Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Алексей Сергеевич, зашедший следом и по-свойски пристроившийся к чаепитию, довольно заухмылялся:
— Что, Танюха, дискету нашла?
Та продолжала выворачивать руку с зажатым в ней содержимым. Алик, покрываясь мелким и быстрым потом, уцепился в ее руки, но разжать железную хватку, нечего было и думать.
— У парня жены нет. Ведь нет, верно? Я таких сразу чую. Приласкать некому, вот и пришел, — ворковала дежурная, приблизив изучающее лицо вплотную. — Ласки захотел, милок, верно?
Она была старая, и изо рта у нее несло застарелым чесноком.
— Пустите, — просипел он, воздуху уже не хватало, боль внизу живота временами становилась невыносимой.
— Как же я тебя пущу? А проверить? — притворно удивилась дежурная.
— Пусти, оторвешь чего-нибудь, неровен час, — сказал Алексей Сергеевич. — Пусти, говорю. Пошли чай пить.
— Добрый вы, — дежурная отпустила и, потирая затекшую руку, бросила Алику. — Пшел отсюда.
Тот засеменил прочь, но до лифта не добрался, вынужден был свернуть к гардеробу и некоторое время приходить в себя. В зеркале плавало пунцовое лицо. Внутри все горело. Господи, да что же такое происходит, мысленно возопил он. За что? Ну почему я такой невезучий? Он не представлял, как теперь будет проходить вахту.
Вернее, очень хорошо представлял. Как вахрушки будут хихикать, прикрываясь ладошками, и тыкать в него пальцами. Но при всех они не решатся издеваться над ним. Но они могут каждый раз заводить его в кутузку для проверки! И уж тут они оторвутся. Пожаловаться? Сколько раз жаловались, и все равно их ощупывают как в концлагере!
Здоровый сон, твердил он себе. Мне нужен здоровый сон, и все будет в порядке.
Но с этого дня ничего не было в порядке. Даже сон.
Г Л А В А 4
ПЕРЕПИСЬ НАСЕЛЕНИЯ 1872 ГОДА
От надвигающейся бури сделалось абсолютно темно, всполохи были уже не отдаленными и безликими, а близкими и режуще белыми. Временами слышался гул, пока еще тихий, но с угрожающими нотками, начинавшими звучать все громче. Но все признаки надвигающейся стихии перекрывали вопли Семена, напропалую и без особого успеха ругавшегося с сельчанином.
— Говори где староста, нерусь поганая! — орал он невидимый в темноте.
— Староста йок, — отвечал вкрадчивым голосом такой же невидимый собеседник.
— Что значит-йок? По-русски говори, бесовская твоя душа!
— Йок-значит йок. Кончился.
— Помер что ли? А что ты в казенной избе делаешь? Вон и фонарь висит. Правда, не горит.
— Это не фонарь.
— А что же это, етит-вертит?
— Простой лампа.
— Шутить изволите, а я вот кнутовищем то тя перетяну, тогда и пошутишь, тудыть твою…
— Погодь, Семен, — значительно сказал Флоров, сходя с коляски, земля показалась неожиданно мягкой, гостеприимной.
Он пошел на голоса препирающихся и вскоре увидел рядом с возницей маленького человечка, совершенно лысого, но с несколькими длинными черными волосинками на подбородке.
— Как тебя зовут любезный?
— Аксак.
— Не позволишь ли переночевать у тебя, уважаемый, и переждать грозу? А если поставишь самовар, то мы и заплатим. Правда, скромно, мы люди казенные, на государевой службе.
— Нет вопрос. Заходи, гостем будешь.
Уже в сенях, освещенных неверным светом лучины, Флоров поучал Семена:
— Эх ты, Семейка, учу тебя учу манерам, а все ни в какую. Сказано ж тебе: к людям надобно с лаской.
Однако тот с чрезвычайно внимательным видом поизучал его сапоги и сказал:
— Однако в гавно наступили, ваше благородие. Снимите тут, запах к тому ж.
