Лотерея - Вячеслав Кумин

— Ну-у…

— Вот и я о том же. Для этого у нас есть специальные команды, вот пускай они и ловят его, это их работа. Кстати, они уже приступили. Никуда ему не деться…

10

Махов бежал, не разбирая дороги, распугивая единственных еще оставшихся на воле животных, при этом не являющихся вымирающим видом — крыс. Признаться, он уже жалел, что пустился в бега. Может, и вправду его бы простили? Ущерб он бы возместил, тем более что не такой уж он и большой, в крайнем случае, родители помогут, а так попытка к бегству является отягощающим поступком. Но даже и с таким криминальным багажом не все потеряно, если вернуться самостоятельно, а не пойманным и в наручниках.

«А вот хрен вам! — с неожиданной злостью подумал Эрик. — Я останусь на Земле, пусть в качестве „крысы“, но на Земле! А не сгнию в этой долбаной колонии от очередной лихорадки, что на Орхане, что на Зоне!»

Эрик остановился. Сначала он подумал, что ему показалось, но теперь он отчетливо расслышал размеренный топот ног, эхом доносившийся откуда-то сзади.

«Полиция!» — обожгла мозг правильная догадка, заставившая Эрика броситься вперед со всех ног.

Он бежал, спотыкался, падал, вставал, снова спотыкался и падал, но снова вставал и бежал. Страх попасться придавал ему скорости и выносливости.

Эрик уже и сам не знал, на что надеялся, пытаясь убежать от полицейских команд, натренированных специально на такие непривычные для простых людей условия, а он вообще впервые в жизни спустился в подземные коммуникации.

Но какое-то смешанное чувство страха, инстинкта самосохранения, жажды свободы и даже безысходности продолжало гнать его вперед, придавая сил. Наверное, так чувствовала себя сотни лет назад в естественных природных условиях жертва хищника. Она понимала, что уже не убежит, что спасения нет, но продолжала убегать, подгоняемая инстинктами и мощными выбросами адреналина.

Очередной раз обернувшись, Махов заметил за развилкой пляшущие лучики света от фонариков, висевших под стволами полицейских автоматов и на касках — погоня близка. Звук тяжелых полицейских ботинок говорил, что преследователи в ста, самое большее в ста пятидесяти метрах от него. Это конец.

Но Эрик продолжал бежать. Впрочем, это было бессмысленно — впереди также заплясали лучики света, а вскоре показались и сами спецназовцы, получившие неформальное название «крысоловы».

Эрик стоял на крестообразной развилке коллектора. Есть еще два пути отхода, но стоило только о них подумать, как и там появились все те же признаки полицейского присутствия.

— Обложили скоты… — задыхаясь, прошептал Махов, опершись на стенку.

От остановившейся группы «крысоловов» отошел, по всей видимости, командир. Он поднял руку и сказал:

— Все кончено, парень. Лучше не дергайся, если не хочешь схлопотать пулю. Она хоть и резиновая, но если попадет по яйцам… сам понимаешь, один омлет получится.

Эрик после такого предупреждения невольно прикрыл причинное место руками.

«Вот и все, — безразлично подумал он. — Допрыгался…»

Вдруг наверху что-то громыхнуло, да так сильно, что все невольно пригнулись, не только Эрик, но и полицейские.

«Это не авария и не взрыв, — невольно стал анализировать звук Махов. Наконец мозг выдал верную информацию: — Это гром».

Эрик снова посмотрел вверх. Прямо над ним шахта, уходящая на поверхность. Звук в трубе исказился, и именно поэтому он его так долго не мог опознать.

«Гром!» — с новыми радостными интонациями снова подумал Махов.

Гром мог означать только одно — сейчас пойдет сильный дождь. Ливень. Он, как правило, начинался сразу, без перехода, будто тучи терпели до самого последнего момента и, не сдержавшись, низвергали все до последней капли в короткий промежуток времени.

Так случилось и сейчас. Первые капли стали падать в дырочки люка и попадали на лицо Эрика, покатившись по щекам, точно слезы.

Эрик Махов снова посмотрел то на полицейского, то снова вверх, на люк над головой.

— Взять его… — приказал командир, которому надоело ждать реакции беглеца.

От отряда отделилась пара полицейских, один из них стал вытаскивать наручники.

Махов, не теряя ни секунды, рванул вверх по скользкой лестнице с проворством обезьяны.

— Стоять!

