Вовка в Троеклятом - Владимир Черепнин

Стало ясно, что наша надежда на то, что до этой части лабиринта черномазые не добрались, не оправдалась. Зато удостоверились, что, по крайней мере, насчет чар подземелья Хоттабыч был с нами искренен.

Добродушный голос, доверительно провозглашающий, что нет ни чего лучше, чем годами не мыться, не чистить зубы, иметь толстые губы и большой расплющенный нос с кольцом, стал удаляться, пока совсем не смолк.

Ворон всхлипнул:

- Сначала испор-ртили чудную вещицу, а потом вообще, сволокли в неизвестном напр-равлении... Я за скатер-рочку обязательно отомщу!

- Кому?

- Какая р-разница? Найду какое-нибудь зло и накажу.

Я прикрыл люк. На эшафоте больше делать было нечего. И что делать дальше, я также не имел ни малейшего представления.

- Карлуха, лети, свиньям скажи, что хватит, пусть возвращаются.

Опять позабыв о своей невидимости, я показал на хряков, пытающихся изобразить танец маленьких лебедей.

* * *

Чернокнижник Ганс находился на вершине душевного подъема. Наконец-то настал долгожданный час. Для осуществления замыслов оставалось только уличить подходящий момент. И не для того, чтобы увеличить вероятность успеха. Вовсе нет. Успех гарантирован. Ганс пока не предпринимал активных действий только потому, что хотелось произвести наибольший эффект. Ради этого стоило дождаться, когда все сановники во главе с Наимудрейшим соберутся вместе. Вот тогда он и сообщит этим болванам о произошедших переменах. Интересно будет посмотреть на их ошеломленные рожи...

Закончилось жалкое существование второстепенного колдуна, ответственного за магическую защиту дворца. Хватит! Глупый Емеля решил, что, посулив должность Главного колдуна и предоставив кое-какие полномочия, заполучил в услужение верного пса. В тупые, пропитые мозги не могла прийти мысль о том, что если Ганс и стремился занять этот высокий пост, то только как временную промежуточную ступень, а не как вершину своих стремлений. Расширение возможностей лишь ускорило неизбежное. И опала Хоттабыча очень даже на руку. Надменный джинн - самый опасный соперник. Был. Теперь главная реальная сила в руках Чернокнижника. Не большого труда стоило подменить у невменяемого щукоеда кошель с магическим жемчугом.

Конечно, можно было бы некоторое время потерпеть, чтобы удостовериться. Не припасено ли у Емели какое-нибудь секретное средство, способное предотвратить переворот. Хотя, навряд ли. Чтобы победить чернокожих гвардейцев потребуется собрать всех богатырей и витязей, которых меньше всего интересуют городские дела, а тем более судьба глубоко ими презираемого Емели. А магического воздействия Ганс не опасался. Как-никак целый дворец оборонял от подобных нападок, а уж себя, любимого...

Так что тянуть не было никакого резона. Настал звездный час. Причем и в прямом смысле тоже. Гороскоп, составленный этой ночью, сразу после затеянных Емелей кадровых перестановок и последующей подмены кошеля, сулил невообразимый взлет и великую удачу. Все сопутствует успеху. Даже небесные светила. Правда, звезды, продувные бестии, никогда не предрекают стопроцентную вероятность события. Всегда оставляют лазеечку, в виде: "если только не..." Чтобы была возможность пойти на попятную, мол, мы предупреждали. Но на этот раз даже эти предупреждения были столь смехотворны, что ничего кроме насмешек вызвать не могли. Это ж надо: следует опасаться ударов пятнадцатью членами по лицу и встречи с ишачьим дерьмом. Кажется, так. Или что-то вроде этого. Звезды предпочитают не выражаться, и, естественно дерьмо не упоминалось. Но как иначе понимать "находящихся в ослиной заднице"?

И если влияние дерьма на дальнейший ход событий чисто теоретически допустимо, например, можно на нем поскользнуться, долбануться головой и напрочь забыть о перевороте, то что касается одновременных ударов членами по физиономии - просто смешно. И невозможно. Сразу по нескольким причинам.

Во-первых это невыполнимо с практической точки зрения. Если даже отбросить остальные факторы, то такое было бы возможно, если бы речь шла о трех, максимум четырех злоумышленниках. Но полтора десятка мужиков не смогут одновременно помочиться в одно ведро, не то что ляпнуть своими достоинствами по лицу.

Во-вторых, даже если это было бы возможно, то кто рискнул бы поднять руку, точнее член, на исполняющего обязанности Главного колдуна? И, в-третьих, пусть нашлись бы такие смельчаки, то разве стал бы он, Ганс Чернокнижник, без пяти минут диктатор, дожидаться, пока пятнадцать мужиков рассупонятся, размахнутся и ляпнут? Конечно же нет.

Вся эта белиберда имела только одно разумное объяснение: фурор неизбежен, а дерьмо с писюнами - обычные звездные происки.

Успокоив себя таким образом, Ганс перевел мысли в более приятное русло. Надо же определить дальнейшую участь Емели и его ближайшего окружения. Даже воображаемая власть доводила Чернокнижника до блаженного состояния близкого к экстазу. Что же будет, когда мечты воплотятся в реальность? Достанется всем. Ганс все помнил. Ни одно оскорбительное словцо, ни презрительная ухмылка, ни пренебрежительный взгляд не останутся безнаказанными. И не будет никаких скоропалительных решений, типа голову долой и все дела. Так легко и просто от Чернокнижника никто не отделается. Пусть мучаются, терзаются, на что-то надеются, валяются в ногах, умоляя о пощаде. А он будет восседать на троне, великий и непреклонный, с высоты наблюдая за недостойными червями, просящими о пощаде. А рядом...

С этим была проблема. Раньше была. Теперь любая красавица Города с радостью займет место подле нового правителя. А если какая закочевряжится, то найдутся меры переубеждения. Так что женщину можно выбирать себе какую угодно. Хоть Емелину Маньку. Пусть щукоед кроме физических мучений примет и нравственные. Хотя, Манька не подойдет. На мордашку ничего, но костлявая слишком (Ганс предпочитал пампушек). Надо будет разыскать ту начинающую ведьму. Бабенка в теле и достаточно глупа, не будет вынашивать коварные планы захвата власти в свои пухлые ручонки.

Но это потом. Сейчас нужно начинать действовать. Для этого все министры должны собраться у Емели. Только где их в этом бедламе искать? Воевода скорей всего торчит у ворот. Последнее время три солидных хряка повадились на площади отплясывать. Федот, наверное, любуется. Ганс направился к главному дворцовому выходу.

* * *

С самого утра у Али Бабы все складывалось весьма неудачно. И немудрено. Любимый находился в скверном расположении духа, в результате чего засветил визирю в и без того подбитый глаз. И выгнал, велев без надобности не тревожить. Все из-за ерунды. Подумаешь, коснулся разочек.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});