Неудачный дубль 1977 (СИ) - Арх Максим

— Нет! — усмехнувшись ответил я и увидел крайнее изумление на лице собеседника, который думал, что сия сумма приведёт гордого школьника в восторг. Ан нет, обломайся дядя и те, кто нас сейчас слушают наверняка обломаются тоже!.. Нет, конечно сумма, лежащая на столе просто огромная, а для меня с мамой, просто нереально мега огромная! В этом времени водитель получает зарплату приблизительно 120–140 рублей, медсестра 90, полковник 180–200, а моя мама с подработками 120 рублей. Если немного прикинуть, то нереальная сумма, лежащая сейчас передо мной на столе, была равна 291-ой зарплате моей любимой мамули. Так стоит ли мне воротить моську от таких огромных денег? Конечно же нет, если бы не один факт, что денег у меня, как говорится: «куры не клюют»! И заныканы они в деревенском доме у соседей. А там, ни много ни мало, закапано у меня полтора миллиона рублей из которых почти пятьсот тысяч рублей «не палёные»».

— Почему недоволен? — вернул меня Армен в реальность.

— Да потому, — ответил я и спросил: — Как вы мне дадите такие деньги?

— То есть как? — не понял визави. — Вот бери, клади их в сумку и всё. Хочешь дипломат вот тебе подарю, — показал он, показывая рукой на предмет. — Забирай вместе с деньгами. Считай это подарок от меня.

— Извини дядя Армен, — благодушно ответил благодарный пионер, — я неправильно выразился, — и пояснил более чётко: — Как и чем мне можно будет объяснить наличие у меня с мамой такой огроменной суммы? Ведь тут, — я прикинул в уме, — зарплата мамы за двадцать четыре года работы.

— Гм, — произнёс визави, рассматривая стопку купюр, — об этом я почему-то не подумал, — и предложил: — А давай мы тебе тогда на эти деньги ценные подарок сделаем? Например, подарим «Волгу» или дачу?

— А это как официально можно будет объяснить? Сколько «Волга» стоит? Тысяч десять рублей или больше? И откуда у нас такие деньги могут взяться? — парировал я.

— Ну вообще, на автомобиль, твоя мама, если бы откладывала допустим всю жизнь, да ещё бы и твоя бабушка помогла, накопить бы она вполне бы могла, — в задумчивости проговорил Армен, не став полностью отказываться от своей идеи.

— Ну, — также протянул я, парадируя визави, — разве, если только за всю жизнь, да ещё и с самого детства, и если бы мы недоедали ещё, то, конечно, наверное, тогда бы, вполне возможно, что какой-нибудь завалящий «Жигулёнок» или «Москвич» мы бы вполне могли бы прикупить.

— А как ты объяснял наличие денег маме, когда продавал песни другим певцам? — неожиданно произнёс собеседник и напомнил мне что мы тут не одни показав пальцем вверх.

— Какое наличие? — сыграл я удивление.

— Мы знаем, что ты продал хорошие песни Ташкенбаеву и Ибрагимову.

— Неправильно вы знаете, — ответил заподозренный в нечестных сделках. — Я их не продал, как ты говоришь, а дарил!

— Бесплатно? Зачем?

— Затем! Дело в том Армен Николаевич, что я мечтаю не о деньгах, как многие, а о славе! Вот за чем! — гордо ответил Саша и напомнил, упрекнув: — Вас же я попросил устроить честный бартер, а вы меня на***!!

— Да почему обманули-то?! — взвился Армен размахивая вероятно для роли руками. — Мы же хотим договориться по-честному! Этот фильм слишком хорош и должен представлять нашу республику! Почему ты против?

— Дядя Армен, — вкрадчиво произнёс его визави, — ты сам то подумай, это же какой-то бред! У вас на киностудии наверняка же есть хорошие фильмы! — констатировал я не без оснований. А ведь действительно «Арменфильм» в этом году сняла как минимум два довольно не плохих фильма. Первый — «Приехали на конкурс повара». Это довольно интересная, для этого времени и для не избалованного зрителя комедия. И второй фильм, это «Солдат и слон», вообще супер фильм, как сказали бы в будущем. Что характерно в нём также снимался замечательный актёр — Фрунзик Мкртчян. Просто супер ТОП кино и всё!

— Да, ты прав. Я знаю и мне сказали, что есть хорошие фильмы. Но они, — он показал на верх, — считают, что твой фильм лучше!

— Почему, ё-моё?! — на этот раз взорвался я ничего не понимая.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я не знаю почему, — как мне показалось искренне ответил собеседник.

