Память пламени - Ник Перумов

– А ты? Ты, Познавший Тьму? Что Она говорит об этом?

– Тьма молчит, Сигрлинн. И всегда молчала. Не Её это дело – говорить. Говорунов и без Неё хватает.

Сигрлинн молча кивнула.

– Прости, я перебиваю. Но я, – она покрутила пальцем в воздухе, – так привыкла в Западной Тьме воевать совсем по-другому…

– Здесь нет тех, кого требуется обмануть, Сигрлинн. Неназываемого не взять никакими военными хитростями.

– Но его не взять и грубой силой, Хедин. Его не победить.

Познавший Тьму кивнул.

– Мы можем только сдерживать его. Долго, очень долго Упорядоченное прикрывал тот самый барьер постоянно творимой пустоты, от всех трёх Источников. Мы скармливали Неназываемому девственное пространство, скармливали с той же скоростью, с какой он пожирал его, и нам казалось, что так пребудет вечно.

– Но равновесие нарушилось, – понимающе кивнула Сигрлинн. – Потому что даже пустую пустоту, прости за такое выражение, надо откуда-то брать. Три Источника очень, очень могущественны, однако и они ограничены, как небеспредельно само Упорядоченное.

– Именно, – кивнул Хедин.

Сигрлинн закинула руки за голову, гибко потянулась, выгибая спину, и Познавший Тьму осёкся. Вот так бы смотрел на неё и смотрел, потому что она – это она, и только друг с другом мы находим полноту и завершённость самих себя.

– Мне приятно, когда ты на меня так смотришь, – промурлыкала Сигрлинн, улыбаясь.

– Сигрлинн… но мы же действительно рождены Истинными Магами. Не людьми, не эльфами или кем-то ещё. Истинными Магами. Существами без…

– Без пола? – хитро сощурилась она. – Нет, Хедин. Всё создаваемое Упорядоченным полярно. Всё имеет свою противоположность. Ты сам это знаешь не хуже меня. Вот и мы, Истинные, – мы изначально делились на две группы. Разве не так?

– Симметрия не всеобща, – покачал головой Познавший Тьму. – Симметрия и равновесие – смерть движению. Недаром источников три, а не два. И не четыре.

– Может, мы просто не нашли четвёртый? Задумывался ли ты об этом, Познавший Тьму?

– Когда ты так на меня смотришь, у меня пропадают куда-то все умные ответы.

– Знаешь, меня это очень радует, – совершенно серьёзным тоном сообщила Сигрлинн. – Но мы сбились. Так что, значит, с новосотворённой пустотой? Порождаемой тремя известными нам источниками?

Она не просто красива, думал Хедин. А может, как раз наоборот, «просто красива». Та единственная простота, к которой я шёл все эоны, подобно простому смертному не подозревая, где она скрыта.

– Неназываемый очень медленно, но отодвигал границу всё дальше и дальше, – признался Хедин. – Особенно когда стал пробивать себе путь с помощью козлоногих и крушить мир за миром не хуже Спасителя.

– И дать ему уйти нельзя… – задумчиво протянула Сигрлинн, вновь вглядываясь в прихотливую игру огоньков.

– Нельзя, – вздохнул Хедин. – Хотя это стало бы наилучшим выходом.

– Но, может, вы с Ракотом ошиблись? Может, Неназываемый и впрямь просто покинет Упорядоченное и мы заживём спокойно?

– Сомневаешься – проверь, – буркнул Познавший Тьму, отворачиваясь, словно обидевшийся мальчишка.

– Не дуйся, – жалобно попросила она. – Кто может ручаться за полную и совершенную точность такого расчёта? Четырёхглазый? Но и он ни разу не сталкивался с подобным. И все накопленные им знания тут бесполезны.

– Что ты говоришь, постой, ведь если есть риск – а он есть, – то допустить подобное…

Она вздохнула.

– Я не спорю с тобой, милый мой, дорогой мой Хедин. Я чувствую расползающуюся язву, поверь мне. Наверняка не столь остро, как ты, но тоже чувствую.

Хедин кивнул.

– Именно что расползающуюся. Медленно по меркам Упорядоченного; но всё равно расползающуюся. А ведь есть ещё и небезызвестные Дальние… с которыми ты, если мне не изменяет память, тоже что-то не поделила ещё в те незапамятные времена.

– О! – По её лицу пробежала тень, меж выгнутых бровей залегла морщинка. – Дальние… вот уж от кого мне всегда становилось не по себе. Зачем они? Для чего они? В чём их суть и в чём их роль?

– И ты для этого решила повоевать с ними? – поддел он.

Сигрлинн усмехнулась, но улыбка почти тотчас погасла, она зябко обхватила руками плечи.

– Тогда они чудились мне везде. Их монастыри… Зелёные кристаллы… Чудовища, подчиняющиеся их приказам… И они сами, невидимые, никогда не вступающие в открытый бой…

– Последнее, что создал Творец, – как они сами отрекомендовались.

