Дворецкий для попаданки (СИ) - Гринь Ульяна Игоревна

— Какого века? — вдруг растерялась я, а потом вспомнила, что на дворе 10285 год или где-то в этом районе. Пробормотала: — А, ну да, ну да, конечно…

— Кроме всего прочего, миледи, я был бы вам весьма признателен, если бы вы добавляли к моей фамилии слово «мистер».

И Нокс поклонился мне, хотя и выглядело это как издёвка. Вот как даже? Мне срочно нужен путеводитель по этикету этого мира!

— Хорошо, мистер Нокс, — ответила я ему в том же тоне, чему он безумно удивился. — Прошу оставить меня одну.

Видимо, из меня получилась отличная графиня, потому что Нокс с поклоном удалился, практически пятясь.

А я подошла к секретеру. Тело моё отозвалось каким-то любовным экстазом, которого я не ощутила ни в кабинете, ни в спальне. Значит, я люблю этот кусок мебели. Или то занятие, которое мне по душе, когда я сижу за ним.

Отодвинув стул, села.

Закрыла глаза.

Позволила телу расслабиться и делать то, что оно привыкло.

И через две минуты обнаружила в пальцах стопку писем.

От Мортимера Бейгли, эсквайра.

Как интересно!

Я развернула первое письмо — надушенный цветочным парфюмом квадратик жёлтой бумаги, очень дрянной по виду — и прочитала: «Дорогая моя! Моя сладкая булочка, мой нежный сливочный крем, моя вишенка на навершии пирожного! Пишу вам снова, ибо не могу дождаться того момента, когда снова увижу вас хотя бы издали! Ваши глаза, ваш взгляд — моя отрада. Каждый вечер я засыпаю один в холодной постели с мыслями о вас, просыпаюсь утром с мыслями о вас!»

Брезгливо отбросив письмо, я скривилась. Вот же сука, это графиня! Замужняя женщина, а туда же! Путается с каким-то Мортимером Бейгли, эсквайром!

Аккуратно, двумя пальчиками, я снова взяла письмо, сложила его, как было, и даже прилепила на место оторванную сургучную печать с оттиском герба. Сунула всю пачку обратно в секретер.

Интересно, каким был муж тела, в котором я нахожусь? Красивым или безобразным? Старым, молодым? Наверное, где-то в доме висят его портреты… Надо найти и посмотреть. А ещё как-то узнать, кто это эсквайр Бейгли.

Но сначала…

Я встала и оглядела книжные полки. Томиков было немного, в основном, дамские романы про рыцарей и прекрасных загадочных леди. С удивлением и удовольствием я нашла роман «Мэри Бэйр» и, полистав, убедилась, что это именно та книга, о которой я подумала. Но искала я совсем другое. Чтобы найти нужную книгу, понадобилось почти полчаса. И вот я держу в руках «Настольную книгу юной леди» — настоящее пособие для начинающих хозяек! Беглым взглядом просмотрела содержание. Как содержать большой дом, как высчитать жалование слуг, как обращаться с горничной, как воспитать детей в страхе и смирении, как угодить мужу…

Домострой, ясное дело, но, думаю, кое-что из исторических деталей мне пригодится!

Но не могла же я дефилировать по дому с этой книгой в руках…

Решение нашлось быстро. Я замаскировала «Настольную книгу» между томиком «Мэри Бэйр» и сборником стихов Уинстона Текльбери, сделала приятное лицо и вышла из комнаты через анфиладу гостино-столовых к холлу. К счастью, никто из прислуги мне не встретился, и я безнаказанно протащила пособие для молодых хозяек в свою спальню.

Клаус, который теперь следовал за мной по пятам, сделал правильный выбор: сразу же вскочил на кровать, разлёгся на ней во всю ширь своих сорока пяти килограммов и вытянул морду. Собачья звезда! А вот я решила присесть на подушки, разложенные по широченному подоконнику. На таком читала маленькая Джейн Эйр. Села я с удовольствием и даже книгу раскрыла, а потом подумала, что послеобеденного чая было недостаточно. Я съела всего одну пироженку…

На столике возле кровати стоял колокольчик. Ей-богу, позолоченный колокольчик с фарфоровой ручкой и милым вышитым бантиком! Я взяла его в руку, и он звякнул звонко и требовательно. Я даже испугалась в первый момент, но потом фыркнула сама себе и позвонила, как первоклашка на первое сентября.

