Потерянные и забытые воспоминания - Эстрелла Роуз

надо было искать тебя?

— Он запомнил нас с тобой еще во время суда над ним, Майклом и всей их шайкой. Уэйнрайт много говорил о желании уничтожить нас с тобой, Эдвардом и Терренсом, снова отыскать Наталию и изнасиловать ее. Сделать то же самое и с Ракель, Анной и Хелен. А потом речь зашла о намерении накачать их наркотой. Также этот козел упомянул Кэссиди.

— И откуда он узнал, что ты — ее брат?

— Уэйнрайт сказал, что понял это еще во время суда. Мол, он видел мою фотку в телефоне Кэссиди и запомнил меня. Вот и узнал, что я — тот самый Даниэль.

— В любом случае она не сама с ним связалась.

— Нет, все как раз наоборот! Кэссиди долгое время покупала у него наркотики на свои деньги. А когда она перестала быть способной платить, то какое-то время брала наркоту в долг. Но чуть позже Уэйнрайт сказал, что простит ей все долги, если она согласиться стать его… Рабыней… Не убираться, стирать и готовить… А ублажать его…

— Ну да, и эта девчонка согласилась!

— Согласилась. Я не уверен, что добровольно, но Кэссиди пошла на это. И когда она сопротивляется, то он накачивает ее какой-то наркотой или снотворным и делает с ней все, что хочет.

— Если это правда, то дела плохи.

— Дела просто ужасны! Я могу запросто заявить на этого козла в полицию и предъявить обвинения в изнасиловании моей несовершеннолетней сестры. И я это сделаю! Пусть эту тварь посадят на долгие годы! Он обязан ответить за то, что сделал с Кэссиди, и что мог сделать с Наталией.

— Постой, значит, ты уже давно знаешь о побеге Уэйнрайта из тюрьмы? — слегка хмурится Питер. — Мы все узнали об этом совсем недавно, хотя знаем, что с того момента прошло чуть больше месяца.

— С нашего последнего концерта прошло много времени. Вот я и узнал об этом спустя два дня после него.

— О, твою мать…

— Когда суд дал Уэйнрайту срок, Кэссиди сбежала из того места, где он скрывал ее. Но стоило этому козлу свалить из тюрьмы, как эта паскуда снова нашла ее и спрятала в этом доме.

— Это могла быть не первая его попытка сбежать.

— Она и не была первой. Уэйнрайт сказал, что несколько раз пытался сбежать, но его всегда ловили. Однако в тот раз он все тщательно продумал. Спер пистолет, выстрелил в сотрудника тюрьмы и сбежал.

— Мы так и думали…

— И он сказал мне то же, что и вам всем: даже если мы выплатим все долги Кэссиди, она не станет свободной. Уэйнрайт не отпустит мою сестру и продолжит дальше издеваться над ней. Хочет устроить у себя что-то вроде гарема.

— Мы и так знаем, что Наталии крупно повезло, что Эдвард защитил ее, — задумчиво говорит Питер. — А иначе бы с ней произошло то же, что и с Кэссиди.

— Эта тварь больная! Он реально помешан на молодых и красивых девушек! Все это идет из детства! И он открыто заявляет, что его не волнует статус отношений девчонки. Ему плевать на ее желания! Плевать, что она может испытывать боль! Главное, чтобы он кончил!

— Этого не будет! Мы с Эдвардом и Терренсом уже приняли все меры, чтобы защитить девчонок.

— Боюсь, это не поможет. Девчонки будут спасены от него только лишь в том случае, если полиция арестует его, или он сдохнет. Больше другого пути нет.

— Это нам и без тебя ясно. Ты не сделал гениальное открытие.

— Ты мне не веришь?

— Верил бы. Если бы был уверен в том, что ты вообще говоришь правду. Вдруг ты придумал половину всего, что сейчас наговорил, и хочешь запудрить мне мозги?

— Я ничего не придумываю!

— Да! И как ты меня убедишь в этом?

— Хотя бы этим. — Даниэль достает из внутреннего кармана порванной кожной куртки складной нож и показывает его Питеру. — Уэйнрайт угрожал мне этим ножом перед тем, как меня сбила машина.

— О, дерьмо! — округляет глаза Питер, резко выхватывает нож из рук Даниэля, рассматривает его и несколько раз складывает и раскладывает. — Это же точно такой же нож!

— Что? — слегка хмурится Даниэль. — В смысле?

— Мы с Хелен нашли точно такой же нож возле тебя в том месте, в котором ты лежал без сознания.

— Такой же? Прямо один в один?

— Именно! Правда там еще было черное кольцо…

— Кольцо?

— Да… Кажется, мужское…

— И где сейчас эти вещи?

— У меня дома.

— Черт, так получается, ты и правда был в том месте?

— С Хелен. Мы выгуливали Сэмми недалеко оттуда.

— О, черт! Но как вы там оказались? Это же было черт знает где!

— Сначала Сэмми принес твой бумажник с документами и деньгами, а потом привел меня и Хелен к тебе. Правда мы не сразу поняли, чего он от нас хотел, и думали, что пушистый просто бесится. Мы и предположить не могли, что ты окажешься неподалеку в ужасном состоянии. Думали, что ты просто потерял бумажник с правами, карточками, деньгами и прочими бумажками, и хотели отдать при встрече.

— Ясно… — Даниэль призадумывается на пару секунд и слегка хмурится. — Эй, ты говоришь, что точно такой же нож есть у тебя дома?

— Да, только на том была кровь. Твоя, скорее всего.

— Он порезал мне руку этим ножом. — Даниэль переводит взгляд на руку, которую порезал Юджин. — Было ужасно больно… Орал как резаный…

— Интересно… — слегка хмурится Питер, внимательно рассматривая нож. — Значит, у Уэйнрайта был еще один такой же нож?

— Сейчас это уже не так важно.

— Может быть…

Даниэль бросает взгляд в сторону, а Питер отдает ему нож, который тот прячет в карман, и скрещивает руки на груди.

— Хорошо, допустим, я в это поверю, — сухо говорит Питер. — Это звучит правдиво. Да и Уэйнрайт намекнул на то, что знал об этом.

— Я рассказал что мог, — пожимает плечами Даниэль.

— Но это не означает, что твой рассказ что-то поменяет. Нет гарантии, что ты снова не психанешь так, как пару часов назад и дня три-четыре назад.

— Твою мать, да я же уже все объяснил! Что тебе еще нужно?

— Ничего. Мне от тебя ничего не нужно. Ничего не нужно от человека, который буквально плюнул нам в лицо.

— Мне очень жаль, Питер, — с жалостью во взгляде оправдывается Даниэль. — Клянусь, я не хотел, чтобы все так случилось.

— И все? — ехидно усмехается Питер. — Это все, что ты хочешь сказать в свое оправдание?

— Пожалуйста, пойми меня. Смотреть на кого-то, когда у тебя амнезия, все равно что смотреть на