Флоров с трудом сдержал себя, но возница оказался прав.
— Коров, понимаешь, развели, — он разулся и в комнату вошел в носках.
Аксак жил бобылем. Как он рассказал, полдеревни мужиков жили одни.
— Как деревня то называется, хозяин? — спросил Семен.
— Идея. Бывший староста один жил, да помер. Теперь я в его дом перебрался. Пока новый управляющий не приедет.
Странное названьице — Идея. Флоров полистал карту, но в Загорской волости такую деревню не нашел.
В доме было удушающе жарко, потому что, несмотря на лето, в комнате топилась печь. Аксак вытащил из ее жаркого нутра чугунок. Комнату тотчас залил аромат свежесваренной картошки. Рядом с чугунком появился литровый штоф, заполненный более чем наполовину.
— Что это? — Строго спросил Флоров.
— Арака.
"Черт", — подумал Флоров. — "А мне ведь еще Алгу переписывать. И где этот Богом забытый городишко?" Возница быстро перекрестился и уже разливал по кружкам. Получалось ровно, как по линейке.
— Семен, прекратить! — велел Флоров. — Бог знает, чего они туда клали.
— А водка она и в Идее водка, — не соглашался возница, когда дело шло к выпивке, он становился опасным вольнодумцем.
— Это не водка, я ж говорю — арака, — опять влез Аксак.
— За дружбу русского и сумитского народа! — провозгласил Семен. — Выпейте тож, ваше благородие. Вы ж государевый человек, про вас тут все узнают, как вы их уважили.
— Ох, и шельма, — не выдержал Флоров. — Ладно, наливай. Только по одной.
Но когда Флоров начинал пить, то по одной почему-то никогда не получалось.
Именно за это качество его и попросили с прежней службы, заставив колесить по необъятной губернии. Вот и в этот раз пока он разобрался в своих чувствах, получалось трижды по полкружки.
Аксак совсем захмелел. Пропустив очередную, хватил ею по столу и воскликнул:
— Ай, и арака! Как ее только русские пьют!
— Сумиты тоже мимо рта не проносят, — резонно заметил Семен. — Давай еще по кружке и все. По полной.
— Больше ярамы, — замотал Аксак головой.
— Что значит «ярамы»? Так ты не хочешь за дружбу наших с вашими? — загорелся Семен. — Ах, ты сумитская морда!
— Семейка! — одернул Флоров. — Нехорошо брат. Он нас угостил, а ты. И мне брат нехорошо, пойду-ка я на воздух.
Он с трудом встал и, неловко сшибая табуреты, чугунки, старые сильно вонючие валенки, изловчился-таки выйти в сени. Напоследок он увидел, как почему-то плачущий возница целует Аксака, вопрошая его при этом:
— А девки у вас есть, брат?
— Девки есть, — ответствовал тот. — Только не дают.
Возница так и залился слезами.
— Ты чего? — опешил Аксак.
— Жалко мне тебя, и девки тебе не дают.
— Э, не плачь, дорогой. Мне не надо.
— Это почему?
— Кутаг не работает. Давно.
Возница залился еще пуще прежнего.
— И кутаг не работает. Нету у тебя никакой радости в жизни. Ну, давай за это тогда выпьем. По последней. По полной.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Нехорошо обманывать старух - Аркадий Шушпанов - Научная Фантастика
- Восемь часов утра - Рэй Нельсон - Научная Фантастика
- Невидимое солнце - Пол Андерсон - Научная Фантастика
- Семь этажей - Дино Буццати - Научная Фантастика
- Салон "Забвение" - Джон Стиц - Научная Фантастика
- Машина для остановки времени - Дино Буццати - Научная Фантастика
- Оборотни с Виа Сесостри - Дино Буццати - Научная Фантастика
- Рассказы из сборника «Семь гонцов» - Дино Буццати - Научная Фантастика
- Забастовка телефонов - Дино Буццати - Научная Фантастика
- Заколдованный пиджак - Дино Буццати - Научная Фантастика