Неуместные происшествия, или Переполох в Розингс Парке - Ольга Болгова

— Раки, говорите? — сэр Юстас определенно расстроился. — Ну, это же надо! Я так люблю раков с трюфелями…

— Идите прямо и поворачивайте налево… нет, лучше направо, — сказала леди Кэтрин.

— Здесь тупик! — ответствовала Кэролайн в отчаянии.

— В таком случае все очень просто! — не растерялась леди Кэтрин. — Поворачивайте назад и идите до следующего прохода, а там поверните направо… или лучше все же налево?

Тинкертону явно надоело слушать перекличку жертв лабиринта с остальной компанией. Он оставил Мэри и шагнул за зеленую арку, ведущую в путаницу дорожек между высокими стенками лавровых кустов.

— Теперь мы останемся не только без судьи, но и без сыщика, — задумчиво сказала Джорджиана. — Из этого лабиринта без плана не выбраться. Помню, героя романа «Божественное озарение» как-то заманил в лабиринт его коварный соперник. Герой просидел там почти неделю…

— А как же он выбрался? — поинтересовалась миссис Херст.

— Он прорыл подземный ход и….

Тут в арке показался Тинкертон с мисс Бингли, у который был совершенно растерзанный вид: в ее шляпке, сползшей набок, застряли ветки и листья; оборка подола платья была наполовину оторвана и волочилась по земле.

— О, дорогая! — воскликнула миссис Херст и раскрыла объятия своей блудной сестре, но мисс Бингли с причитаниями промчалась мимо нее и рухнула на грудь остолбеневшего от подобной напасти мистера Дарси.

— Мистер Дарси! — причитала она. — Я знала, что вы придете и спасете меня!

Он попытался ее от себя отцепить, но Кэролайн намертво приклеилась к нему, пока леди Кэтрин не возмутилась поведением мисс Бингли и не посоветовала той оставить родного племянника миледи в покое и найти успокоение в объятиях собственных родственников.

Тем временем в арке вновь появился Тинкертон, на этот раз с судьей. Тот выглядел не лучше мисс Бингли — без шляпы, на его сюртуке виднелись прорехи, судя по всему вырванные острыми концами подрезанных ветвей живой изгороди лабиринта.

— Сэр Юстас! — генерал шаг ему навстречу. — Мы так рады видеть вас живым и здоровым!

— Признаться, я уже не чаял… — судья успел заметить, как брат мисс Бингли оттаскивает ее от мистера Дарси, в объятиях которого она, очевидно, искала утешения. Сэр Юстас пришел в ярость и набросился на Йорика.

— Я просил вас дать мне план лабиринта, а это что такое?!

Йорик пожал плечами.

— Э-э… это план дорожек леса, ведущих к Трифем-Хаусу…

— Зачем мне дорожки в лесу, если я шел в лабиринт?! — вскричал судья.

— Но на обороте листа — план лабиринта, — попытался оправдаться лейтенант.

— Где? Что? — сэр Юстас с изумлением перевернул лист и увидел план лабиринта.

— Исключительно замечательно, — заметил Тинкертон.

— Я же говорила, что сэр Юстас не разбирается ни в чем, даже в одной-единственной бумаге, лежащей у него в кармане, — язвительно сказала леди Кэтрин генералу.

— Но как же вы, без плана?.. — поинтересовалась мисс де Бер у сыщика.

— Из любого лабиринта есть выход, мэм, — галантно ответил Тинкертон и посмотрел на Мэри, которая не сводила с него восхищенных глаз, уверенная, что все на свете подвластно этому удивительному человеку.

Глава сорок первая, в которой лестное предложение получает весьма нелестный ответ

«— Вы словно вонзили кинжал в мою грудь и вынули сердце! — страстно воскликнул Д'Арси. — Вы лишили меня сна и покоя! О, будьте моей, любимая, придите в мои объятия!

Слова замерли на его устах, когда молния ударила в вершину дуба, стоящего в нескольких шагах от них.

Элизабет невольно прижалась к нему, ища защиты от гнева небес.

— Это знак! — воскликнул барон»

Из «Истории зловещих событий…»

Розингс, 22 апреля, четверг, 14:45 пополудни

После вызволения мисс Бингли и судьи из лабиринта Элизабет не вернулась со всей компанией в дом, а пошла побродить по парку. Она не решалась отходить далеко от дома, памятуя обо всех тревожных происшествиях, поэтому выбрала для себя широкую открытую дорожку, которая, миновав парк скульптур и розарий, вскоре вывела ее к пруду. Место здесь было прелестное: деревья и кусты пышно разрослись по берегам, склоняя свои тяжелые ветви над водой и отражаясь на ее зыбкой поверхности. Лиззи прошла мимо газона с цветами, разбитого у кромки берега, и направилась по узкой тропинке, ведущей вокруг пруда. Она размышляла о сведениях, представленных мистером Тинкертоном, в которых упоминался некий переодетый офицер, не в силах представить, с кем ее сестра могла столь опрометчиво уехать. Лидия могла восхищаться и пылать чувствами одновременно к нескольким представителям мужского пола, но того, кто из них мог толкнуть ее на подобную авантюру, вычислить было непросто.

Размышляя о превратностях судьбы и последствиях поступка Лидии, Элизабет не обратила внимания, что на небе сгустились тучи, и только внезапно налетевший порыв ветра, который чуть не сорвал с ее плеч легкую косынку, заставил ее остановиться и повернуть к дому. Но было уже поздно: редкие капли дождя дробно застучали по листьям и гравию дорожки. До дома ей было не успеть, но неподалеку стояла беседка и Элизабет бросилась к ней со всех ног. Едва она поднялась по ступенькам, как хлынул ливень, и с круглой крыши потоками полилась воды. Через несколько секунд на дорожке послышались еще чьи-то поспешные шаги. Обернувшись, она увидела, как в беседку, стряхивая капли воды с цилиндра, входит мистер Дарси.

— Извините, что нарушил ваше уединение, — сказал он. — Но вдруг пошел такой сильный дождь, что мне пришлось…

— Ничего страшного, мистер Дарси. Было бы куда хуже, промокни вы под дождем. Тогда вы бы заболели, а леди Кэтрин наконец смогла под благовидным предлогом пригласить мистера Бейтса, — ответила Элизабет.

— Избави Бог нас всех от мистера Бейтса, — усмехнулся Дарси. — Он, конечно, славный человек, но его микстуры… Лучше кривой, чем совсем слепой, — как обычно приговаривает он сам, когда его пациенты жалуются на вкус лекарств, которые он собственноручно изготовляет. А вы все гуляете, мисс Беннет? — вдруг переменил он разговор и, как показалось Элизабет, с укором на нее посмотрел.

— Как видите, сэр, — она почувствовала себя неловко. «Верно, считает меня глупой и упрямой, — подумала она. — Но мне трудно объяснить даже себе самой, почему я добрела до пруда и оказалась в этой беседке, когда в Розингсе так опасно — можно или самой подвергнуться нападению, или опять оказаться без алиби, если сейчас вдруг что-то с кем-то произойдет… Он явно намерен прочитать мне лекцию по этому поводу, и я даже не смогу ему возразить…»