Судьба по контракту - Владислав Гусев

Ильм сдержал себя в руках, но разум все сильнее заволакивало мутной пеленой.

Долго он так не протянет.

Ну же! Не стоять. Не стоять на месте.

Некромант забегал по маленькому залу, клацая зубами от ужаса.

Ну же…

Испытание становилось невыносимым. Ильм в полном отчаянии зажал уши ладонями. Не помогло. Дрожащий на одной ноте звук буквально выжигал его сознание.

Пол под ногами начал в буквальном смысле слова подпрыгивать. Сверху посыпался песок. Ильм поднял взгляд и тут же судорожно вжался в стену. Потолок покрыла густая сеть трещин. Одна из больших потолочных плит сдвинулась со своего места, грозя в каждое следующее мгновение рухнуть вниз. Для такой глыбы раздавить хрупкое человеческое существо пара пустяков. И поделом ему. Нечего было нарушать покой этого древнего сооружения…

За спиной некроманта возникло странное движение. Ильм подскочил как ужаленный и на время забыл о грозящей ему опасности.

Часть стены, к которой он так удачно прислонился спиной, сдвинулась с места и начала медленно отползать в сторону.

Вот в образовавшуюся щель уже можно просунуть ладонь. Две ладони. Три. Еще, еще немного. Как же долго тянется время. Вот в образовавшийся промежуток с трудом, но можно протиснуться боком.

Ильм неожиданно пережил такой прилив энтузиазма, какой, наверное, еще ни разу в жизни не испытывал и силой загнал себя в узкую щель. Не чувствуя боли от многочисленных ссадин он с ожесточенным отчаянием стал бороться за свободу.

Быстрее, быстрее, быстрее.

Дверь сдвинулась еще немного и замерла. Видимо, излишняя встряска не пошла на пользу старому механизму.

Тесно оказалось меж камнями, очень тесно, но все же достаточно, что бы с грехом пополам протиснуться взрослому человеку. Ильм с бешено колотящимся сердцем вывалился в затхлый подземный ход, узкий, низкий, но дарующий бесценную возможность еще хоть какое-то время иметь возможность двигаться.

Стены заходили ходуном.

Некромант, испытывая самый настоящий животный ужас, побежал вперед и тут словно кто-то подставил ему подножку. Ильм закричал и кубарем полетел в темноту. За спиной его раздался страшный грохот…

Он пришел в себя в полной тишине. Магический фонарик, уцелевший каким-то чудом, повис у правого плеча. Его призрачного света оказалось достаточно, чтобы разглядеть один большой завал, образовавшийся на месте той части подземного хода, что Ильм успел миновать. Замешкайся он немного, и тогда лежать ему сейчас под толстым слоем обломков.

Ильм выплюнул изо рта песок, и в который раз подивился странному своему везению. Он опять прошел по самому краю, в одном шаге от смерти. Что его хранит? Впору забросить свое ремесло и послушником в орден идти, дабы всю оставшуюся жизнь воздавать должное небесам за дарованную удачу. Да только кто его туда возьмет? С порога поганой метлой прогонят и арбалетным болтом в спину благословят за дерзость неслыханную. Где ж такое видано, чтобы чернокнижник у образов поклоны бил. Даже обидно немного. Всем остальным разновидностям магов можно на путь истинный встать, а некромантам нет. Ну да ладно…

Ильм встал на слегка дрожащие ноги и вдруг услышал совсем недалеко от себя неразборчивые голоса. Самые настоящие человеческие голоса, если это не очередной морок. Подавив в себе совершенно естественное желание броситься навстречу людям, он убрал свет и затаился.

Звук шагов становился все отчетливее. Вскоре стало возможным разобрать, о чем говорят неизвестные исследователи подземного мира.

— ………. представить нельзя.

— Не зря глаголет шестая стихира второго послания: по грехам нашим качнется твердь земная и поглотит бездна отвергнутых, — голос был низок и исполнен важности.

— Дальше не пойдем?

— Будь тверд сердцем отрок и минует тебя лихо.

— Брат-наставник, там дальше стена дорогу преграждает. Что там глядеть-то?

— Не твоего скудного умишка дело.

— А если, не приведи Единый, рухнет что сверху? Я-то ладно, мытарь никчемный, но ты саном обличен, потеря-то для Ордена какая…

— Молитву сотворим кроткую и убережемся, — в важном голосе проскользнула едва заметная тень сомнения, — впрочем, достаточно мы осмотрелись, можно с чистым сердцем у ног брата-исповедника челом ударить.

Ильм не жив, не мертв, распластался на полу, во все глаза разглядывая две фигуры в орденских рясах. Одна из них была толстая и солидная, другая худая и немного сгорбленная. Солидная фигура держала в руках длинный посох, худая освещала дорогу свечкой, поставленной на блюдце. Лица, скрытые за низко опущенными капюшонами видно не было. Отчетливо различались лишь два подбородка. Один крупный и мясистый, другой острый, украшенный чахлой бородкой.

— Возвращаться будем, — посох указал в сторону противоположную от некроманта, — я как раз к обедне успею, а ты останешься при раскопе до утра.

— Но наставник, — свечка качнулась в дрогнувшей руке, — я…

— Стыдно, чадо. Кусочек сыра я тебе оставил, молитвослов при тебе. Учись быть сытым пищей духовной. Как я. От ночного бдения только польза великая. Заодно камушки сложишь аккуратно. Идем. Если что смутит твою неокрепшую душу, мигом зови латников. Сам видел их тут в избытке…

Служители ордена скрылись за поворотом. Желтый отсвет свечи еще немного покачался на влажных стенах и погас.

Ильм утер вспотевший лоб о рукав. Хорошенькое дельце. А что орден-то здесь забыл? Им-то какое дело до подземных тайн? В небо должны взоры устремлять, а они в сумрак лезут. Раскоп тут у них, понимаешь. Хм… Надо держать ухо востро. С этими ребятами не забалуешь. Придется быть очень внимательным и осторожным. Очень внимательным…

Некромант как лежал на животе, так и пополз вперед, не прибегая к помощи магических средств. Он свернул за угол и сразу разглядел перед собой овальное отверстие с неровными, щербатыми краями. Далее был заметен дрожащий огонек свечи. Видимо это и было то место, где неудачливому послушнику предстояло коротать ночь.

Ильм, стараясь не шуметь, подполз ближе. Теперь за проломом ясно просматривался самый заурядный каменный каземат, коих в Турове было предостаточно. Некромант ласковым взглядом окинул цепи, свисающие со сводчатого потолка, потухший факел на стене. Благодать то какая. Люди… Потом благостное настроение немного рассеялось, и в памяти всплыли пыточные застенки, подвалы городского арсенала и тому подобные потайные места, куда имели доступ лишь люди посвященные. Здесь, похоже, было то же самое. Орденская братия, конечно не заплечных дел мастера и не городская стража при исполнении, но и они не обрадуются нарушителю их сокровенных тайн.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});