Ничего не произошло.

Я пожала плечами и вернулась на подоконник. Эх, была бы тут Лили, я бы послала её за чаем, а так… Придётся обойтись.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Открыв книгу, я углубилась в чтение. Первая же фраза рассмешила: «Главная задача любой леди — сделать всех в доме счастливыми!» Вторая фраза заставила шлёпнуть ладонью по лбу: «Предназначение женщины — это служить своему мужу и своим детям, отказывая себе во всём, в чём нет необходимости, а главное — быть хранительницей домашнего очага, доброй, ласковой и податливой с мужем, строгой с детьми и слугами».

Нет, серьёзно?

Служить другим и отказывать себе? Забыть о своих потребностях, лишь бы остальным было хорошо?

Я не спорю, альтруизм — это прекрасное качество, но как же любовь к себе, без которой, как и без самоуважения, никто не примет тебя всерьёз?

Я покачала головой, отложив книгу. Лучше было бы вообще её сжечь на костре, как и половину всех книг в библиотеке, но пока мне нужно узнать всё про быт и уклад в этом мире. Даже если нравы мне не по душе…

В дверь деликатно постучали. Я вскинулась. Служанка, что ли? Услышала мой колокольчик? Крикнув: «Войдите!», я ожидала увидеть одну из молоденьких горничных, но в спальню вошёл Нокс.

В руках у него был поднос с дымящейся чашкой и тарелочкой пирожных.

Да, всё же этот мужчина знает, как и чем завоевать сердце женщины!

— Миледи, — сказал он и замолчал, застыв у порога.

Чего молчит? Указаний ждёт, что ли? Я осторожно кивнула:

— Поставьте на столик, пожалуйста.

Нокс выдохнул. На его лице промелькнуло выражение облегчения. Я старательно скрыла улыбку, но мне действительно было смешно: он был не уверен, что поступил правильно.

Дворецкий донёс поднос до столика и беззвучно поставил его. Аккуратно придержав салфеткой, налил из фарфорового чайника в чашку заварку, разбавил её водой из металлического чайника. Затем добавил в чай сливки из сливочника и принёс мне блюдце с чашкой. С поклоном, с ума сойти!

— Спасибо, — пробормотала я, принимая подношение. — Вы очень любезны.

— Миледи, — с новым поклоном ответил Нокс. — Я хотел выразить вам свои глубочайшие соболезнования по поводу кончины вашего уважаемого супруга.

Ха!

Супруга, которого я даже не знала!

Секунды три я думала: изобразить ли на лице великую скорбь, а потом решила, что не стоит играть роль, которую мне навязали. Ну помер человек, мне-то что?

— Спасибо, — повторила и взялась за ручку чашки. А потом подумала: если бы на месте Нокса был полицейский, меня бы заподозрили в убийстве мужа, ибо не скорбила… Глянула быстро на дворецкого. Он быстро отвёл взгляд и сказал:

— К вам желает пройти миссис Хопкинс, экономка.

— Просите, — велела я. — И принесите вторую чашку.

— Сию минуту, миледи.

Он снова поклонился и вышел. Я вздохнула. Ну зачем так много кланяться? Нормально ж общались!

Почему нельзя просто по-человечески поговорить?

В спальню зашла пожилая дама. Кутаясь в шаль, склонила голову, сказала внушительно:

— Леди Маргарет, вы желали поговорить.

— Да, миссис Хопкинс, присаживайтесь.

Я указала ей на стул возле туалетного столика. Миссис Хопкинс степенно прошла в комнату и устроилась на стуле, тщательно расправив складки платья на коленях. Она производила впечатление женщины основательной, которая знает, чего хочет, и не говорит без нужды. Поэтому я спросила сразу по делу:

— Скажите мне, пожалуйста, каким человеком был дворецкий мистер Фалкинс?

— Прохвост и ходок, — припечатала его миссис Хопкинс. Словно бабочку приколола булавкой к пробковой доске. И сразу всё понятно стало.

— А как же его наняли в такой… хороший дом? — спросила осторожно.

— Я точно не знаю, посему говорить ничего не буду.

— Миссис Хопкинс…

— Ваш покойный супруг был человеком острого ума, но иногда я не понимала его решений.

Экономка поджала губы в тонкую ниточку. Когда-то она, вероятно, была довольно симпатичной, но постарела очень некрасиво. Ей бы отбеливающий крем, да крем против морщин…