Условный рефлекс - Ксения Мартьянова

в жизни не испытывал.

– Нужно было сказать ей обо всем не так. – Думая о реакции Габриэллы, озвучил свои мысли вслух Брендон. – Не при тебе.

– Ты расстался с ней? – Будто до сих пор не веря в произошедшее, повторила свой вопрос Натали.

Брендон сделал к ней шаг, сокращая расстояние между ними почти до минимума.

– Хочешь спросить, почему?

Хотела. Ещё как хотела. Он не только видел это, но и чувствовал. Однако внезапно что-то промелькнуло в её взгляде; что-то, что многовольтным напряжением отбросило её в сторону.

– Меня это не касается. – Тихо ответила она, опустив глаза. – Я помню правила.

Натали повернулась, чтобы направиться к машине, но Брендон остановил её, перехватив запястье. Она не предъявляла ему претензий, не обижалась, не злилась и не закатывала истерик. Он должен был быть счастлив, однако, что-то не давало ему покоя.

– Если ты спросишь о причине, я отвечу. – Ему показалось, что Натали затаила дыхание. – Пускай и не буду уверен, что сам знаю ответ.

Какого черта с ним происходило? Что он творил? А главное – почему? У него не было ответа ни на один из вопросов. Брендон просто понимал, что нуждался в этой женщине. Впервые за всю свою жизнь действительно искренне нуждался. Не ради развлечения или забавы, не из-за сексуального влечения. Нет. По-особенному. Так, как не нуждался ещё ни в одной женщине до неё. Так, как думал нуждаться никогда не будет.

Маркус был прав. Натали изменила привычный для него мир. Вошла в него, а затем перевернула с ног на голову. И всё это за считанные недели. Господи, да разве такое бывает?

Словно отвечая на его немой вопрос, Натали неторопливо повернулась. Небесно-лазурные глаза вновь остановили время. Если бы она только знала, какой властью над ним обладала… черт подери, тогда бы он совершенно точно навсегда потерял себя.

Но хочет ли он этого? А главное – получится ли у него так жить?

– Уверен, что сможешь? – Тихо спросила она, и Брендон осознал, что женщина перед ним видела его насквозь. Спросила то, в чем сомневалась сама и была права. Он не сможет. Слишком долго ребенок в его душе существовал в этом мире отбитым от стаи одиноким волком. И вероятно было уже слишком поздно учиться жить по-другому. Он всего лишь подумал об этом, но сразу же понял, что нет надобности произносить всего этого вслух.

Не требуя ответа, не обижаясь, не отстраняясь и не уходя, она осторожно потянула его вперед, а затем забралась в салон автомобиля, который уже десять минут спустя остановился под окнами его квартиры.

Глава 15

– Аполлон расстался с выдрой?! Прямо у тебя на глазах?! – Обескураженно, но довольно качнув головой, Энди неожиданно просияла. – Да, подружка, вот это ты крепко его зацепила.

– Не думаю, что это из-за меня, – возразила Натали, вливая в себя вторую чашку кофе подряд. Салат так и остался нетронутым. Со вчерашнего вечера отчего-то даже кусок в горло не лез.

– Ну и дура, – спокойно заключила Энди, в отличие от неё с удовольствием уминая свою порцию.

– Ну спасибо, – сузив глаза, ответила она.

– Да не за что, – пожав плечами, её подруга закинула в рот кусочек горячего омлета, – если хочешь, могу даже пояснить, почему.

– Будь так добра.

Энди кивнула, а затем положила столовые приборы на края тарелки и подняла на Натали глаза.

– Ни один нормальный мужик – а Брендон Макгил, милая моя, именно такой – ни за что и ни при каких обстоятельствах не станет бросать свою девушку для утех – особенно такую сексапильную красотку, как выдра, которая знает, как правильно ублажить – на глазах у другой девушки, которая… – Энди призадумалась, – …скажем так, довольно неслабо ей уступает…

– А я наивно полагала, что хуже дуры быть уже не может… – пробормотала Натали, но её подругу это не остановило.

– …если только не боится её потерять, – закончила Энди, а затем внимательно сосредоточилась на синих глазах напротив, да так сильно, словно пыталась прожечь в них огромную дыру.

Для пущего драматизма не хватало только света и музыки. Ей Богу.

– Ну что? – Спросила Натали, когда молчание затянулось дольше, чем на пять секунд.

– Только не говори, что у тебя начались проблемы со слухом, – выдохнула Энди.

– С моим слухом всё в порядке, – ответив, она сделала жест рукой, подзывая к столику официанта.

– А с головой? – Поинтересовалась та, заставив Натали мысленно застонать. Сейчас начнется. – Ты же не хуже меня понимаешь, что только полный идиот оставит такую женщину, как выдра. Как бы она мне не нравилась, я стараюсь смотреть на сложившуюся ситуацию адекватно. – Справедливо. Только вот почему её подруга не рассматривала другой вариант: что Габриэлла могла просто-напросто надоесть Брендону? Как обычно абсолютно любому мужчине за долгое время надоедает одна и та же женщина. Им же всем хочется разнообразия, ведь так? И для него на данный момент этим самым разнообразием стала именно она… – Так вот. – Продолжала Энди. – Либо твой босс полный идиот – в чем, ещё раз говорю, я сильно сомневаюсь, – либо ты-таки заставила его каменное сердце чувствовать. Хотя, честно признаться, я никогда не считала, что оно каменное. Всё это лишь злые людские языки…

«Заставила его сердце чувствовать», – заглушая все остальные звуки вокруг, пронеслись в голове слова подруги. Так ли это? Могла ли она тронуть холодный лед? Не безрассудство ли поверить в это?

Натали ощутила, как отвечая на её вопрос внутри что-то мгновенно затрепетало.

Тук-тук-тук… от всплывшего перед глазами образа по коже пронесся неконтролируемый ворох мурашек. Каждая клеточка тела знакомо запульсировала, а дыхание предательски сбилось.

Ухватившись за ниточку здравого смысла, Натали тряхнула головой и часто заморгала.

Безрассудство.

Определенно.

Других вариантов нет.

Именно эти слова снова и снова она повторяла себе всю дорогу до работы. Признаться, помогло. По крайней мере в голове немного прояснилось. Натали не хотела заканчивать эти отношения, точнее, на это у неё пока не было сил. Чего греха таить её тянуло к Брендону Макгилу. Ох как тянуло. Порой даже казалось, что у природных магнитов притяжение в тысячу раз меньше. Всего каких-то несколько недель, и она стала зависима от человека, к которому не должна была испытывать ничего, кроме физического влечения и лишь на крайний случай приятельских чувств. Так они условились. Именно «здесь» очертили грань. И переступать её было запрещено. В противном случае её постигла бы участь Габриэллы. Не успев толком надоесть, оказалась бы брошенной из-за собственной глупости.

Хотя, имела