Потерянное солнце - Светлана Хаева

Дима почувствовал невидимую энергетику, которая пронизывала все вокруг, дом был наполнен умиротворением и спокойствием, такого давно не было. Почему у нас не хватает времени на простые проявления нежности, как приятно чувствовать эти токи, проходящие через тебя: все хорошо, ты тому виной, все счастливы благодаря тебе. Надо чаще устраивать семейные вечера, надо чаще, чаще…

* * *

Девочка просыпалась с улыбкой на лице, ей снился маленький, пушистый щенок, который будил свою хозяйку, радостно виляя хвостом. Он прыгал, на нее скуля от восторга, он лизал ее лицо, и ее переполняла радость. Она уже встала, когда мама пришла ее будить.

– Я уже проснулась.

– Вижу. Доброе утро.

– Доброе, – Вика улыбалась. Ей приснился хороший, добрый сон, под впечатлением от увиденного, настроение как-то само собой поднималось и росло где-то в груди. Как будто все было реально, как будто это скоро произойдет.

Катя, почувствовавшая настроение дочери, осталась довольна ее утренним пробуждением, побежала на кухню готовить завтрак. Она ловко жонглировала кухонной утварью, мастеря завтрак для семьи. Она бегала то к зеркалу, что-то поправляя, то опять на кухню, то в комнату, напоминая мужу о быстром течении времени, которое не позволяет разлеживаться в кровати. В ее голове крутилось множество мыслей, планов, задумок. Она думала о работе, как воплотить задуманное, то перепрыгивала на семью, строя планы на выходные, как они смогли бы провести время, то вспоминала об игре, которую она начала. Стоит ли продолжать? Может пусть все идет свои чередом? Что я этим изменю? Утром, вчерашняя вечерняя затея не казалось уже такой забавной. Может потому что все важные решения надо принимать утром, на свежею голову. А может, просто приятный вечер оставил теплый след? И уже утром не кажется, что это такие уж серьезные проблемы, которые могут дать мне право, общаться с мужем таким образом? Все, надо думать о работе, которой у меня выше крыши.

– Так, я готова. Кушайте мои дорогие, мне пора, – она убегала за территорию семейного очага, где была работа, суета, толкучка, шумная и пустая болтовня.

Ее рабочий день начинался с восьми часов, живя в черте города, не так далеко от работы, она могла себе позволить не опаздывать на нее. Это, правда не всегда получалось, за ней оставалось право уходить в пять, но она не уходила раньше, но и не приходила ровно в восемь, ее время пребывания Анатолий Степанович, фиксировал как восемь двадцать, восемь тридцать. Работая по совместительству, пропускной компьютерной системой, записывающей время пребывания на работе. Листки прихода и ухода сотрудников он хранил, бережно следя за нарушениями, надеясь, что когда-нибудь они понадобятся. Что когда-нибудь кто-то придет и спросит. А него все есть, он не просто так сидит, у него все учтено и записано.

Катерина без преград допорхала до работы. Рабочий день закрутился, как и многие другие, как будто кто-то крутит пленку повторения, вновь и вновь возвращаясь по кругу одного и того же дня. Работа вроде бы не «приелась» и не наскучила. Она любила творческий подход, всегда стремясь что-то подправить, подкорректировать, добавить от себя. Ей всегда говорили – дорогая тебе не место здесь, тебе надо чем-то своим заниматься, чтобы тебя зажигало от работы. После многих лет проектирования, дизайна мебели, она ушла в рекламу, поняв, что вот она – эта нить, которую так приятно держать в руках, крутить, вертеть, доставляя себе, истинное наслаждение тем, что просто нравится заниматься этой работой. Как приятно осознавать то, что ты придумываешь, творишь, рисуешь, смеешься, играешь. И у тебя получается, тебе платят деньги за то, что душа говорит спасибо.

Наверное, давно пора придумать новую профессию. Офис, в котором бы сотрудники занимались тем, что выясняли призвание того или другого человека, утвердив его какого-нибудь рода, определенные способности или наклонности к чему-то, они отправляли бы его на то место работы, которое приносило бы ему удовольствие. Это было бы просто счастье всем, включая работодателей, которые изо дня в день наблюдают кислые мины своих подчиненных, видя их нее желание не работать. Люди бы перестали высчитывать точное количество минут, остающееся до конца рабочего дня. Все бы получали выгоду. Люди б наконец-то получали удовольствие от работы, занимались тем, чем бы хотелось, к чему так душа стремилась, а голова так и не поняла, чем бы хотелось заняться душе. Начальство просто не могло бы нарадоваться на своих подчиненных, которые не уходят на обед на два часа, не бегают на перекуры или заседают в инете с важно-деловым видом. Они бы работали, постоянно и им бы это нравилось. По-моему, нужно запатентовать свою мысль, позже, ну когда-нибудь, обязательно займусь, набор кадров на такую замечательную профессию, а назову я ее «Знальцы», «Определители», «Проффизналы» нет… не важно, потом как-нибудь назову.

