Абуджайская шаль - Татьяна Любушкина

— Отчего же все разошлись, — недоумённо воскликнул Виктор, — неужели никто не хочет нам помочь?

— А чего же помогать-то? — девушка закончила заниматься волосами и принялась отжимать подол платья, — все пока живы и вроде бы как здоровы…

Мисс Флинт вздрогнула от неприкрытой угрозы прозвучавшей в её голосе.

— Зачем вы так? Здесь же дети — вы их пугаете!

— А меня надо бояться, — встряхнулась как мокрая собака, потрепала Володю по голове и проговорила весело, — верно, малыш? Будешь бояться да помалкивать — дольше проживёшь…

Она расхохоталась раскатисто и звонко, высоко поднимая голову. Некоторые крестьяне при звуке раздавшегося смеха испуганно пригнулись и побежали вприпрыжку, будто хоронясь от её громкого голоса.

— Не люблю я их, — поморщилась девушка, — нелюди они, хуже зверей.

— Отчего же? — удивлённо пролепетала мисс Флинт.

Девушка вскинула плечи недоумевающим жестом:

— Откуда ж мне знать? Верно, родились такими. Вы бы дамочка с дитями-то возле дома своего гуляли, пока не обвыкните. Что ж вас в первый же день в Паучью слободку понесло?

Она легко подняла мокрого Володю на руки и понесла к барской усадьбе, кивком приглашая остальных следовать за ней.

— Что это — Паучья Слободка? — едва поспевая за широкими шагами девушки, спросила мисс Флинт.

— Вон те хижины за мостом, — небрежно мотнула та головой, — там вовсе дикой народ живёт, окромя плётки закону не признают! Да сечь их некому! Как Старая Барыня жива-то была они и носу на этой стороне не казали, а теперь вишь — гуляют, как у себя дома. Ну, ништо, вот ужо я им покажу, где раки зимуют!

— А где они зимуют, сударыня? — пискнула Настенька, забегая вперёд и глядя на новую знакомую с некоторой опаскою.

Девушка усмехнулась:

— Ишь ты, любопытная! — сняла с рук озябшего Володю и, поставив его на землю, подтолкнула легонько к дому, — далее сами дойдёте, прощайте покудова, а мне недосуг.

И развернувшись, стремительно пошла прочь.

— Постойте! — запоздало окликнула её мисс Флинт, — скажите хоть, как вас зовут?

— Марьей! — не оглядываясь, крикнула новая знакомая, и легко и быстро шагая вдоль реки, вскоре скрылась из виду.

* * *

Дома до самого вечера только и было разговоров, что об утреннем происшествии! Володю уложили в постель и, несмотря на все его горячие протесты, строго-настрого наказали не в коем случае не подниматься. Мисс Флинт чувствуя себя самой главной виновницей, страшилась попасться господам на глаза, пока сжалившаяся над нею Дарья Платоновна не разыскала её и не произнесла успокаивающе:

— Ну, будет, будет… Полно уж, душенька так виниться! Мы знаем, голубушка, что только вам и можно детей-то доверять, а ведь они сорванцы отчаянные! Важно, душенька, что всё обошлось, а вас никто не винит — господь с вами!

Мисс Флинт подавив рыдания, бросилась ей в ноги, умоляя простить за недогляд, и клятвенно заверяя, что глаз не спустит с молодых господ.

Дарья Платоновна мелко перекрестя её, промолвила:

— Да вы уж, не переусердствуйте, голубушка, не переусердствуйте! Не то с вами нервический припадок случится, чего доброго! Ну да будет слёз, ступайте с богом!

Дарья Платоновна задумчиво повернулась и пошла в кабинет мужа. Подойдя, открыла дверь без стука и певуче проговорила:

— Позволишь ли войти, Дмитрий Степанович?

Перегудов стоял у открытого окна, глядя на закатное небо. Он нехотя повернул голову:

— Что-то случилось, Дашенька?

Дарья Платоновна торжественно промаршировала к креслу и опустилась в него, благообразно сложив ухоженные руки.

