Царь Федор. Таймлайн - Роман Злотников

На подобную версию наталкивает и то, насколько быстро все было сделано в столице. Едва только голубиное письмо с этой чудовищно трагической новостью оказалось в столице, как выяснилось, что поблизости проводят учения учебные роты кирасирского и Второго Московского стрелецкого полков, а ветеранский полк уже поднят в ружье. Граф Салуццо в этот раз изменил своим привычкам, приобретенным в период прежнего царствования, и остался в столице. Во-первых, необходимо было заняться подавлением серии крестьянских бунтов в Поволжье и центральных губерниях. Во-вторых, закрепить позиции нового царя, для чего срочно подыскать новоиспеченному монарху подходящую невесту (до сего дня молодой повеса сей повинности сумел счастливо избегнуть). Задача, заметим, весьма не тривиальная, ибо женитьба должна была не только укрепить позиции молодого государя, но и не ослабить позиции самого графа. Салуццо и еще двенадцать вельмож, наиболее приближенных к почившему родителю «геройски» погибшего на войне государя, оказались взяты «в железа», а вся власть в стране перешла к Регентскому совету, в состав которого вошло семь человек. Трое из них были дворянами, принадлежавшими к старым купеческим фамилиям и потому довольно неплохо разбирающимися в финансах. Еще двое были из высшего флотского командования и лишь один из армейского. А главой этого совета стал Яков Праведник.

За два года, которые понадобились царевичу Федору на то, чтобы прибыть в Москву из Заморья Дальнего, Регентский совет успел успокоить страну, на четверть снизив прямые налоги (но оставив в неприкосновенности косвенные), и провести расследование, по итогам которого было задержано около трех тысяч человек. Всех их суд признал виновными в хищениях государственных средств в особо крупных размерах. В казну было конфисковано поместий и иного недвижимого и движимого имущества на сумму почти в сто миллионов рублей плюс денег и ценностей еще вполовину этой суммы. К моменту прибытия наследника престола следствие было завершено, ценности изъяты в казну, а суд над виновными состоялся. Граф Салуццо и еще семь человек были казнены, но, поскольку это произошло во время правления Регентского совета, новый царь остался незапятнанным кровью казненных, как это и приличествовало особе годуновской крови, остальные же высланы в дальние земли. Так что новый царь Федор III начал свое правление, как и его великий тезка, в честь которого он и был назван, с войны на юге, которую, однако, все уже именовали Второй турецкой.

Сам ли молодой царь оказался настолько умным либо кто-то из Регентского совета, сразу же по прибытии преобразованного им в Государственный подсказал, но довольно быстро ему стало ясно, что Россия ведет войну скорее не с Турцией, а с Англией и Францией, еще недавно воевавшими друг се другом за испанское наследство, а ныне объединившими усилия против нового врага. Поэтому главной задачей в этой войне было не столько разбить османов — даже пришедшая в расстройство за время столь бурного царствования его отца русская армия справилась бы с этим довольно легко, — а не допустить прямого вступления в войну этих двух держав. К которым к тому же был очень даже не прочь присоединиться и еще один противник Франции в отгремевшей Войне за испанское наследство — Священная Римская империя, поскольку в этом случае у нее были все шансы изрядно округлить свои владения. Блистательное, но разорительное правление отца нового государи привело к тому, что в Молдавии, Валахии и Болгарии образовалось множество заговоров, участники которых делали императору Священной Римской империи весьма лестные предложения. Так что войну решено было вести так, чтобы у этих пока еще тайных врагов России сохранялась иллюзия, что у османов имеется шанс самостоятельно (ну с помощью французов и англичан конечно) нанести поражение России.

Впрочем, все понимали, что это временная мера, а окончательно избавиться от подобной опасности можно лишь в одном случае — убедить противников, что вступление их в войну обойдется им слишком дорого. Поэтому первой задачей, вставшей перед молодым государем, стало всемерное укрепление армии и скорейшее возрождение флота. Слава богу, ресурсов для решения подобных задач вполне хватало. Массированные конфискации и резкое сокращение расходов русской короны на поддержание блеска и на строительство новых дворцов, а также массовая распродажа уже конфискованной недвижимости вновь перевели русский бюджет в положение профицитного. Причем общий объем профицита, несмотря на принятые программы усиления армии и флота и войну с турками (она, однако, дабы не провоцировать англичан и французов, велась не слишком большими силами и крайне вяло), к 1730 году составил почти полмиллиона рублей. Русская промышленность, подпитанная обширными военными заказами и изрядно оживившимся вследствие сокращения налогов спросом, вступила в очередной этап бурного развития, косвенной причиной которого являлось все то же обнищание заметной части крестьян. В их налогообложении доля прямых налогов всегда была минимальной, так что сокращение пока затронуло их не слишком сильно. Благодаря тому что Регентский совет с такой осторожностью подошел к снижению налогов, в стране оказался переизбыток дешевых рабочих рук, требовавшихся промышленности.

