На грани замужества - Мира Онежина

не глядя на дисплей, включила.

— Привет, — это был Кедров. — Я тебя разбудил?

— Нет. Я еду на работу, — тихо, почти шёпотом ответила Юля и отвернулась к окну, как будто так её было меньше слышно.

— Можешь говорить? — по-деловому серьёзно спросил он.

Юля покосилась на отца. Говорить в его присутствии было неудобно, но вдруг Андрей больше не перезвонит. Лучше так, чем никак.

— Да, — соврала она.

— Я по делу.

«Кто бы сомневался. Разве можно мне звонить просто так? Только по делу», — подумала про себя Юля.

— Ты забыла документы в ресторане. Я забрал. Давай пересечёмся сегодня, сможешь?

— Наверно, — растерялась Юля. Сразу вспомнила, что не успела накраситься, и волосы торчат в разные стороны, и костюм не самый лучший.

— В том же ресторане, в обед.

— Хорошо, — вопреки внутреннему голосу согласилась она. Впереди несколько часов, она обязательно придумает что-нибудь.

— До встречи.

Юля убрала телефон от уха, но продолжала держать в руках.

Как хорошо, что документы нашлись.

Косметичку не взяла.

Теперь можно не восстанавливать этот договор, меньше будет работы.

Как она пойдёт на встречу такой дурнушкой?

Она привыкла на встречах выглядеть хорошо.

Нет, кого она обманывает? Она хочет произвести впечатление на Андрея.

Именно сегодня хотелось сразить Кедрова своей красотой. Ведь этот звонок имеет для неё значение, вон как сердце колотится, просто выпрыгивает из груди.

Надо отпроситься у отца и заехать в салон красоты. Юля повернулась к отцу. Игорь Владимирович сидел с отсутствующим видом, погруженный в свои мысли.

Салон отменяется.

Сегодня Кедрову не грозит умереть от её красоты, и вряд ли такой случай ещё подвернётся. Судьба на его стороне.

Андрей отключил телефон и убрал его в верхний ящик стола, чтобы никто не отвлекал. Утром он привык работать над важными и сложными задачами, поэтому приезжал в офис первым, обычно к семи часам. Но сегодня его продуктивность сильно снизилась, он никак не может сосредоточиться. Неужели опять всё дело в Потаповой? Она — просто наваждение какое-то. Странно, но сейчас он чувствует то же самое, что много лет назад, когда тёплым летним вечером вдруг понял, что влюбился.

Юлька Потапова жила в соседнем доме. Она всегда всем нравилась, была тихоней и скромницей, но невероятно хорошенькой, и даже подростковая угловатость обошла её стороной. Мальчишки и девчонки ходили за ней толпой. С девочками она охотно дружила, а вот мальчишек сторонилась. В неё постоянно влюблялись и в школе, и во дворе. Но Потапова этого будто не замечала. Стоило кому-то к ней подойти и заговорить, как она смущалась и словно сворачивалась в свою раковину, как улитка. Вот эта её скромность особенно раздражала Андрея.

Но однажды всё изменилось. Был конец августа, он, как обычно, вышел во двор, чтобы погулять с друзьями и насладиться последним свободным вечером перед началом учебного года. Договорились встретиться на детской площадке. Пока ждал друзей, по привычке сел на спинку лавки, поставил ноги на сиденье. Пятнадцать лет — возраст протеста и бунта, всё хочется делать вопреки правилам и нормам поведения.

Вначале он услышал её заливистый смех. Как горный ручей, звонкий и чистый, и только потом нашёл её глазами. Юлька сидела на качелях, окружённая стайкой подружек, и рассказывала что-то весёлое. Как же она была красива в тот момент. У Андрея остановилось сердце, и он перестал дышать, только смотрел на неё, боясь пошевелиться и отвести глаза.

Она вернулась с юга с шоколадным загаром и светлыми прядями выгоревших на солнце волос. Худенькая, изящная, в коротеньких джинсовых шортах и белой маечке, она постоянно поправляла разлетающиеся на ветру волосы, ещё не привыкла ходить с распущенными. Раньше он не замечал, какие у неё красивые волосы — длинные до пояса, золотисто-каштановые. Он будто видел её в первый раз. Перламутровая кожа, зелёные русалочьи глаза и загадочная улыбка, словно отдыхала она не в Краснодарском крае, а в волшебной стране. Именно так выглядят феи в сказках.

С этого дня он перестал спать и нормально есть. Похудел на восемь килограммов. Дошло до того, что однажды на тренировке потерял сознание, будто барышня. И всё из-за Юльки. Он ненавидел себя за эту слабость, но ничего поделать не мог. Думал только о ней, места себе не находил, искал с ней встречи. Но стоило её увидеть, становился сам не свой. Вроде бы бес в него вселялся. То толкнёт её, то зло подшутит при всех. Она обижалась, иногда плакала. Он злился на себя ещё больше. И каждый раз обещал себе, что начнёт ухаживать, как положено, дарить цветы, провожать до дома, пригласит в кино или в кафе. Но когда снова видел её, всё повторялось, и он опять её обижал. Так продолжалось до тех пор, пока она не переехала.

Сложная выдалась пора. Время выпускных экзаменов в школе и вступительных — в университетах. А в его голове вместо формул и графиков только её зеленющие глаза и нестерпимая тоска от разлуки. Юля уехала, исчезла из его жизни, и он не знал, где её искать.

Мир рухнул.

Вступительные экзамены он провалил. Пошёл в армию. Любовное томление немного притупилось. Сразу по возвращении на гражданку поступил в университет. Стал приходить в себя, успокаиваться. Жизнь закрутила в весёлом студенческом угаре. Он забыл её, удалил из сердца, как нарыв, хирургическим путём.

И вот опять она появилась.

Она изменилась. Стала другая. Её глаза потухли, и вся она потускнела, как будто выцвела. Сейчас завоевать её не составит большого труда. И, может, тогда он перестанет о ней думать. Он должен закрыть «окно» в своей голове под названием «Юля Потапова».

5

Юля надеялась, что Егор за ночь осознает всю чёрствость своего поведения и постарается всё исправить. Будет названивать тысячи раз, принесёт извинения и