрашиваю я.

Он почесывает затылок и, стоя рядом со мной, возится с расставленными мною бутылками.

— Я знаю, что, когда ты росла, меня не было рядом, и я не твой родитель, — начинает он, выглядя еще более нервным. — Но здесь я вроде как твой опекун, ну или, по крайней мере, чувствую себя таковым, понимаешь?

Я вздергиваю бровь:

— Ты пытаешься поговорить со мной о птичках и пчелках? Потому что мама мне уже все это объяснила.

— Нет, нет, нет, — яростно мотает головой Томас, выставив перед собой руки. — Я не об этом. Просто…

Он переводит дыхание.

— Я знаю, что в последнее время ты крутишься вокруг Алистера Колдуэлла и его друзей.

Я шокирована больше, чем должна быть.

В смысле, я не носилась по кампусу с ним за ручку, но нас видели вместе с первого дня занятий. Я знала, что люди будут болтать. С его Дня рождения прошло несколько недель, и большую их часть мы провели в поисках, где бы пообжиматься.

Его машина, мое общежитие, пока Лира на занятиях, душ, я не могла вспомнить, когда в последний раз у меня было столько секса за такой короткий промежуток времени.

И все же, каждый раз, когда я пыталась поговорить с Алистером о нем, спросить о Розмари или просто о том, кто он такой, Алистер сразу же закрывался. И мне было неприятно, что я довольствуюсь только сексом.

Каждый раз я говорила себе, что уйду, что оставлю его в покое, если он не даст мне ничего, на что можно было бы опереться.

Но просто не могла этого сделать.

К своему стыду, я была готова и на это, лишь бы иметь хотя бы частичку его. В глубине души я знала, что там что-то есть, просто он не позволял мне это увидеть. Я поняла это еще при первой нашей встрече: Алистер вызывал зависимость. Я просто не знала, насколько, пока наконец не попробовала.

Отказаться от него было нелегко, особенно из-за того, как он ко мне прикасался. То, как он обнимал меня, когда мы были вместе, и то, как я ловила его взгляд, когда мы лежали с ним после оргазма.

Алистер все плотнее и плотнее опутывал меня своей паутиной, и я это ему позволяла.

— Мы просто друзья, — говорю я, отмахнувшись от него как от пустяка. Я не лгу, какого-то официального статуса у нас не было, так что «друзья» кажутся ближе всего к правде.

— И это прекрасно. Я просто хочу, чтобы ты была осторожна, хорошо? У Алистера здесь дурная слава. И у его семьи тоже. Я просто не хочу, чтобы ты пострадала, Брайар.

Я знаю, что будь здесь мой отец, он бы сказал то же самое. Мой отец уже попытался бы избить Алистера, но сказал бы мне это заранее, и, хотя Томас говорил мне держаться от него подальше, я все равно была ему благодарна.

Я быстро обнимаю его, обхватив руками за пояс:

— Я буду осторожна. Спасибо, Томас.

Это, судя по его плечам, приносит ему облегчение, его вздох прокатывается по моей макушке, и Томас обнимает меня в ответ.

— Я пропустила групповые обнимашки? — говорит Лира, подходя с другими коробками и шутливо надувшись.

Весь следующий час мы помогаем Томасу собрать игру и даже завести несколько первых клиентов, а затем идем кататься на карнавальных аттракционах, которые, как мы знаем, скорее всего, не самые безопасные.

После последнего аттракциона мои волосы растрепаны ветром, щеки обветрены, и я не перестаю смеяться с тех пор, как мы сюда приехали.

Я прогуливаюсь, болтая с Лирой, но тут нечаянно задеваю кого-то плечом.

— О, простите, — бормочу я и, повернувшись, протягиваю руки, чтобы поймать того, кого невольно ударила.

— Похоже, нам просто суждено без конца встречаться вот так, — говорит он. — Я начинаю думать, что ты специально на меня наталкиваешься.

Я почти ослеплена его улыбкой, но даже этого недостаточно, чтобы отвлечь меня от того факта, что я знаю его лицо.

Когда я некоторое время назад столкнулась с ним возле библиотеки, то не думала, что он меня вспомнит. Пока я собирала книги, у нас состоялся короткий разговор, о выбранной специальности и о том, что, если мне когда-нибудь понадобится помощь с уроками, я могу к нему обратиться.

До этого момента я видела его только на фотографиях, поэтому меня еще больше шокировало его сходство с Алистером. Дориан мог бы быть его близнецом, за исключением того, что его нос немного наклонен влево, а щеки более пухлые по сравнению с резкими скулами Алистера.

— Как проходят занятия? Какие-нибудь учителя доставляют тебе неприятности? Я знаю, что мистер Габбл может быть довольно придирчивым.

— Все идет хорошо. Пока никаких проблем, — я натягиваю на лицо улыбку, надеясь, что если буду поддерживать непринужденный разговор, то смогу быстрее от него отвязаться.

— О, прости мне мою невоспитанность, я Дориан, — он протягивает руку Лире, и она ее пожимает, — Дориан Колдуэлл.

— Лира, — отвечает она, покачав рукой.

— Вам нравится карнавал, дамы? Клянусь, с каждым годом аттракционов становится все больше и больше. В следующем году Холлоу Хайтс понадобится большая ярмарка, — смеется он, сунув руки в карманы.

— Похоже на то, — неловко говорю я.

Дориан никогда не давал мне повода считать его странным, но я не могла избавиться от ощущения, что он был одной из причин, почему Алистер так ненавидел свою семью.

— Вы обе первокурсницы, верно? Значит, знаете моего брата, Алистера?

То, как Дориан задает этот вопрос, наталкивает меня на мысль, что ответ он уже знает. Этот блеск в его глазах, будто ему интересно, рискну ли я ему солгать. Как я отреагирую.

— Конечно, мы его