Венганза. Алый рассвет - Виктор Хант

Вам больше не с чем работать.

– Плохо. А вы успели провести обряд упокоения?

– Нет, я его не закончил.

– Очень вероятно, что появится призрак. Душа уходит в момент смерти, но в теле еще остается магия, а раз обряд не проведен, магический отпечаток может создать эманацию тела. Скорее всего, покажется на глаза близким людям. Предупредим семью.

Исповедник прислушался – голоса в храме стихали, выглянул из узкого окна: так и есть, люди расходятся. Боевики Гарсии стояли у входа.

– Будьте готовы к противодействию. Жители запуганы, помогать нам никто не станет, власти и картель попытаются помешать.

– А я думала, разговоры о беззаконии в Асконе сильно преувеличены. Кто-то осмелится угрожать представителям Ордена?

– Вам не сказали, что мой предшественник, падре Теодоро, был убит? – мрачно спросил Энрике, расстегивая серебряные застежки облачения. – В Сан-Висенто забыли о законе, синьорита Моретти. Здесь правят месть и страх.

– Для вас просто Анита, падре. Позвольте вам помочь.

И не успел Энрике отказаться, как ее ловкие пальцы быстро справились с мудреными застежками белого плаща.

Падре, смутившись, принял ее помощь. Анита помогла снять плащ а затем, аккуратно расправив, повесила на отведенное ему место в шкафу.

– Знаете, падре, у меня никогда не было белого платья, – она провела ладонью по белоснежному шелку облачения. – А мне так хотелось…

– Почему же? Вам очень пошло бы белое платье. У вас прекрасная фигура, и с черными волосами… – падре смутился еще сильнее.

– Ах, падре! Кто же наряжает в белое муэртиду? – рассмеялась девушка, но в ее смехе исповеднику почудилась печаль. – У некромантов грязная работенка, знаете ли.

Он не нашелся что сказать, а она указала на меч и арбалеты:

– Приятно видеть оружие в таком хорошем состоянии.

Исповедник снял со стены армейский «Питон»:

– Здешняя жизнь не дает им шанса заржаветь.

Храм уже совсем опустел. У выхода их ожидали соколы. Молодые, крепкие, не слишком умные, зато преданные картелю парни.

Вперед выступил почти квадратный малый в пестрой рубашке с обритой налысо головой, круглой, как бильярдный шар.

– Падре, что ж это вы не слушаете добрых советов? – нахально оскалился он в лицо исповеднику. – Вас просили тихо посидеть дома, книжку почитать. А вы на кладбище попёрлись. И еще всякие нехорошие слова давай говорить, смущать добрых граждан. Так дело не пойдет, падре. Вы бы поостереглись, а то мало ли… пойдете вечером домой, а по дороге споткнетесь случайно. И напоретесь на чей-то ножичек. Случайно, падре, совершенно случайно!

Исповедник покачал головой:

– Тебе бы, Эдуардо, поспешить к обеду, говорят, твоя матушка готовит дивную паэлью. И друзей пригласи, я вижу у тебя открылся дар красноречия, попрактикуйся. Произнеси речь о том, как следует вести себя в храме.

– Гааа, гыыы, Лало, это падре смешно сказал, – захихикал рыжий парень, веснушчатый как перепелиное яйцо. – Произносить речь над матушкиной паэльей!

– Заткнись, Рохо! – зарычал Эдуардо . – А вы, падре, запомните – нечего лезть в дела семьи Гарсия.

Здоровенная пятерня парня сжалась в кулак и полетела в лицо исповедника.

Но вместо носа ехидного падре кулак встретил воздух, а потом Эдуардо обнаружил себя на полу.

– Поскользнулся, Лало? – падре покачивал головой. – Под ноги смотреть надо.

Эдуардо вскочил с ревом дикого медведя:

– Да я тебе сейчас ноги переломаю, хлюпик белобрысый! Сопля мороженая! А потом мы с твой цыпочкой потолкуем!