– Самомнения им не занимать. – Сигрлинн пожала плечами.

– Так почему вы с ними задрались?

– Им чем-то помешали мои Ночные Всадницы, – отвернулась она.

– Не хочешь отвечать?

– Нет, что ты, – улыбка у неё вышла смущённой и немного виноватой. – Я просто решила, что справлюсь со всем сама. Дальние встали у меня на пути и… оказалось, что так просто их не убрать и не смахнуть. Я тоже была горда, очень горда. Обращаться за помощью к Совету Поколения? Расписаться в собственном бессилии? Кланяться Макрану и Эстери? Никогда.

– Всё настолько просто?

– Ты разочарован, друг мой?

– Немного.

– У меня, конечно же, был план. – Она улыбнулась каким-то давним, глубинным воспоминаниям. – Никто не обращает внимания на Дальних, ну, может, разве что Мерлин, однако о своих изысканиях Совет в известность не ставит. А они копошатся себе, возводят монастыри тут и там, собирают сторонников… Поколению же словно всё равно. Интриги, свои собственные ученики, свои собственные войны… И я взялась за дело, Хедин. Донельзя самоуверенная, без тени сомнений. Особенно… – она вдруг осеклась, виновато взглянула на Познавшего Тьму.

– Договаривай.

– Особенно после победы над Ночной Империей.

– Я не обижусь. – Он сел в соседнее кресло, коснулся кончиками пальцев её обтянутого шёлком плеча. – Ты победила тогда. Это правда. Но что же дальше?

– Дальше ты, в общем, знаешь, – покачала головой Сигрлинн. – Дальним чем-то помешали мои ученицы. Ночные Всадницы. Двоих похитили. Нам удавалось отбить лишь растерзанные, обезображенные тела. Оставшиеся в ответ схватились с адептами Дальних. Началась резня.

– Так-таки и резня?

– Во всяком случае, пощады никто не просил, – Сигрлинн резко поднялась. – Я тоже вмешалась. Честно говоря, это ты меня надоумил, – она ухмыльнулась, поворачиваясь и нацеливаясь указательным пальцем прямо в грудь Познавшего Тьму. – С твоей апологетикой войны как вершины духа и всё такое прочее.

– Это ведь случилось несколько позже, разве не так?

– Сказал ты эти слова мне несколько позже, верно, но нужно совершенно тебя не знать, чтобы о подобном не догадываться. Ты ведь всегда воевал, милый мой Хедин. И твои ученики воевали тоже. Да и сейчас – разве мирной жизнью живут твои подмастерья? Нет, из огня да в полымя, со сковороды на вертел… Но мы с тобой всё-таки ужасно прыгаем. С темы на тему, с военной карты – к Неназываемому и трём Источникам, оттуда – ко мне и Дальним…

– Ты вспомни. Разве не всегда у нас так бывало? Встречались в Джибулистане, в Голубом Городе, хватали друг друга за руки, пили горящую воду и говорили, говорили, говорили, пока звёзды не померкнут…

– Ага… – Она мечтательно прикрыла глаза. – Говорили. Про всё на свете, про новый уголок Упорядоченного, про редкую книгу, про таинственные письмена и поверья, про Древних Богов и Богов Молодых, обо всём… Великие небеса, Хедин, мы же тогда просто не отрывались друг от друга… Разговоры-разговоры, а потом ты на меня набрасывался и принимался целовать или хватал за коленку, словно последний мужлан в трактире…

Её глаза смеялись, и по углам картографического покоя танцевали озорные радужные искры.

– А ты делала страшное лицо, шлёпала меня по ладони и взвивалась к небу золотым вихрем…

– А ты гнался за мною, как это говорится, «чёрным ужасом на крыльях ночи, и кровавокрасный плащ трепетал за твоими плечами»…

– Кровавокрасный плащ – это к Ракоту, он его носит, не снимая, уже невесть сколько эонов… А я просто нагонял туч и мчался следом, собирая все ветра, какие только мог…

– А я потом…

Они застыли посреди комнаты, обнявшись.

– А я потом, – шепнули её губы ему в самое ухо, – помирала от счастья. Потому что ты помирал от того же, и я это читала и сама…

…Они насилу оторвались друг от друга. Слишком долго порознь. Слишком много несказанного и несотворённого вместе – однако даже Новый Бог понимал, что время стремительно ускользает, уходит по капле, что Великая Река неумолимо влечёт их двоих к бурным порогам, за которыми лишь серый непроглядный туман.

Хотя, конечно, заманчиво было б уйти хоть ненамного туда, где время течёт быстро, в Обетованном – день, а там – целый год…

– Вернёмся к карте, – кашлянула Сигрлинн, поправляя волосы. Ей ничего не стоило заставить их принять любой облик одной лишь магией, но какие-то жесты, наверное, вплавлены глубже, чем любое заклятие.