Первые действия молодого царя были весьма разумными. Во-первых, он женился, причем жена молодого государя оказалась гречанкой и носила фамилию древних ромейских императоров Кантакузин. Несмотря на созданные позднее поэмы о внезапной любви между русским царем и прекрасной гречанкой, это был стопроцентно прагматичный шаг. А юность, красота и покладистый характер молодой царицы были всего лишь приятным бонусом. Сей шаг мгновенно успокоил греков, уже начавших поговаривать об отделении и создании собственного государства. Для ним это означало, что следующий государь великой империи будет наполовину греком и потомком древней императорской фамилии, а значит, престол значительно увеличившейся в размерах и населении древней Ромеи, в виде которой они теперь воспринимали Россию, возвращен законной императорской крови.

Во-вторых, пользуясь этими настроениями, оставшийся во главе Государственного совета Яков Праведник окончательно завершил приведение богослужебных книг к единому знаменателю. Это вызвало несколько локальных расколов в Греческой, Болгарской и Валашской церквях, но число раскольников оказалось крайне низким, и лет через тридцать их потомки незаметно влились обратно в ряды своих церквей. В Русской же церкви авторитет Якова Праведника оказался столь высок, что глухое противодействие нововведениям носило исключительно пассивный характер. Да и изменения в богослужебной традиции Русской церкви были самыми минимальными из всех.

В-третьих, было проведено очередное переселение казаков. По примеру Придарданельского казачьего войска, образовавшегося после переселения на побережья Мраморного и Эгейского морей приднестровеких и остатков запорожских казаков, остальные давно требовали закрепления за собой земель на веки вечные. Но им было сказано, что придарданельцы как раз перед сим закреплением, как это и положено по Уложению, переселились на самые государственные украины (пусть это и произошло, считай, вынужденно и почти случайно), так что подобное закрепление будет лишь тем, кто также пойдет на сие. Итогом стало возникновение Критско-Кикладского, Кипрского и Додеканесского казачьих войск, местами дислокации высших войсковых органов коих стали, соответственно, острова Крит, Кипр и Родос. Казачество вернулось к тому, с чего когда-то и начало, — к стругам.

Ну и в-четвертых, царь, с крайним пиететом относившийся к своему великому прадеду и до дыр зачитавший томик с его жизнеописанием, заканчивающийся его Завещанием, да к тому же за время службы в Заморье Дальнем воочию увидевший, какие земли еще требуют заселения, объявил, что восстанавливает освобождение от налогов и податей всех переселившихся на заморские территории России еще на двадцать лет. Все собранные на этих территориях налоги оставлялись в распоряжении наместников для обустройства этих территорий — строительства и содержания царевых лечебниц, дорог, мостов, дамб, портов и так далее. Поскольку доля средств, приносимых в бюджет всем русским Заморьем, составляла менее пяти процентов от сборов, да еще не менее одного процента от этих средств требовалось на доставку собранного в казну, урон бюджету был нанесен ничтожный. А вот поток переселенцев в заморские земли это решение породило заметный.

Русско-турецкая война ни шатко ни валко продлилась еще пять лет, за это время англичанам и французам, в основном ее и финансировавшим, стало ясно, что если ничего не предпринимать, то вложенные в эту войну гигантские инвестиции пойдут прахом. Последовательно потеряв за первые три года две довольно хорошо оснащенных армии и не продвинувшись ни на шаг, турки окончательно потеряли интерес к войне и продолжали ее лишь из-за массированных денежных вливаний своих спонсоров. Впрочем, эти средства они предпочитали по большей части преспокойно разворовывать. Русские же; опасаясь обострения ситуации и вступления вследствие этого в войну Англии и Франции, тоже не рвались вперед, заняв оборонительные позиции. Вначале это объяснялось еще и не слишком приличным состоянием русской армии и почти плачевным — флота. Но после взятия власти в руки Регентским советом и особенно воцарения Федора III в отношении армии и флота были предприняты энергичные меры, общая численность армии была резко увеличена, а ее подготовка и оснащение — приведены в соответствие с требованиями федоровского наказа об армии. Вялотекущая война стала использоваться для тренировки войск и флота в боевых условиях. К 1733 году Россия имела уже почти полумиллионную обновленную регулярную армию и флот, в составе которого находилось более восьмидесяти линейных кораблей. Причем почти половина из них в Средиземноморском, и двадцать два корабля из этой половины были новой постройки. Ну да по уровню промышленного производства Россия к тому моменту давно занимала лидирующие позиции в Европе. Численность промышленных рабочих в России почти сравнялась с численностью таковых в наиболее промышленно развитых европейских державах того времени — Англии, Франции и Голландии вместе взятых, хотя в процентном отношении от общего числа населения Россия им и уступала. Да и уровень технического оснащения русских заводов и фабрик был заметно выше.