Наследие чародея - Сара Зеттел

— Тот человек, что находится на маяке. Он собирается забрать тебя с собой.

Бриджит остановилась как вкопанная. Какое-то время она не слышала ничего, кроме собственного дыхания и шума ветра в ветвях деревьев. «Не поддавайся. Недавай ей запугать себя». Она обернулась:

— Откуда вы можете знать, что происходит на маяке?

Грэйс тем временем приближалась — медленно, шаг за шагом, будто кошка, готовая наброситься на свою жертву.

— Держись от него подальше, — злобно прошипела Грэйс, и Бриджит не могла не заметить, как побледнело ее лицо. — Он увезет тебя так же, как…

«А вот это вы зря, тетя. Это уж чересчур».

— Так же, как что?

Но та уже и сама поняла, что сболтнула лишнее. Глубоко вздохнув, она вернулась к своему обычному жеманству:

— Как мешок сахара, — сказала она, растягивая губы в улыбке, — увезет тебя в своей маленькой красной лодке.

Это было невыносимо. Тетя Грэйс просто обманщица! Но если так, то откуда она знает о необычной окраске лодки? Конечно, от Песчаного острова до Бейфилда слухи доходят быстро, но ведь кроме нее самой, миссис Хансен и Сэмюэля незнакомца еще никто не видел…

На лице тети Грэйс отразилась тревога, и на этот раз, похоже, искренняя.

— Я просто не хочу, чтобы ты попала в беду, — кротко сказала она.

Только теперь Бриджит заметила, что запуталась пальцами в концах шали и машинально туго скручивает ткань, словно пытаясь ее разорвать.

— Но почему вы решили помочь мне именно теперь? — спросила она и смутилась, услышав свой хриплый, дрожащий голос. — Я попадала в беду много раз, однако раньше вас это не волновало.

Грэйс не стала изображать раскаяние.

— Я зарабатываю на жизнь, играя на женских слабостях, — ответила она. — Конечно, мои клиентки ожидают от меня некоторой эксцентричности, но есть вещи, которых они бы мне не простили.

И в этот миг волшебство исчезло. Ветер донес до кладбища отголоски городского шума, и Бриджит с ненавистной четкостью снова осознала свое место среди людей.

— Ну да, например, если бы вас увидели в обществе ублюдка и убийцы в одном лице? — усмехнулась она.

На этот раз Грэйс отвела взгляд, сердито стрельнула глазами куда-то в сторону и скрестила руки на затянутой в корсет груди.

— Я никогда не говорила о тебе ничего подобного, Бриджит.

— Но вы никогда этого и не отрицали, разве не так?

Грэйс не появилась в доме на острове, когда Бриджит лежала в горячке после родов. Она не появилась и в зале суда, когда Бриджит обвинялась в убийстве собственного ребенка.

— Мы все пытаемся прожить свою жизнь как можно лучше, Бриджит, — сказала Грэйс, как будто это было достаточное оправдание для стольких лет предательского молчания. — Возможно, я и совершила ошибку, что тянула так долго… Но теперь-то я здесь! — Она картинно раскинула для объятия свои полные, унизанные кольцами руки.

Бриджит едва удержалась, чтобы не фыркнуть, и отступила.

Грейс сделала шажок к ней:

— Теперь я раскаиваюсь и готова на все, что в моих силах. Говорю тебе: ты в большой опасности из-за этого человека.

— И что же мне теперь делать? — спросила Бриджит скептически, выпутывая пальцы из шали. — Об этом ваши видения сообщили?

Грэйс немного помедлила. Только секунду, но Бриджит не могла ошибиться: тетя на что-то решилась.

— Увези его подальше, — сказала она, — и живи, как жила раньше.

— Как жила раньше… — эхом отозвалась Бриджит и притворно вздохнула. — Хорошо, тетя. — Она поправила шаль и взглянула вверх, чтобы проверить, как высоко над деревьями поднялось солнце. — Благодарю за совет. А теперь, если не возражаете, мне все-таки пора идти.

Но тетя Грэйс решила оставить последнее слово за собой:

— Если бы твоя мать была жива, она сказала бы тебе то же самое.

Это была последняя капля. Бриджит не выдержала.

— Да как вы смеете! — сказала она ровным тихим голосом, чеканя слова. — Отец говорил, вы даже не пришли на ее похороны! Прощайте, тетя Грэйс.

На этот раз тетка не пыталась ее остановить. Сердце Бриджит готово было разорваться от ярости, обиды и невысказанных слов. И все же, несмотря на гнев, она понимала, что тетя Грэйс действительно что-то знает и рассказала далеко не все. Однако возвращаться было уже поздно. Бриджит оставалось только идти и идти вперед, спускаясь вниз по холму обратно в город.

Будучи крупным и быстро развивающимся городом, для отправления религиозных нужд Бейфилд предоставлял своим разношерстным обитателям выбор из шести церквей. Целью Бриджит была Епископальная церковь Христа на Третьей улице, похожая на изящный пряничный домик. Дом священника, стоявший по соседству, был таким же беленьким и аккуратным. Цветочные клумбы перед домом заботливо вскопаны, газончик очищен от опавших листьев.

Бриджит поднялась на каменное крыльцо и позвонила в колокольчик, который был когда-то преподнесен жителями города в дар первому священнику этой церкви, отцу нынешнего мистера Симмонса. Бриджит не повезло: дверь открыла миссис Симмонс, супруга священника. Она узнала Бриджит сразу, но продолжала молча стоять в дверях, разглядывая ее с головы до ног и стараясь не упустить из виду ни одной детали — ни состояния ее платья, ни шляпки, из-под которой выбилось несколько прядей, ни заштопанной шали, ни потрепанных, заляпанных грязью башмаков.

— Доброе утро, миссис Симмонс, — сказала Бриджит, пытаясь не обращать внимания на выражение явной неприязни на лице женщины. — Мистер Симмонс дома?

— Нет, его нет, — ответила миссис Симмонс таким тоном, словно была удивлена, как Бриджит вообще осмелилась задать этот вопрос. — Мистер Симмонс очень занятой человек и не имеет обыкновения сидеть дома целыми днями.

— Понятно, — спокойно отвечала Бриджит. — В таком случае не могли бы вы передать ему записку? На маяке произошло нечто…

— Думаю, все, что происходит на маяке, касается только вас и вашего начальства.

Бриджит закусила губу. Не стоило и начинать этот разговор. Миссис Симмонс ни за что не пустит ее на порог, ведь одно ее присутствие может осквернить святость дома честного христианина. В душе Бриджит с новой силой вспыхнула ярость, которая еще не вполне улеглась после стычки с тетей Грэйс. Но печальный опыт подсказывал: если дать выход своим чувствам, будет только хуже, а у сплетников появится новый повод для злословия.

— Простите, что побеспокоила, миссис Симмонс. Всего хорошего.

— Всего хорошего.

У миссис Симмонс все же хватило такта не захлопнуть дверь у Бриджит перед носом и подождать, пока та отвернется. Щеки Бриджит пылали от обиды и растерянности, когда она спускалась по ступенькам. Она прошла уже полквартала, когда ее окликнул чей-то приветливый голос.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});