Он ткнул пальцем в скромно стоявшую за спиной падре Аниту. Муэртида смерила его взглядом:

– У тебя проблемы с манерами, поросеночек. Некрасиво тыкать пальцем в людей.

Палец сокола начал стремительно распухать.

– Лало, ты похож на воздушный шарик! – радостно сообщил Рохо.

Эдуардо раздувало как после укуса целого роя пчел.

– Ты идиот, Рохо! Бейте падре! Наваляйте ему! – шлепал раздутыми губами Эдуардо.

Муэртида приподняла брови:

– Ты плохо усвоил урок, поросеночек.

Эдуардо открыл рот и больше не смог сказать ни слова. Лицо у него покраснело, он стал задыхаться, упал на пол и забился в конвульсиях.

Муэртида перешагнула через него. Бандиты с ужасом увидели, как за ее спиной с шелестом раскрываются огромные черные крылья, красивое девичье лицо становится черепом с пылающим в пустых глазницах пламенем, а к ним тянутся неестественно длинные костлявые руки.

Горожане с удивлением наблюдали как от храма с воплями бегут бойцы Гарсии.

– Нужно ли послать за целителем для Эдуардо? – спросил исповедник, отвязывая лошадь, пока Анита занималась своей.

Муэртида покачала головой, поглаживая шею кобылы.

– Нет необходимости, пройдет через пару минут. К сожалению, он вряд ли поумнеет. Если бы можно было раздутием мозга решить проблему тупости, в королевстве жили бы одни умники!

– Погодите, Лало оклемается и придёт умолять надуть ему бицепсы, – Энрике засмеялся. – Вы, Анита, лишили меня шанса потолковать лично с этими ребятами. А я так ждал! После сегодняшней проповеди было очевидно, что бандидос за меня возьмутся.

– Так вы нарочно дергали картель за усы, Энрике? – удивленно подняла брови Анита.

– Я далеко не в восторге от того, что исповеднику предписывается кротостью и добронравием смягчать сердца прихожан, как велит нам устав Ордена. Здесь куда уместнее арбалет и клинок.

– Не думали, что именно поэтому в Сан-Висенто назначили исповедником мечника с военным опытом?

Энрике не сразу нашелся что ответить. До сих пор он только досадовал, что вместо меча ему вручили серый плащ. Слова Аниты внезапно открыли, что в Совете Ордена сидят отнюдь не ханжи, и они прекрасно понимали что делали, когда отправили его сюда прямо с поля боя, еще даже до заключения мира.

– А почему соколы так испугались? Что вы им показали?

– Это особенное зрелище, – подмигнула Анита. – Используется только в воспитательных целях. Разве что вы, падре, как-нибудь сильно нашалите.

Она легко взлетела в седло, пока Энрике думал, как реагировать на столь смелую шутку.

– Ну что же, падре Энрике, сегодня я познакомилась с мелочью, теперь бы взглянуть на рыбу покрупнее.

– Эти зубастые хищники не замедлят появиться, – оказавшись в седле, Энрике не стал убирать арбалет, оставил его у бедра. – Как относитесь к таким развлечениям, как родео, синьорита Моретти?

– Сначала работа, развлечения потом. Оставим родео на сладкое. Едем на кладбище, падре, а потом куда-нибудь обедать. Ваши достопримечательности нагнали на меня зверский аппетит.

Если муэртида и казалась совсем юной, вела она себя на редкость хладнокровно. Возможно, у них и есть шанс найти убийцу Мигеля и упокоить его дух.

Глава 5 В клетке

Сиеста еще не наступила, но жаркое солнце уже палило нещадно. После разговора с почтальоном Алехандро быстро шагал по Гран Кайе, главной улице Сан-Висенто, стараясь держаться в тени деревьев и домов.

Гран Кайе, с ее широкими