Долгий полет - Виталий Бернштейн

Еще не совсем проснувшись, он увидел перед собой бабушку с внучкой на руках. Вскочив с кресла, бабушка поверх очков смотрела с ужасом в сторону пассажира в кресле 30-С. Борис повернул глаза – полуседой, коротко стриженный затылок вяло откинулся на спинку кресла, массивная шея… И поперек нее, с левой стороны, что видна Борису, – кровавая рана с широко разошедшимися краями! Борис бросил взгляд на девочку. Пятна крови покрывали ее лицо и воротник платьица. Видимо, рана на шее пассажира была глубокой, из сонной артерии кровь фонтаном ударила наружу… Зажмурившись от страха, девочка молча прижималась к бабушке. А та, раскрыв рот, почти неслышно кричала. Ей вторили некоторые пассажиры из соседних рядов.

Места рядом с Борисом, где раньше сидела парочка ортодоксов, пусты. Девицы в белом платочке не видно. А парень в кипе – вот он, бегает вдоль прохода, орет что-то угрожающее. В одной руке – покрытый кровью нож, в другой – тяжелый пистолет. Какой-то мрачный тип, тоже с ножом в руке, возвышается в проходе с другой стороны. «Может, это мне снится? – подумал Борис. – Прямо чертовщина какая-то».

Из салона бизнес-класса выскочили, часто переступая туфельками на высоких каблуках, две испуганные стюардессы. За ними – толстяк с тонкими усиками, тоже в форме «Люфтганзы», которого Борис уже видел раньше. Толстяк грубо подталкивал стюардесс – в направлении хвостовой части «Аэробуса». Там, в буфетной комнате, сбились в кучу остальные члены экипажа. «Аллах акбар!» – заорал толстяк, размахивая ножом. «Аллах акбар!» – отозвались парень в кипе и мрачный тип из прохода с другой стороны.

В салоне раздался громкий щелчок – включились динамики. Женский голос внятно, хотя и с акцентом, объявил по-английски: «Внимание… Самолет захвачен воинами `Исламского освобождения'. Всем оставаться на местах. Каждый, кто покинет свое кресло, будет убит без промедления – наша рука не дрогнет! А если потребуется, то мы взорвем самолет!» Бабушка торопливо посадила внучку на ее место и села сама.

Толстяк с тонкими усиками подошел к парню в кипе, сказал что-то. Парень отдал ему пистолет. Потом с ножом в руке приблизился к Борису и потянул за воротник куртки.

– Вставай, собака неверная!

Подымаясь с кресла, Борис вдруг сообразил – парень произнес это по-русски!

– Я-то думал, что ты – израильский ортодокс, – сказал Борис, стараясь улыбнуться как можно дружелюбнее. – А ты, выходит, «свой», из России.

– Я не «свой» – я чеченский воин Аллаха! – заорал парень.

– А кипу тогда зачем носишь?

– Какую кипу?

Вспомнив, парень протянул руку к макушке, с отвращением сорвал кипу, бросил ее вместе с защепкой на пол.

– Маскировка такая была… Вперед, собака неверная! – парень подтолкнул Бориса вдоль прохода.

Пассажиры бизнес-класса и первого класса сидели, испуганно вжавшись в кресла. Недалеко от входа в кабину пилотов стоял с ножом в руке еще один «воин Аллаха», чернокожий. «Интересный у них состав, – подумал Борис. – Чеченец – из России. Толстяк с усиками – араб вроде бы. Теперь вот этот чернокожий. Настоящий Террористический интернационал. Отморозки всех стран, соединяйтесь…»

Сбоку от двери в кабину пилотов, скрючившись, лежали на полу, два мужских трупа в форме «Люфтганзы». Пилоты, наверное. Парень-чеченец перешагнул через них, приоткрыл дверь. Подталкивая Бориса, вошел внутрь. Та самая девица в белом платочке, завязанном узелком ниже подбородка, сидела за штурвалом. Возле ее ног валялась открытая дамская сумочка. Оттуда, видимо, достала девица небольшую брошюрку, что лежала у нее на коленях. Иногда, перед тем, как нажать на пульте управления ту или иную кнопку, девица заглядывала в эту брошюрку.

– Ты кто? – спросила она по-русски, не поворачивая головы. Борис понял – спрашивает его.

– Борис Левитин.

– А как ты попал на место это, 31-А?

– Пассажир не явился на регистрацию. Мне это место потом отдали.

Девица на секунду оторвала глаза от пульта, повернула голову к парню.

– Так я и думала – он не пришел, он за жизнь испугался, предатель! А теперь мне одной во всех этих кнопках разбираться, задание выполнять… Отведи старика.

15

Маршрутный коридор F-22 располагался на высоте восьми миль, а трассы пассажирских самолетов – примерно на высоте шести с половиной миль. В полуденном воздухе их неуклюжие туши внизу были хорошо видны Андрею. Ветер дул со стороны материка. Навстречу ветру самолеты заходили на посадку в аэропорт Рейгана.

