На грани замужества - Мира Онежина

новая реальность. Из возлюбленной она в один день превратится в хозяйку дома. Из принцессы — в золушку. Вот такая сказка.

Странно, но когда она мечтала о свадьбе, то совсем не думала, что за этим последует. Семейная жизнь представлялась ей чередой красивых картинок, как в глянцевом журнале. Семья — это муж, жена и нарядные детишки в светлых интерьерах.

Что Юля знает про эту семейную жизнь?

За мужем надо ухаживать. Готовить еду и содержать дом в чистоте и порядке. Она умеет варить макароны, этому учили в школе на уроке труда. И однажды, когда родители находились в отъезде, а у домработницы был выходной, она сама приготовила себе омлет и сделала салат.

А вот про уборку и стирку думать нечего. Эти функции природа ей не встроила. Она не представляет, как организуется порядок в доме. Но зачем всё делать самой? Можно нанять домработницу.

Юля отодвинула салат и тяжело вздохнула. Главное — это желание чего-то достичь, а возможности найдутся. Вот только непонятно, насколько сильно она хочет жить вместе с Егором. Может, стоит оставить всё как есть — встречаться два раза в неделю. Это не столь обременительно.

Но механизм «хочу перемен» уже был запущен.

Всё решено. Завтра она переезжает к Егору. Пора начинать взрослую жизнь.

Юля вернулась в отдел воодушевлённая предстоящим переездом. На столе её по-прежнему ждали папки с документами. Пришлось начать работать. Но уже через четверть часа она втянулась в рутинную работу с документами и даже не заметила, как наступил конец рабочего дня. Очнулась, когда Лерочка и Тамара Ильинична засобирались домой.

— Юленька, до завтра. Не забудь, утром Евгений Васильевич всех ждёт на совещание.

— Завтра?

— Ты разве не слышала?

— Нет, — погрустнела Юля.

— Ну, ничего. Главное — не опаздывай. Хотя ты и так не опаздываешь, ты же с Игорем Владимировичем приезжаешь.

— Теперь буду ездить сама.

— А что такое? — встрепенулась Тамара Ильинична. Юля так редко что-то рассказывала про свою личную жизнь.

— Я переезжаю. И завтра утром у меня дела. Надо отпроситься.

— Не получится, — сказала Лерочка. — Трифонов уехал.

— Как уехал?

— Нам не доложил, но, думаю, на своём авто, — улыбнулась своей шутке Лерочка.

— Что же мне делать?

— У Игоря Владимировича отпросись, — предложила Тамара Ильинична.

— Да. Наверно, так и сделаю. А вы Трифонова предупредите, пожалуйста.

— Конечно, конечно, Юлечка, не волнуйся. Кстати, ты не знаешь, по какому поводу совещание?

— Нет.

Правильно было бы не отпрашиваться и прийти на работу вовремя, но Юля не хотела поступать правильно. Завтра утром она должна быть в салоне красоты. Мир точно не рухнет, если она пропустит совещание, а самооценка запросто может разбиться под внимательным взглядом Кедрова. Сейчас самооценка важнее.

7

— Мам, я дома, — крикнула Юля прямо с порога. — Ты не представляешь, какие у меня новости.

Ответа не последовало. Это было странно, ведь мама почти всегда встречала её с работы. Юля прошла в гостиную, заглянула в кухню. Никого.

— Мам, ты где? — крикнула она, подходя к лестнице.

— Я в спальне, — послышался приглушённый голос матери со второго этажа.

Юля сразу направилась туда. Мать сидела в кресле и смотрела в окно. Вид у неё был отстранённый.

— Что случилось? — спросила Юля. Её ничего не насторожило, ведь у мамы тоже случались дни плохого настроения и апатии. Почти всегда это время она проводила в кресле.

— Какие новости? — попыталась справиться с собой мать. Она оторвала взгляд от окна и посмотрела на Юлю такими же зелёными глазами.

Глаза — это единственное, чем дочь походила на мать. Наверное, Юля унаследовала от мамы изящество в жестах и походке и мягкий уступчивый характер. Во всём остальном она была точной копией отца. Высокая, стройная, тёмно-русая. Прямой тонкий нос и длинная шея — отличительные черты всех Потаповых.

Юля присела на край кровати.

— Егор предложил переехать к нему, — выпалила она.

— Как это? — встрепенулась мать, но взгляд у неё остался по-прежнему рассеянным.

— Я сама не понимаю, но хочу попробовать, — осторожно добавила Юля.

— Мне это не нравится. Как же свадьба?

— Свадьба будет обязательно.

Юля и не надеялась, что мама одобрит идею переехать к Егору, наоборот, ждала бурю негодования, просьбы одуматься, слёзы, в конце концов, но только не равнодушное молчание и немного нахмуренный лоб.

Может, это к лучшему.

Как послушная дочь, она поцеловала мать в щеку и побежала собирать вещи, пока любящая родительница не опомнилась и не закрыла её дома.

Радостное возбуждение бурлило во всём организме, она чувствовала небольшое покалывание в кончиках пальцев.

Перемены. Наконец-то!

Как же хочется вырваться из этого дома, из череды однообразных дней, из-под родительской опеки. Егор — не тот, о ком она мечтала в детстве, но он точно рыцарь, спасающий её из заточения в башне. И неважно, что в эту самую башню Юля заточила себя сама. Пришло время выйти в мир, обрести самостоятельность. И хорошо, что не надо ждать свадьбу. Сейчас она в таком предвкушении совместной жизни, что не выдержала бы, наверное, всех этих долгих месяцев подготовки.

Она достала из кладовки большой новый чемодан и оттащила его в комнату. Спустя час Юля восседала на чемодане верхом, пытаясь застегнуть «молнию». Это удалось не с первой попытки. На кровати высилась горка не поместившихся, но также необходимых вещей. Пришлось возвращаться в кладовку и брать ещё два чемодана. Она старалась собрать только нужное, но была заложницей вещей и комфорта, к которому привыкла. Поэтому в чемодан отправилась даже любимая ортопедическая подушка.

Когда Юля закрыла четвёртый чемодан, она присела