Клинок Судеб - Владислав Глушков

Вдруг сработали сигнальные мины со стороны болота.

– «Тропа» вызывает «Первого», – еле разобрал в наушнике Шуйский.

– Слушаю тебя «Тропа».

– У нас гости, с болот, только мы не поймём кто такие.

– Что не понятно?

– Это какие-то дикари с мечами и луками. Одеты в шкуры, в общем, полный дурдом. На вид перепуганы происходящим на поляне до смерти и, тем не менее, прут вперёд, сейчас на мины напорятся.

– Пропускай, пускай идут, потом отрезай отход и вали всех.

– Понял, выполняю.

– Ты можешь объяснить, что происходит? – Обратился полковник к вжавшейся в землю и трясущейся от страха Алисе. – Откуда взялись эти все?

– Нет, не могу, я не знаю. – Она подняла глаза на полковника, потом посмотрела вверх, в небо. На лице страх перемешался с удивлением. – Смотрите, там ещё.

Адам Маркович задрал голову, и не поверил своим глазам. Из проплывавших в вышине самолётов сыпались люди, над ними моментально расцветали белые купола.

– Так, ещё десанта нам не хватало. И чей он скажите на милость?

А его люди уже вступили в бой. Снайперы планомерно отстреливали всех, но в первую очередь людей Секретаря, ни их взгляд именно эти представляли наибольшую опасность. В разных местах поляны вспыхивали короткие схватки.

– Там ещё одни, – Михаил свалился как снег на голову, – фух, еле нашёл Вас.

– Кто там ещё?

– Смотрите, – он указал рукой в сторону, куда недавно ушли «Охотники», там разворачивались и занимали оборону такие же, как те двое, только их было намного больше. – Мне кажется, что это местные партизаны.

– Какие партизаны, чёрт возьми. Мы вообще, где находимся? – Не выдержал Адам Маркович.

– Вот это и я хотел у Вас узнать.

– Миша, я ничего не понимаю.

Первые десантники коснулись земли, это был немецкий десант, они быстро разобрались в обстановке и рассредоточившись по поляне начали бой против всех.

– Внимание всем, в бой с десантом не ввязываться, наша задача кузня. Пускай разбираются с людьми Секретаря. Партизан, поддержать огнём. Как поняли?

Грохот разрывов и автоматных очередей снаружи всё нарастал, но Ядрей не отвлекался, на посторонние звуки, он спешил, спешил закончить работу и одновременно делал всё аккуратно. Ошибиться было нельзя. Он не замечал, как вокруг его кузни начала подниматься из руин деревня, как вставали и вновь брались за оружие его сородичи, вступая в неравный бой с непонятным для них врагом, врагом, который был одет не так как они, был вооружён не так как они. Врагом, который убивал на расстоянии. Но и их враг нашел для себя место в этой непонятной схватке. В восставшую из руин деревню ворвались люди Сигурда. Они нападали на всех, кто встречался у них на пути, на людей Секретаря, которых осталось не так и много, на немецких десантников, которые продолжали сыпаться с неба, прикрытые белоснежными куполами. И конечно они нападали на восставших сородичей мастера, мастера, который в это время был для них самым главным врагом.

А двое братьев, Белый и Чёрный стояли в тени и, как и прежде безучастно наблюдали за происходящим.

– Нет, не успеет он закончить, – произнёс Чёрный, – не выдержит оборона, сомнут, посмотри сам, что творится.

– Выдержит. Не правильно ты дела повёл, они же друг с другом воюют, они не знают кто им враг, а кто друг.

– Да, это не я, это обстоятельства.

– Да, согласен, обстоятельства. Я даже не предполагал, что могут возникнуть такого рода разрывы во временном континууме. Откуда взялись все эти?

– Да, разрывов много, и за это нас с тобой не похвалят. Ладно, ещё те двое, что в начало времён попали, это ещё можно было, как то объяснить, тем более что они туда годили ментально. Но вот теперь, это не шутки, будет нам с тобой разбор на Большом Совете.

– И не говори, брат. – Вздохнул Белый.

Шуйский не верил своим глазам, земля вокруг кузни начала смыкаться, выталкивая саму кузню наверх. В это же время из-под земли начали вырастать дома, подстать самой кузне, а вокруг домов появляться люди с мечами в руках. Они тут же бросались на защиту своих домов, и тут же падали сражённые автоматными очередями, но на их месте возникали всё новые и новые. Теперь уже нельзя было понять, кто и за кого воюет. Хорошо, хоть авиация отбомбилась, и на головы не сыпался смертоносный груз с неба, а здесь на земле ещё можно было побороться за победу.

В бой вступили же и партизаны, которые некоторое время наблюдали за происходящим, они несколько оттеснили от кузни опасно приблизившийся немецкий десант, поляна уже была завалена убитыми и ранеными, залита кровью, а люди всё прибывали и прибывали. Это казалось удивительным, но небольшой отряд, одетый в шкуры и вооруженный одними мечами всё-таки пробивался к окраине восставшей деревни, направляясь к кузне. Во главе этого отряда был Сигурд. Его лицо походило на маску ярости и смерти, он направо и налево рубил всех, кто встречался на пути, будь то свой, или чужой. Он был с ног до головы залит кровью, но рвался вперёд и ни одна пули, ни ин клинок не мог остановить его.