— Не знаю, — в свою очередь искренне соврал я и произнёс то о чём думал прямо сейчас: — Я знаю только одно — вы мне вставили палки в колёса и из-за этого наш механизм прогрессорства нихрена не едет!

— Саша, ну какие там палки в колёса ты насчитал? — морщась как от лимона отмахнулся компаньон. — Нам, им, нужен этот фильм, вот и всё! Ты молод и у тебя нет опыта в киноискусстве. Также у тебя нет профессии. Пойми, только поэтому в титрах стоит имя другого режиссёра, а не твоё! У нас после некоторых событий очень много проблем. Сейчас твой фильм может быть, как нельзя кстати. Тебе о наших проблемах конечно знать не нужно, однако поверь, они есть и очень серьёзные! Я прошу тебя, помоги нам! Мы тоже в свою очередь всегда поможем тебе!

«Гм… проблемы он говорит? — подумал великий. — Это что он имеет виду? Ограбление банка? Или, что-то иное»?

— Саша… — начал было тот.

— Армен, — прервал я речь разошедшегося собеседника. — Давай вот как мы поступим!

— Как?

— Я приеду домой, всё обдумаю, посоветуюсь с мамой и бабушкой и приму решение. Короче говоря, прикину «чё, да как» и потом тебе позвоню. Договорились? Отлично! А деньги забери, не нужны они мне, — закончил свою фразу бессребреник, после чего почесал рукой свою «репу» и добавил: — А во сколько ты говоришь сегодня самолёт до Москвы-то?

— Я вроде тебе не говорил, но в семь вечера, — ответил визави, а затем поинтересовался: — Эээ…, а ты что спрашиваешь? Тебе зачем? Ты актёров собрался проводить?

— Как это зачем? — удивился его я и пояснил непонимающему товарищу: — Домой пора.

— Ты что тоже лететь собрался? — опешив удивился Армен и открыв от изумления глаза добавил: — А песни записывать кто будет?

— Подожди Армен, — сказал я изумляясь от наглости оппонента, — вы фильм у меня спи***** (украли прим. автора.), а теперь вам ещё и песни подавай?! — меня распирала злость. — Да вы чего там, наркотики, что ль употребляете?! Какие ещё нахрен песни?!

— Саша, но ты же обещал! Ты слово дал! Мы же договаривались! — громко напомнил он о «клятве верности».

— Я охреневаю, — поражённо выдохнул подозреваемый в обмане, — это просто кошмар какой-то! — после чего потёр, сморщив лоб, — Армен, — обратился к разуму визави, — все наши договорённости улетели в трубу и были выкинуты в помойку в тот момент, когда вы решили кинуть меня на время, на нервы, на уговоры артистов, на бессонные ночи, да и вообще на фильм в целом! Спасибо, что хоть совесть поимели и оставили меня в титрах как сценариста, — поблагодарил я и поинтересовался: — А как актёра сыгравшего парнишку в самом начале фильма написали в титрах или забыли? — вопросил и не дожидаясь ответа, — Впрочем не важно! Мне уже всё равно… Так, что всё — надавил голосом, — конец! — и чтобы было более понятно скрестив руки и показав крест по «слогам» проговорил: — Ко-не-ц!

Тот не внял и продолжил сыпать аргументами «со своей колокольни»:

— Саша, ты это прекращай давай. Раз договаривались то разбейся, но сделай. С фильмом разберёмся, всё утрясём, и я обещаю ты не будешь в обиде. С вступлением во ВГИК тоже решим, считай, что ты поступил. Но песни… Песни для Роксаны и Фрунзика надо записать… Они в наших делах посторонние. Вообще не причём. Они надеются и ждут песен, зачем их подводить?

— Офигенная у тебя логика! Просто высший класс! — невольно восхищаясь хитростью бывшего компаньона проговорил я: — Я ещё и виноват оказываюсь! Обещание не выполнил! Ты знаешь Армен такого махрового абсурда я ещё в своей жизни не встречал!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да почему ты так? Я же сказал, что всё решим, — стал говорить собеседник, но я его уже не слушал, а погрузился в раздумья.

«Ну Сашок и что мы будем делать? Может быть ноги в руки и свалить отсюда? — думал я, стуча кончиками пальцев по подлокотнику. — Сбежать-то конечно можно, но вот нужно ли? — задавал вопрос и сам же на него отвечал: — Пока нет! Как не парадоксально это звучит, а запись на этой студии мне также нужна, ибо от неё зависит очень многое. Быть может даже слишком многое, а посему ретироваться отсюда ещё рано».