Каждые полчаса Андрей связывался с центром управления. Все было спокойно. Мягко работал двигатель – хороший, вроде бы, самолет получился, F-22. Хотя и на прежнюю модель, F-15, летчики его эскадрильи не жаловались. Андрей вспомнил вдруг, что во время Второй мировой войны его дед по отцу тоже был военным летчиком. К сожалению, даже лица деда в памяти не осталось. Тот умер, когда Андрей находился еще в «грудничковом» возрасте. А другой его дед и обе бабки ушли из жизни, когда Андрея и на свете-то не было. Жаль, конечно, что не довелось их увидеть, – родная кровь, родные корни. Рано умерли. Да и мама тоже мало пожила…

Будь мама жива сегодня, как отнеслась бы она к Мелиссе, к тому, что Андрей надумал жениться? Говорят, что свекровь и невестка плохо уживаются под одной крышей. Впрочем, будь мама жива и здорова, никакой необходимости для их сосуществования под одной крышей и не было бы. А вот как теперь поступить с отцом? Оставить одного? Нет, конечно же. На это Андрей не пойдет. Обычный средний американец считает нормальным, если его одинокая мать или одинокий отец живет отдельно. И без особых угрызений отправляет родителей в случае необходимости в дом для престарелых. Уход там неплохой. Но ведь такому одинокому старику или старухе как раз и не хватает прежде всего общения с близкими… Сегодня вечером надо будет обязательно обговорить все с Мелиссой. Она умная, она поймет – Андрей не может оставить отца одного. Тем более, что пока и ухода за ним никакого не требуется. Еще активный, бодрый…

Андрей бросил взгляд на часы – двенадцать сорок четыре. В тринадцать ноль ноль он еще раз выйдет на связь с центром управления, доложит обстановку. И получит разрешение на посадку…

Неожиданно голос Эриксона раздался в наушниках:

– Девятый, девятый, я второй. Передаю срочную информацию. Диспетчерская служба аэропорта Рейгана сообщила нам о том, что потеряна связь с рейсом 416, который летит из Франкфурта в Вашингтон. Это «Аэробус» компании «Люфтганза». Самолет виден на экранах радаров, следует обычным курсом. По расписанию, должен приземлиться в аэропорту Рейгана в тринадцать сорок… Выдвигайтесь навстречу – диктую координаты… Повторите… Когда увидите «Аэробус», попробуйте связаться с экипажем. Возможно, по каким-то причинам сигнал их радиопередатчика просто ослабел, но на коротком расстоянии еще может быть услышан. Запишите частоту, на которой работает передатчик… Повторите…

16

Подталкивая Бориса в спину, парень-чеченец отвел его на место. Усевшись, Борис задумался. Вот уж, действительно, не повезло – зачем рейс поменял. Летел бы сейчас спокойно на рейсе 418… А впрочем, разве угадаешь – эти нелюди могли оказаться и там.

О каком «задании» говорила девица в белом платочке? Наверное, о втором акте все той же трагедии под названием «11 сентября». Самолет летит в Вашингтон. Что там за цель может быть у них – Белый дом, Капитолий? Врезаться самолетом в Капитолий, конечно, легче, он на холме стоит. Но теперь задание вряд ли будет выполнено. Тот, кому надлежало пилотировать «Аэробус», в последний момент испугался, не пришел на регистрацию. А девица эта, наверное, лишь подстраховывала первого пилота, на всякий случай. Она и по прямой ведет самолет с трудом, все в брошюрку заглядывает. Хотя для пассажиров данного рейса это уже значения не имеет. Для них конец один – попадет ли самолет в цель или рухнет в другом конце Вашингтона… А ведь остальные бандиты пилота этого, который испугался, пожалуй, и в глаза не видели. Его подготовка отдельно проходила. Парень-чеченец, когда во Франкфурте самолет еще только начал двигаться в сторону взлетной полосы, задал Борису дурацкий вопрос о погоде в Исламабаде. Это – пароль, в ответ должен был прозвучать отзыв.

Левое крыло «Аэробуса» резко дернулось кверху. Труп мужчины в кресле 30-С качнулся, голова высунулась в проход. Затем «Аэробус» снова принял горизонтальное положение… Видимо, та девица проверяла на практике свои скромные познания в управлении самолетом.

А почему зарезали этого мужчину – в кресле 30-С? Нож ему в горло воткнул, конечно же, парень-чеченец, он сзади сидел… Воткнул-то почему? Да, наверное, убитый «маршалом» был. Теперь, после терактов 11 сентября 2001 года, такие одетые в штатское охранники сопровождают все пассажирские рейсы. Борис вспомнил, как мужчина этот долго прогуливался вдоль проходов – то ли просто ноги хотел размять, то ли высматривал, нет ли чего подозрительного. Но, с другой стороны, в какой-то газете Борис читал, что «маршалу» обычно отводят место в салоне первого класса, чтобы под контролем был вход в кабину пилотов. Хотя в той статье речь шла об американских авиакомпаниях. А это – немецкая «Люфтганза». Может, у них свои правила игры… Но откуда же бандитам стало известно, на каком месте сидит «маршал»?.. Да потому, что у них свой человек был в экипаже – толстяк с тонкими усиками. С его помощью они и ножи на борт пронесли. Или, может, запрятали лезвия в подошвы ботинок и спокойно прошли через рентгеноустановку. Месяца три назад в телевизионных новостях рассказывали о журналисте, который сумел проделать то же самое, посрамив службу охраны какого-то американского аэропорта… А пистолет у бандитов, вроде бы, в единственном экземпляре – наверное, позаимствовали у зарезанного «маршала».