Последний из рода Грифичей - Дмитрий Шимохин

в свое оправдание? — спросил я.

Вышел светловолосый парень среднего телосложения, лет тридцати пяти. На нём был кожаный дублет чуть выше колен с узким ремнем на левом бедре, на котором висел невзрачный меч. Было видно, что он передавался по наследству долгое время.

— Мои люди взяли только свою долю, причитающуюся за проезд через мои земли. К тому же его холопы неуважительно отнеслись к моим людям, за это и поплатились головой, — ответил барон Аденский, ничуть не смущаясь.

А в голове начали всплывать воспоминания: опять поборы, дань, убийства безоружных. Кровь начинает приливать к вискам, сердце биться, ускоряясь с каждым мгновением. Я держусь.

— Барон Александр, вы неправы. Данный груз не собственность барона Вальдемара. Этот груз предназначался герцогу Роберту Линскому. За проезд по чужим землям и перевозку взимается плата, поскольку все вы живете в герцогстве Роберта Линского. Таким образом, вы обязаны возвратить все похищенное из повозки и возместить барону Бартонскому потери за убитых крестьян, а также принести свои извинения за убийц, которых вы называете воинами.

Из толпы вышел мужчина, с вынутым из ножен мечом, в стальном нагруднике, кольчуге, крепкого телосложения. Он обратился ко мне:

— Я Стен, начальник стражи барона Аденского. Ты такой смелый, потому что у тебя бумага от герцога? Если один на один, то я докажу тебе, что мы настоящие воины, — нагло прорычал он.

Александр ухмыльнулся. Скрестив руки на груди, сделал несколько шагов назад. Так же отступили и все остальные. Оставшись таким образом в кругу вдвоем.

Сердце колотилось с немыслимой скоростью, и вновь все начало замирать. Видя, как Стен начинает замахиваться мечом, подняв правую руку, молниеносно достаю свой бастард из ножен, сделав выпад на правую ногу. Бью колющим ударом под поднятую руку, где не было никакой брони, поскольку кольчуга была короткая и закрывала только торс. На плечах она лишь свисала.

Слышен еле уловимый треск и хлюпанье телесных тканей. Острие меча вышло со стороны шеи. Медленно, но с нарастающим темпом из образовавшейся раны на шее прыснула и начала фонтанировать кровь.

Выдернув меч, мой противник простоял лишь пару секунд на ногах и упал замертво. Придя в себя, я увидел ужас и страх в глазах окружающих.

Все отошли еще на несколько шагов назад, кроме Антуана. Он продолжал стоять в шаге от меня, держа в руке поднятые ножны моего полуторного меча. Никто из воинов Александра и Вальдемара не мог произнести ни звука. После чего, как будто сговорились, в один момент подошли ко мне на трясущихся ногах оба барона.

— Кто ты такой? — спросил Александр.

— Ратибор. Проверяю войска на пригодность к войне по просьбе герцога Линского, или ты не слышал? — и я начал давить Александра взглядом, а после продолжил говорить: — У тебя был начальник стражи. Он даже не успел сделать ни одного удара. Думаю, и войско подготовлено отвратительно. Я доложу об этом герцогу. Ну, если больше смелых и тупых нет, то, барон Аденский, выплатите все барону Бартонскому в кратчайшие сроки, а также возместите потерю родным убитых и похороните Стена. Он был хоть и глупым, но храбрым. А вы, барон Вальдемар, доложите мне лично о выполнении обязательств бароном Александром.

Вложив меч в ножны и покинув столь высокое общество взглядом, я вернулся к своим людям, и мы отправились дальше. По дороге меня терзали мысли, ведь я не хотел драться. Но накал уже был слишком велик. Лучше пожертвовать одним, чем полегли бы все. Я только что убил человека. Я следователь, я страж закона. И что со мной произошло. Почему я так быстро принял решение убить? Нет, все верно. Он был убийцей. Убивал невинных безоружных людей. Возможно, он был и насильником.

Въехали в баронство Бартон, и сказать, что я был поражен, — это ничего не сказать. Кругом грязь, вонь испражнений. На городских улицах даже деревянных мостков нет, по которым можно ходить. Да уж, это, конечно, не дворец герцога.

— Обождите нас вон в той таверне. Я выдал пару монет сопровождению, навязанному мне герцогом Робертом. Дождавшись, когда они удалятся, я повернулся к Антуану.

— Антуан, веди нас к кузнецу, — отдал я распоряжение

Кузница располагалась практически на отшибе селения. Удивительно, но рядом с ней было сухо и положены деревянные мостки.

— Антуан, напои и накорми коней, это же твой дом, справишься? — дождавшись кивка от мальчишки, я шагнул в кузню.

Кузнец, что-то правил на наковальне, и удары молота разносились по всему помещению, ушам аж больно было.

Кузнец не сразу обратил на меня внимание, а я наблюдал за его работой, за четкими и уверенными ударами молота по заготовке. Подняв взгляд и увидев меня, мужик вздрогнул. Его можно понять, он был полностью погружен в свою работу, а тут раз, и вооружённый воин стоит рядом и внимательно на тебя смотрит.

— Тебя ведь Бернард зовут? — и, не дожидаясь ответа, я продолжил говорить. — Мне нужен боевой молот. С ударной стороны сделай зубчатую поверхность, с тыльной же шип в форме вороньего клюва, способного пробить любой доспех с кольчугой. Рукоять не более восьмидесяти сантиметров, справишься?

Он на мгновение задумался, что-то прикидывая, а потом ответил:

— Сделаем. Не первый день в этом деле, но пару дней нужно для изготовления обождать. Уж не серчайте. А откуда вы моё имя знаете, ваша светлость?

— Герцог Линский говорил, что ты ему латы когда-то ковал. Да и мальчонка твой сейчас при мне.

— Слава богу! Я думал, Антуан уже сгинул. Устроил тут, понимаешь, истерику и сбежал, я уж думал, все, не увижу больше сына, — и кузнец расплылся в радостной улыбке, — отдеру его так, что ходить не сможет и все баловство из головы выметет.

Отложив молот, Бернард оперся о стену и продолжил:

— А латы действительно славные герцогу выковали с гравировкой в форме его герба, то бишь со львом. А вы кто будете? Раньше вас не видал, да и не слыхивал.

— Сам я неместный. Прибыл издалека. Сейчас еду с проверкой готовности войск во всем герцогстве. Расскажи о бароне, какой он и как относится к крестьянам.

— Помилуйте, ваша светлость, какое отношение может быть. Вы видели, что творится в городе? Никому дела нет до простых людей, он только налоги собирает, а чтоб помочь или выслушать, так ему некогда. Вон, полгода тому назад у пекаря Флавия,