История моей одиссеи - Петр Ефимович Люкимсон

заходить, да тут же в окно выходить!

Она на мгновение прервалась, пристально всмотрелась или сделала вид, что всмотрелась в мою ладонь, и словно слегка напряглась.

– Еще одну вещь, скажу тебе, касатик, – вдруг полушепотом заговорила она. – Я скажу, а ты запомни. Любит тебя Бог. Не знаю за что, но очень сильно любит! Потому из любых испытаний ты живым выйдешь. И не только живым, но и невредимым. Стоит тебе обратиться к Нему – и Он тебя слышит… Но с нами тебе нельзя. Хоть вроде и похож ты на нас, но чужой. И гадать тебе мне Бог не велит. Больше сюда не подходи.

И вдруг, словно придя в себя из транса, повысила голос:

– Ну все! Чего стал?! Я же тебе сказала: больше не гадаю. Уходи!

Совершенно, обескураженный таким поворотом, я отошел в сторону и разменял рубль, купив у лоточника две булочки. Сел на кресло поесть, и, пока ел, познакомился с Расулом.

Он был на целых десять лет старше меня, возвращался из отпуска в родной деревне на работу куда-то на Дальний Восток. В Минводах у него был поезд, который должен был прибыть только часа через четыре, так что времени у Расула было хоть отбавляй. Были мы с ним чем-то похожи: оба чернявые, оба невысокие, если не сказать низкорослые.

Очень скоро разговор у нас пошел о женщинах.

– Смотри, какая классная блондинка! Вот бы ее шпокнуть! – сказал Расул, указывая на длинноногую девушку в обтягивающем платье, похожую на импортную куклу, которая продавалась за 15 рублей в бакинском ЦУМе. Немалые это были в то время деньги – пятнадцать рублей!

– Красивая! – согласился я. – Но она ведь выше и тебя, и меня больше, чем на голову. Такие – не для нас…

– Дурак ты! Ребенок еще! – ответил Расул. – Как раз с высокими – самый кайф. Очень заводят. А они нас, маленьких, любят…

Он посмотрел еще раз на меня и усмехнулся:

– Слушай, а у тебя что, еще ни разу бабы не было?! Так это мы сейчас исправим. Это у вас там в Баку сексуальная ссылка, а с русскими легко. Русские бабы все дают! Вон, видишь, ту девушку через два кресла? Как она тебе?

– Ничего, симпатичная…

– Пошли, познакомимся! Ну, чего сидишь – пошли!

И я покорно пошел вслед за Расулом.

Через минуту он присел рядом с незнакомкой, завел с ней разговор, и вскоре та стала охотно отвечать на его вопросы. Рассказала, что учится в Минводах то ли в каком-то техникуме, то ли в ПТУ, а сейчас едет на выходные домой, в Будённовск… Помню, я поразился тому, как быстро и легко Расул познакомился с девушкой, и та его при этом почему-то не отшила. Сам я все это время стоял рядом с Расулом и застенчиво улыбался, уж сам не знаю чему.

– Ладно, – вдруг сказал Расул, – мы сейчас пойдем на улицу, немножко погуляем, а потом вернемся.

Примерно через полчаса, а то и меньше он вернулся, но без девушки.

– Ну вот, все получилось! – сказал он. – Она, кстати, очень удивлялась, чего ты такой молчаливый. Но она тебе тоже готова дать! Выйди сейчас с вокзала, там справа кусты есть, увидишь. Она тебя там ждет. Даже трусики не стала надевать. Ну иди, чего стоишь?!

Я и сегодня не могу передать ту волну омерзения, которая прокатилась при этих словах по телу. Та самая девушка, которая вроде только что казалась вполне симпатичной, вдруг стала омерзительной, чем-то вроде крысы, и меня передернуло.

– Нет, так я не хочу! – сказал я.

– Ну и дурак! Такую добрую, хорошую девушку обидел. Ладно, пойду ее приведу, и давай проводим ее до электрички – хорошая ведь девушка…

И мы и в самом деле проводили ее до электрички, а когда она тронулась с места, Расул предложил:

– Может, водки выпьем? Хоть водку ты пьешь?

На самом деле водку я до того никогда не пил. Пил на днях рождения ребят шампанское, азербайджанские вина «Чинар» и «Кемширин», а вот водку пить не приходилось, да и не хотелось. Но когда тебе задают такой вопрос как мужчина мужчине, то надо соответствовать.

– Водку, конечно, пью! – сказал я. – Только у меня денег нет.

– Ну хоть немного есть?

– 80 копеек…

– Тогда сделаем так: я покупаю водку, а ты – закуску. 80 копеек хватит! Все, иду в буфет, встречаемся вон у того столика в кафетерии.

Я сбегал на перрон, принес два бутерброда со шпротами, а Расул уже стоял за столиком с двумя стаканами, держа под пиджаком бутылку.

Водка мне не просто не понравилась, а оказалась страшно противной – воротило от самого ее запаха. Но я держал марку, и мы довольно быстро прикончили всю бутылку, закусив бутербродами.

– Ну вот и все, – сказал Расул. – Мне пора двигать на поезд. Хорошо провели время. Прощай, ребенок, может, когда-нибудь еще свидимся…

Я помог Расулу забрать из камеры хранения его чемодан и большую дорожную сумку, посадил его на поезд и вернулся в здание вокзала.

Меня пошатывало, и, что было еще хуже, мутило. А еще почему-то хотелось есть – видимо, одного бутерброда в качестве закуски было недостаточно.

И тут я увидел, как в зале вокзала появились менты. Подходил к концу второй день моего пребывания в Минводах, но до сих пор мне с ними сталкиваться не приходилось.

Менты между тем стали обходить зал, время от времени останавливаясь перед сидевшими в креслах мужчинами и требуя документы. Была ли то просто штатная проверка «для порядка», или они искали кого-то конкретного? Ответа на этот вопрос я, разумеется, так и не узнал, но перепугался страшно – подумал, что ищут именно меня.

Да и даже если это была просто проверка, меня – пьяного, без документов, по большому счету, пацана, точно бы замели. И потому я осторожно, по стеночкам, обогнул ментов и выскользнул за ту дверь вокзала, которая вела в город.

Не знаю, как сегодня, а тогда Минводы были тихим, уютным, заштатным городишком. Вдоль улицы, по которой я шел, тянулись одноэтажные симпатичные дома, окруженные ладными крепкими заборами, и за ними явно водились куры, индюшки и прочая живность. Да и вообще было видно, что люди здесь живут зажиточно.

Хмель упорно отказывался выходить из тела. Меня шатало, и какая-то женщина в платке осуждающим взглядом посмотрела на меня из-за забора.

Но хуже всего было то, что меня все больше тошнило. Отвратительно пахнувшая водка подступала к горлу, рвалась наружу и, наконец, не выдержав, я остановился у