Стрелять не стали. Полицейские так плотно его окружили, что могли запросто попасть в друг друга, а это считалось последним делом, отбить боевому товарищу незащищенное бронежилетом мужское достоинство.

Эрик за какие-то три-четыре секунды достиг потолка и стал лихорадочно дергать и поворачивать ручки люка, не обращая внимания на угрожающие крики внизу.

— Спускайся, придурок! Немедленно!

Кто-то вздернул автомат кверху, и люк осветился тем же фонариком.

«Спасибо тебе», — мысленно поблагодарил Эрик полицейского, так как благодаря освещению он увидел и понял, почему люк не открывается.

Наконец люк щелкнул. Эрик поднатужился и, прокричав что-то нечленораздельное, выдавил его наружу спиной, а потом быстро выскочил на пешеходную дорожку, распугав вжавшихся в стены, прячущихся от дождя под короткими козырьками пешеходов, и помчался прочь.

Снизу прозвучали выстрелы, и в небо улетели шарики пластиковых пуль.

Впервые Махов радовался дождю. Плотный дождь закрывал его от объективов следящих камер, коими напичканы улицы на каждом шагу. Стоило им засечь внесенного в общую систему базы данных под обозначением «подозреваемый», они практически мгновенно передавали нужную информацию запрашивающим, в данном случае «крысоловам», а если это необходимо, то и ближайшему полицейскому патрулю.

Но не теперь, когда шел такой ливень, а значит, есть время скрыться. Главное не попасться на поверхности, да и задерживаться надолго не стоит, сейчас поток воды пойдет на спад.

Спецназовцы выскочили вслед за беглецом, но того уже и след простыл. Никакие оптические прицелы и электронные системы не могли пробиться сквозь такую водяную завесу. Видимость едва ли превышала три-четыре метра. Даже помощь прохожих, указавших направление бегства, ничем не могла помочь.

Наконец плотность дождя стала ослабевать, но и теперь система поиска не могла работать в полную силу, разве что подставиться непосредственно под объектив. Но Махов старался не допустить фатальной ошибки.

Командир «крысоловов» злобно сплюнул. Беглец исчез. Его обвел вокруг пальца настоящий лох — «хомяк», решивший податься в «крысы». То, что тот под землей впервые, он определил сразу — и такой прокол. Обидно. Найти его теперь большая проблема, если он не проколется по глупости.

Можно, конечно, организовать полномасштабную облаву. Но кто на это пойдет — тратить столько усилий ради одного-единственного, теперь уже «крысеныша»? Смех один, да и только.

— Ладно, не переживай, — махнул рукой сержант.

— Да я и не переживаю, — снова сплюнул лейтенант. — Все равно потом отловим. Никуда он не денется. Не сегодня, так завтра.

— Вот именно…

Махов действительно, после спринтерской пробежки со сменой улиц, как только заметил, что дождь стал менее плотным, подскочил к ближайшему люку и снова скрылся в подземелье.

Здесь следящих камер, как он знал, не имелось, хотя ими долго и упорно пытались оснастить коллектор городские власти, но безуспешно. Их своими острыми зубами портили любопытные крысы, готовые жрать все что угодно.

Камеры ломали и «крысы» — те, что люди, — не желая, чтобы с помощью техники их отыскали под землей так же быстро, как и на поверхности, и отправили на Зону.

В общем, камерам и прочим системам слежения под землей не место, там хозяйничали все виды крыс: и животные и люди, и повадки у них были схожи из-за одной и той же среды обитания.

11

Эрик находился в коллекторе уже довольно долго, он шатался по нему без всякой цели и вскоре, во время одной из остановок, чтобы передохнуть, почувствовал, что хочет есть. Стоило только подумать о еде, как живот начал громко урчать, требуя заправки.

А что тут под землей можно съесть? Вот именно — ничего. По крайней мере ничего не знающему новичку.

Плохо то, что побег получился спонтанным. Обычно под землю спускались хоть как-то подготовившись, брали какие-то запасы провизии, одежду и инструменты. А он…

Эрик вздохнул. Голод начал его реально терзать. Ведь он даже почти не закусывал, так что в животе было пусто.

Его уже несколько раз так и подмывало выбраться наружу и банально сдаться в руки правосудия, надеясь, что к нему проявят снисхождение и не отправят гнить на Зону. Шансы такого исхода все еще оставались, все-таки сдался сам — не поймали. Но страх, усиливавший упрямство, останавливал его, и Эрик, посмотрев вверх на круглый люк и сглотнув голодную слюну, продолжал идти дальше.