— Не хочешь ли ты мне, Дмитрий Степанович, рассказать чего?

— Голубушка, я не расположен к беседе. Если тебе чего-то узнать надобно, так говори.

Дарья Платоновна шумно вздохнула и начала издалека:

— Хорошо здесь, в деревне-то, верно Дмитрий Степанович? Дом добротный, эдак всё с удобствами устроено! Народ хороший…

— Дашенька, ежели ты об утрешнем деле, так пустое, дети — всякое бывает! Помнишь ли, как Николенька наш из коляски выпал, да на полном скаку! И ведь все рядом сидели и ты и я и Ёра Семёнович, дядька Николенькин, а всё не доглядели! Глазом никто не успел моргнуть, как он — фрррь…! И был таков! Разве ж углядишь за пострелятами? Я вот думаю надо мисс нашей, Флинт, Ёру Семёновича в помощь поставить. Николаша давно вырос, в дядьках не нуждается, да и Ёра не у дел…

Дарья Платоновна, всё более мрачнея лицом во время мужнина монолога, невежливо прервала его:

— Полно мне, Дмитрий Степанович, зубы-то заговаривать! Уж, чай, я не мисс Флинт, успокаивать меня не надо, сама троих детей вырастила, на ноги поставила и знаю! — Дарья Платоновна напряглась и повысила голос, чуть приподнявшись в кресле, — я знаю, что обошлась добром детская-то шалость — и ладно! Бог оберёг, и слёзы тут проливать не о чем, а догляд — удвоить! Решение твоё об Ёре Семёновиче я одобряю, и толковать тут не о чем! — она немного помолчала, разволновавшись и собираясь с духом.

— Я ведь, Дмитрий Степанович, о другом говорить пришла…

Перегудов, внимательно посмотрев на супругу, неторопливо присел на соседнее кресло.

— Ты вот что расскажи-ка мне, душа моя, — наклонилась к нему Дарья Платоновна, — ты ведь впервой-то сюда боле трёх лет назад приехал, так ли?

— Так, матушка, — осторожно подтвердил Дмитрий Степанович.

— А уж после-то, как дом строили, вы с Фёдором, почитай, каждую неделю сюда приезжали, так ли?

— Так, — чуть помедлив, подтвердил и это Перегудов.

Так объясните же, Дмитрий Степанович! — голос Дарья Платоновны задрожал, — как же это вы с Фёдором не узнали давеча дороги? Да полно, батюшка! Сюда ли вы ездили-то, почитай три года! Ведь дорог то здесь всего две! Одна направо, другая — налево! Не десять, батюшка, ни двадцать — две!!! А вы, как дитё малое, в двух соснах заплутали!

Дмитрий Степанович в изумлении посмотрел на жену. Дело принимало совершенно неожиданный, и даже невозможный оборот!

— Да ты что, Дашенька, — растерянно пролепетал он, — в чём ты меня обвиняешь?

— А в том, Дмитрий Степанович, — Перегудова с достоинством поднялась с кресла, — что прожили мы с вами жизнь долгую, детей, внуков нажили, да видно верно говорят: Седина в бороду — бес в ребро! что ж…, - голос её вновь задрожал, — я не молода, и собою уж может и не хороша, да только стыдно вам Дмитрий Степанович! Перед людьми должно быть стыдно! Ведь и вы Дмитрий Степанович не молоды! И…, - тут силы ей изменили и, обливаясь слезами, она рухнула в кресло.

Совершенно сбитый с толку, Дмитрий Степанович несколько мгновений молча взирал на неё. (Тут надобно заметить, что супругом Перегудов был всегда примерным. Бывало, конечно, приглянется какая красотка, так ведь и волочиться было недосуг! Карьера, дети малые, жена, дом, прислуга — куда там! До флирту ли тут, только успевай поворачиваться!) Осознавая всю нелепость подобных обвинений, Дмитрий Степанович, пытался, однако утешить рыдающую Дарью Платоновну, неловко поглаживая её по склоненной голове.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});