Только дойдя до рабочего места, она как всегда закрутилась, завертелась, она поглядывала на маленькое, тоненькое окошко в правом углу экрана компьютера, который ей сообщал, что он на месте. Ну и пусть, не буду писать. Как-то не совсем правильно, если я опять напишу первая, я же не нуждаюсь остро в общении, мне вообще всего хватает, так что ты мне должен сам написать. Она улыбнулась. Если так всего хватает. Зачем вообще нужно было все это начинать? Какая разница. Она подвинула клавиатуру поближе, выпрямила спину, с видом секретарского размаха, который вот-вот начнет стучать по клавишам, стараясь не ошибиться, записывая очень важную речь президента под диктовку. И она написала.

– Привет, прекрасный день, не правда ли? У меня хорошее настроение. Мне захотелось, им поделиться с тобой… – она уже хотела откинуться на спинку кресла в ожидание ответа, как прилетел Игорь.

– Приветик, Катюш, спасибо, ты молодец, отличный подарок.

– Привет. Что прости?

– Ну, подарок, для Лехи, подарочная карточка на покупки в магазин “Мозги. ги”. Он сам себе купит то, что хотел, молодец, я бы не додумался.

– Да, я бы тоже.

– Это не ты?

– Ну, как не я? Я попросила, чтобы об этом позаботились, а кто именно это сделал, мы это выясним.

– Кстати, там это… стол, пойдем?

– Да секундочку, – Катя еще раз взглянула на окно аськи, в котором было затишье, – Ну и ладно, пошли.

Они вошли в комнату, в которой были накрыты столы. Народу было много, кто-то еще заходил.

– Я и не знала, что он так широко собирается отмечать.

– У него юбилей тридцать лет, – шепотом отозвался Игорь.

Катя увидела Женю.

– Милая моя, где ты все пропадаешь, я тебя так сегодня и не увидела?

– Ммм…

– Катя, прости, это наверное я виноват, Женя помогала накрывать столы нам, – Игорь смутился, прикрывая Женьку, которая смотрела в пол, на доли секунды бросая взгляд на начальницу.

– Ясно, после застолья, мне все же хотелось бы тебя видеть. У тебя и вправду много работы.

– Я буду, спасибо Вам.

В большой комнате воцарилась тишина. Все оглядывали стол, время было обеденное, и уже хотелось, есть, все разбирали стаканчики, которые по выбору и по вкусу уже были наполнены. Катя взяла шампанское, напряжение росло, вроде бы уже и выпить пора. Но тост так никто и не решался брать. Игорь в меру своего стеснения, надеялся, что кто-нибудь все-таки осмелится, и ему не придется при всех говорить речь.

– Ну, так, дорогие коллеги, у нас есть прекрасный повод, который собрал нас тут. Сегодня у нашего сотрудника, – взяла слово Ольга Валерьевна, Игорь выдохнул, – день рождения, юбилей. Алексей, тебе сегодня исполнилось тридцать лет, для мужчины это рубеж. Где задумываешься, что ты уже сделал. И что тебе еще предстоит сделать. Это прекрасный возраст. Потому что ты уже зрелый, умный мужчина, все промахи, ну или почти все, уже позади, а рассудительные поступки, еще впереди. От лица нашего коллектива я желаю тебе, чтоб твои поступки, приносили тебе только удовлетворение, радость. Чтоб твоя целеустремленность только росла. Ну и чтоб семейная жизнь не заставила долго ждать. – За тебя!!! – Все подняли пластиковые стаканчики, – За тебя!

Тишина кончилась, все приступили к столу, с которого быстро пропадала еда, закуски. Бутылки. Народ начал общаться, что-то обсуждать. Кому-то уже успело «ударить в голову» шампанское. Девушки потянулись поздравлять Алексея, такого незаметного, молчаливого, но очень милого. Кто-то еще несколько раз брал тост. Алексею было приятно, он давно не чувствовал столько внимания сразу.

Он знал, что юбилей он будет отмечать, но когда он думал об этом еще лет десять назад, то думал, что все будет совсем по-другому. Что он все-таки исполнит свою мечту и откроет частную, выездную фирму. Настоящих профессионалов, компьютерных гениев, которые как «скорая» будут выезжать к больному, вирусному компьютеру. Что у него к тому времени будет семья.

Что Верочка из соседнего подъезда изменит свое решение и даст согласие. Она такая милая, она всегда была такой, он помнит, как она шла в первый класс. Как она по дороге в школу говорила – мама у Ирочки бантики больше чем у меня. В дальнейшей, своей взрослой жизни, Веру очень часто заботило, что и у кого больше, лучше, красивей и дороже. Он всегда старался ради нее, к своим восемнадцати годам он понял, что безумно влюблен в нее. И когда романтические песни под гитару не давали уснуть летом, он не спал от того, что сердце его разрывалось вечерами. Он сидел напротив ее подъезда, и ждал, чтоб заговорить с ней, но ее кто-то всегда провожал. Он часто смотрел в окно, и видел как она его девушка, целуется с другим.