Свами Вивекананда: вибрации высокой частоты - Шанти Натхини

Странствующий монах: от дворца к дворцу

Уход из монастыря не был простым делом для Вивекананды, ибо его удерживало чувство ответственности за братьев: он уходил и возвращался, поначалу странствуя вместе с кем-нибудь из них, но внутри него созревала решимость обрести свой собственный путь. Постепенно он начал ощущать саму привязанность к братьям как цепи, хотя и золотые, но все же удерживающие его от богореализации. Наконец он понял, что для каждого из братьев пришло время покинуть монастырь и испробовать свои силы на собственном пути, поэтому сам стал побуждать их отправиться в странствия. Иногда он встречал их в пути, но скоро запретил кому бы то ни было следовать за ним и даже несколько раз менял свое монашеское имя, чтобы оставаться неузнаваемым. Впоследствии он тоже мало рассказывал о своих скитаниях и духовном опыте, поэтому долгий период в целых шесть лет его жизни (1887 – 1893) удается восстановить лишь по отрывочным воспоминаниям разных людей, с которыми сводила его судьба, и на карте его путешествий остается много белых пятен. Очевидно, пережитое им было настолько священно для него самого, что он не делился им даже со своими братьями, а в полном одиночестве, хотя и окруженный людьми, готовился к исполнению миссии.

Как сказано, «не может укрыться город, вверху горы стоя», – так и Вивекананда, при всех стараниях скрывать свое высокое положение и хорошее образование, неизменно оказывался центром внимания, куда бы он ни пришел в облике нищего бродяги. Всякий раз события разворачивались словно по заданной схеме: никому не известный монах являлся в город или деревню, где очень скоро при случайной встрече какое-нибудь высокопоставленное лицо – ученый или раджа – замечал его необычность и вскоре приглашал погостить в своем доме, что традиционно для Индии. При более близкой беседе обнаруживались незаурядный ум Вивекананды и его духовная одаренность, а через несколько дней он оказывался в окружении целой толпы людей, ищущих его наставлений. Некоторое время он гостил там же, беседуя с посетителями и занимаясь медитацией, изучением санскрита и другими делами. Наконец, несмотря на попытки удержать его и окружить удобствами, он покидал приютивший его скромный дом или роскошный дворец, взяв в руки свое единственное имущество – длинную палку и сосуд для воды, отказавшись от подарков и пожертвований. Снова лишившись всего, он отправлялся туда, где никто никогда о нем не слышал, однако история неизменно повторялась…

Но не только дворцы служили пристанищем Вивекананде в пути: случалось ему и проводить ночи в глухих джунглях, милостью божьей избегая верной гибели при встречах с голодными тиграми и разъяренными обезьянами, и падать на пустынной дороге без сознания после нескольких дней без пищи, и отражать нападки дурных людей. Однажды с ним произошел случай, который при всем бесстрашии заставил его впредь быть осторожнее даже в выборе гостеприимных хозяев.

Скитания привели его в небольшой город, где днем он по обыкновению просил милостыню, переходя от дома к дому, а на ночь решил остановиться в особом месте, где жили саддху («святые люди»). Жилище казалось уединенным, но обитатели радушно пригласили его на постой, а усталый и голодный после долгой дороги Вивекананда не заметил ничего необычного. Только через несколько дней он к своему ужасу обнаружил, что его новые братья принадлежат к тантрической секте «левой руки», совмещавшей богослужение с разнузданными сексуальными оргиями. В порыве немедленно покинуть дом он внезапно оказался заперт в комнате, снаружи которой была поставлена стража. Главарь секты объявил вскоре: «Духовный ореол твоей личности свидетельствует, что ты соблюдаешь полное безбрачие, но сегодня ты отдашь нам плоды своего воздержания. Мы заставим тебя нарушить обеты, чтобы провести особый ритуал, который доставит нам могучие психические силы».

На счастье Вивекананды, ему удалось через местного мальчика передать записку в полицию, которая предотвратила готовящееся преступление. Но именно после этого случая он начал принимать рекомендательные письма от покровителей, направляясь в следующий город.

Из множества кратких встреч в пути складывалась в сознании Вивекананды цельная картина родной Индии. Так, однажды он ответил отказом на приглашение раджи присутствовать на театральном представлении, и огорченная танцовщица запела высоким голосом, который донесся до его слуха: «О, Всевышний Господь! Не смотри на дурное во мне, ибо твоя сущность пребывает во всех людях, подобно железу, из которого выплавлены и храмовая статуя, и нож убийцы! Но когда их коснется сила познания, оба они обратятся в чистое золото…» Вивекананда был глубоко растроган песней, напомнившей ему о вездесущности Брахмана, и сразу поспешил на праздник, чтобы присоединиться к гостям.

В другой раз некий безвестный монах поведал ему историю своего обращения: в мирской жизни он был вором и как-то раз обокрал прославленного святого, после чего, по его признанию, в его сердце поселилось желание похитить самое бесценное сокровище – самого Господа! Пересказывая эту исповедь, Вивекананда всегда повторял, что грешники на земле – святые на небесах. А в святом городе Ришикеше он спас от верной смерти нищего старика, которого мальчишки забросали камнями, а тот, истекая кровью, только смеялся и повторял: «В какие забавные игры играет Бог!» Вивекананда омыл его раны и усвоил, как много людей в его стране скрывают под личиной жалких калек подлинную святость, желая остаться неузнанными и избежать суетной мирской славы.

Мыс Кумари: прозрение в судьбу Индии

Вивекананда обошел пешком всю Индию, начиная с родной Калькутты на востоке: совершил паломничество в Гималаи на севере, а затем, переходя из города в город, добрался до священных Дварки на западе и Рамешварама на юге. Для индуистского паломника священная география включает Пури на востоке и Бадринатх на севере, до которых он не дошел, но, нарушив монашескую традицию, он все же объял всю Индию духовно, слившись с ее прошлым и настоящим.

Наконец, он достиг в своих странствиях самой южной оконечности полуострова Индостан – мыса Кумари, где и завершился период его скитаний. Одинокая скала, отделенная от берега широким протоком, показалась ему подходящим местом для медитации, и он поплыл к ней, борясь с волнами трех морей, встречающихся в этой точке. Для индуистов скала священна, ибо, согласно древним Пуранам, на ней некогда божественная Мать совершала суровое подвижничество, чтобы удостоиться бракосочетания с богом Шивой. Там пробыл он три дня и три ночи, погрузившись в глубокие раздумья о судьбе Индии. Перед его мысленным взором представали не места его скитаний, а вся Индия, простиравшаяся в глубь веков в прошлое и будущее, распростершаяся на обширной поверхности Земли.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});