И тут на его пути встал Родгар.

– Сигурд! Я тебе приказал уничтожить деревню! Кузнец мой!

– Приказал?! Да кто ты такой, что бы мне сыну Богов приказывать?! Кончились твои времена! Теперь я хозяин, а ты, ты давно отправился в страну мёртвых, только вот, видно дойти никак не можешь. Не воспитал ты ни единого сына, что бы отомстить за тебя. А те шлюхи, которых ты пригрел у себя на груди, они не способны ни на что, разве что прислуживать мне. Ничего, вот сейчас разберусь с тем щенком и потом покончу с ними. Будет с кем поразвлечься после драки.

– Нет, Сигурд, не спеши, у меня ещё к тебе разговор есть! – Взревел Родгар и бросился на врага, – кузнец всё равно будет мой, а с тобой я разберусь очень быстро.

Они сошлись в схватке, казалось, что воины просто не замечают того, что творилось вокруг, они были увлечены боем. Клинки мелькали в воздухе, раз, за разом сталкиваясь и отражая атаку противника, солнце сверкало на их лезвиях. Воины кружили на небольшом пятачке, возле входа в кузню, не давая один другому войти туда.

Синга проскочила мимо дерущихся, и ворвалась в кузню. Она была разгорячена боем, залита кровью и еле стояла на ногах от усталости.

– Ядрей, там, там такое.

– Что там? – Не отрываясь от работы, спросил мастер.

– Там твоя деревня, она ожила, а ещё там мой отец, он у дверей дерётся с Сигурдом. А ещё там непонятные люди, они убивают на расстоянии, их много. Я не знаю, что делать. Мы проиграли.

– Нет, милая, мы не проиграли, я уже почти закончил, остался всего одни штрих, присядь здесь возле меня, я сейчас закончу, и…

Договорить он не успел, двери кузни слетели с петель, Сигурд показался на пороге, но его тут же выдернула на улицу чья-то сильная рука, это был Родгар.

– Не спеши, мы с тобой ещё не закончили.

– Как, ты ещё жив? – Удивился Сигурд. – Тогда убирайся туда, откуда пришёл.

Он взмахнул мечом, описав короткую дугу, и опустил клинок на шею противника, клинок с силой распорол плоть, сломал шейные позвонки, и застрял в теле, упёршись в ключицу. Сигурд немного не рассчитал силу и траекторию удара.

Последним ударом молоточка по резцу Ядрей закончил вырезать девиз.

– Убивший мной, мною убит будет, – прочитал Семён начертанное на ещё раскалённом клинке.

Сигурд, наконец, освободил клинок и развернулся в сторону Ядрея. В глазах Сигурда горел огонь ярости, и ещё какой-то необычной силы, таких глаз Ядрей ещё никогда не видел. Вот теперь ему стало по-настоящему страшно, он вдруг понял, что в одиночку ни за что не справиться с этим обезумевшим от пролитой крови и жажды власти не то человеком, не то демоном. Но и мешкать времени не было Сигурду оставалось сделать всего один шаг внутрь кузни, и этого допустить было нельзя. Почему нельзя, парень не понимал, просто чувствовал. Он схватил ещё раскалённый клинок, страшная боль пронзила всё тело, в помещении запахло горелой плотью, и в то же время он почувствовал силу, не свою, силу многих. Он как бы рос, вбирая в себя всех, кто был вокруг, своего деда, старого кузнеца Горазда, этого непонятного ему парня из будущего, а может и из прошлого, Семёна. Ядрей уже смотрел на всё глазами всех троих, когда к ним внезапно присоединилась Алиса и его Синга. Их было много, все они желали жить, мечтали растить детей и воспитывать внуков. Все жили полной жизнью, любили и страдали, но жили и хотели дальше жить. Ядрей стал огромен как вся вселенная, вселенная, которая живёт в душе у каждого и теперь эти множества вселенных объединились с одну, готовую сражаться и победить того, кто желает отобрать у них всё, отобрать у них будущее. Парень почувствовал эту силу, и теперь он был непобедим, даже если перед ним стоял не человек, а Бог, или сын Бога. Кто бы он ни был, но он уже не сможет отобрать у них ни этот мир, ни эту землю, ни это голубое небо, ни ромашки, цветущие на лугу. Меч взвился в воздухе, расчеркнув полумрак кузни, отбил нацеленный на хозяина клинок, сделал выпад навстречу врагу, выталкивая того, уже начавшего пересекать порог назад, на улицу, и легко вонзился в тело противника, прожигая плоть и ломая рёбра. Кровь в пронзённом сердце закипела, разрывая его на части, в глазах Сигурда застыл ужас. Взрыв страшной силы потряс землю, оглушительный грохот, ослепительная вспышка. Ударная волна прокатилась по поляне, разметав всех и нападавших и защитников, а следом наступила оглушительная тишина.