Полное собрание сочинений. Том 7. По зимнему следу - Василий Песков

Последние две недели я проявлял пленку, приводил в порядок блокноты и отвечал на вопросы друзей. Любопытно, что расспросы об Африке начинаются одинаково: «Ну, скажи, жарко?», «А еда?», «А спал где?», «Неужели без ружья, с одной камерой?»… Мы уже много знаем об Африке и все-таки начинаем с этих вопросов.

Готовясь в поездку, эти вопросы я сам задавал тем, кто уже побывал в Африке. Я прочитал и выслушал много советов, как снаряжаться в поездку. Мне сшили короткие, выше колен штаны, рубаху из светлой плотной материи, из Туркмении и с Кавказа друзья прислали занятные шапки от солнца. Знакомый врач приготовил мне аптечку весом в два килограмма. На пузырьках и пакетах поверх латинских названий было написано: «от живота», «от малярии», «от укусов змей», «от бессонницы», «от воспалений»… Большим удовольствием было в последний день путешествия раскрутить в воздухе этот мешок со снадобьем и зашвырнуть в зеленые заросли.

Соседи.

Специальная одежда тоже оказалась излишней. Обычные полотняные штаны и клетчатая ковбойка оказались самой подходящей одеждой. И очень годился хороший свитер, в котором я ездил в Сибирь и который посоветовал взять один из друзей, работавший в Африке. Конечно, это не значит, что мы не знали большой жары и что не было случая зацепить какую-нибудь хворобу. Но я не слышал, чтобы в Африке европейцы мерли как мухи. Случается, как и везде, гибнут в автомобильных авариях, а вовсе не от укусов цеце или зубов леопарда.

В Танзании мы имели редкую возможность летать над саванной на маленьком самолете. Мы снижались до двадцати метров и хорошо видели дикую жизнь. Тут сняты буйволы. Эти свирепые и неспокойные звери иногда собираются стадом голов до тысячи.

В заповеднике, где много туристов…

Путешествие длилось сорок дней. Двадцать пять дней – в Танзании, пятнадцать – в Кении. Всего мы проехали шесть тысяч километров. Но не надо думать, что на всех километрах мы видели что-нибудь интересное. Часто скорость (сто пятьдесят километров в час!) была нашим большим союзником. По сторонам тянулась однообразная зеленая чаща, и мы спешили в места, где ожидали увидеть что-нибудь новое.

Поселок. Круглые домики в странах Восточной Африки. По образцу этих легких и удобных жилищ строятся туристские городки.

Выбирая маршрут, мы решили: главным объектом внимания будет Природа. Дикая природа Африки сегодня одна из самых больших примечательностей планеты. Природа тут островками осталась такой, какой она была когда-то на всей земле.

Стада слонов. Жирафы возле самой дороги. Леопард на дереве, под которым делаем остановку. Тысячные стада кочующих антилоп. Страусы, обезьяны, буйволы. Мы все это видели с близкого расстояния. На маленьком самолете мы дважды (в заповедниках Микуми и Серенгети) могли сверху снимать и видеть дикую жизнь. На вездеходе мы спускались в знаменитый кишащий животными кратер Нгоронгоро; были на озере, где кормится миллионная стая фламинго; провели ночь в свайном домике и видели, как слоны, буйволы, антилопы и дикие кабаны, припадая на колени, лизали солонцовую землю. Мы видели, как охотилась львица и как она не могла съесть добычу, потому что ее окружили двадцать машин с туристами. В заповеднике Маньяра ночью наша одинокая машина в свою очередь оказалась в окружении зверей. В течение двадцати минут, притихнув, как мыши, мы ожидали: нападут или не нападут? Но окружившие нас слоны оказались благоразумными, и путешествие продолжалось.

Госпиталь в Кении. Советский врач беседует с медицинскими сестрами.

В Африке сегодня много сделано для охраны животных. Но до сих пор сюда приезжают и люди с оружием. Мы ходили на охоту с профессиональным белым охотником и черным следопытом, носившим запасное ружье для охотника.

Из человеческих встреч интересным было знакомство с профессором Гржимеком, автором хорошо известных у нас книжек об Африке. Мы его встретили в момент киносъемки и, познакомившись, вместе провели день.

В другой день мы гостили у Патрика Хемингуэя, сына писателя. Он живет в тех же местах, где когда-то с отцом охотился. Он много спрашивал и не скупился сам на рассказы.

В столице Кении Найроби мы говорили с ответственными людьми о туризме и об охране природы, побывали в госпитале, построенном для кенийцев Советским Союзом. И, наконец, интересным было знакомство с жизнью знаменитого в Африке племени масаи… Так прошли сорок дней.

Я говорю «мы» и не представил моего спутника. Это корреспондент «Правды» Михаил Домогацких. Мы с ним родились в соседних селах под Воронежем, начинали работать в одной газете. Надо ли говорить, что значит встретить земляка в Африке! Без Миши путешествие не могло состояться. В шуточных разговорах я звал его: «Кормилец, поилец, водилец, переводилец». Водить машину и переводить было для Миши добавочной нагрузкой в этой нелегкой поездке.

Вот все, что можно сказать сегодня, когда проявлена и разобрана фотопленка. Теперь задача: об увиденном рассказать.

Фото В. Пескова и из архива автора. 20 апреля 1969 г.

Где зимовал аист?

Окно в природу

Аист вернулся домой. Важная сейчас пора – починка гнезда, ревизия отмелей и болот, брачные игры в воздухе. Кроме щелканья клювом, аист не издает никаких звуков. Другие птицы заливаются песней. Но даже самая лучшая песня – это только весенняя радость. Песня не может сказать, где были птицы, что видели, как провели зиму.

Где зимовал аист?.. В середине февраля мы ехали на машине по внешнему склону кратера Нгоронгоро. Знаменитый кратер находится в Африке, южнее экватора.

Путешествуя, быстро ко всему привыкаешь. К зебрам мы относились так же, как к лошадям на Русской равнине. Но тут, на склоне горы, мы остановились и долго не могли тронуться в путь. Среди пасущихся зебр мы увидели аистов.

В первую минуту я даже не мог снимать. Мы стояли и глядели. Между зебрами неторопливо ходили хорошо знакомые птицы, наши аисты. Я живо представил себе большое, занесенное снегом гнездо где-нибудь в белорусской деревне. Весной пару аистов потянет на север. Непостижимым путем птицы найдут на земле Белоруссию, найдут белорусскую деревеньку, найдут старое родовое гнездо. В день, когда появятся птицы, люди выйдут из дома и будут радостно говорить: «Прилетели, вернулись!» А пока птицы ходили по африканскому лугу. Наверное, зебры были для них такими же лошадьми, как в Белоруссии, только в полоску да ростом чуть-чуть поменьше. Зебры вполне дружелюбно подпускали аистов почти под ноги. Я подумал: для зебры и для масаев, проходивших в это время по лугу с копьями, аисты были, наверное, «своими», африканскими птицами, странными, правда, птицами, исчезавшими на полгода неизвестно куда.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});