Сезон испытаний - Венди Дулиган

Явно влюбленная в Бетси Тернер, девчушка кивнула и прильнула к ней. Что-то подсказало Сэнди, что это еще не вся история, поскольку о родной матери не было даже упомянуто.

Минут через двадцать в гостиную явились два первых гостя — Роджер Рид и один из постоянных поклонников свекрови, британец Уильям Смит. Сэнди не угадала — сестры Тони явно не были приглашены на обед, хотя его самого ждали.

Спокойно, словно привыкшая к постоянным опозданиям сына и не смущающаяся этим обстоятельством, Бетси в назначенное время пригласила всех в столовую. Здорово, наверно, вот так жить, подумала Сэнди, восхищаясь накрахмаленными белыми салфетками, тяжелыми старинными серебряными приборами, китайской фарфоровой вазой с орхидеями в центре стола. Огромный резной буфет, занимавший чуть не всю стену, украшала роскошная, явно коллекционная, сине-белая посуда.

На первое подали устричный суп, но даже его Сэнди отведала без особого аппетита. Ожидая появления Тони, она все больше приходила в волнение.

После супа все принялись за салат с легким печеньем. Свекровь и Роджер Рид обсуждали политические события своего штата и то, как они будут освещены в завтрашнем выпуске их газеты. Тут-то как раз в дверях и появился Тони. Сэнди замерла. Широкоплечий, темноволосый атлет с загорелым, обветренным лицом и голубыми глазами — он, казалось, совершенно не изменился. И все же выглядел несколько иным, хоть и непонятно, в чем именно. Более свободным, решила Сэнди, и одновременно более спокойным, не таким дерганым, как в Нью-Йорке.

Тони тоже ощущал напряженность момента. Бегло глянув на Сандру, отметил ее жгучие рыжие кудри и сногсшибательную фигуру. Она стала еще неотразимее, подумал он, на нее даже больно смотреть. Эх, ну почему мы все испортили! Как ни старайся, судьбу не переспоришь... Подавив желание ласково поздороваться с Сэнди, он обошелся сердечным, но вполне сдержанным приветствием.

— Я рада тебя видеть, Тони. Ты хорошо выглядишь, — сказала Сандра чуть хрипловатым от волнения голосом.

— Спасибо, ты тоже. — Прикоснувшись губами к щеке матери и с нежностью приобняв плечи девчушки, сидевшей вместе со всеми за столом, Тони занял свое место.

Сэнди старалась не пялиться на него. От взгляда Тони всегда исходила некая магия, заставлявшая сжиматься горло и усиленно биться сердце. Вот и сейчас само пребывание в одной комнате с ним действовало на нее как сладкий дурман. Тони, Тони, стенала она про себя, о чем мы думали, когда расставались друг с другом? Зачем мелочам придавали такое значение, вместо того чтобы сохранить главное — чувство, которое питали когда-то взаимно. Теперь же нельзя даже предсказать, что ждет их впереди, еще нелепее строить иллюзии. Сэнди не могла понять, рад ли Тони встрече с ней или абсолютно безразличен.

Полная жалости к себе, Сэнди помалкивала все оставшееся время обеда и даже когда ехали в «мерседесе» Роджера Рида, пригласившего всех в городской клуб, где должен был выступать сенатор штата Джорджия. Событие для Брансуика значительное, вот почему свекровь и редактор ее газеты Роджер Рид не могли его пропустить.

После официальной части с речами, ответами на вопросы, особо приглашенная публика направилась в банкетный зал.

Поднимаясь по старинной лестнице из полированного дуба, Роджер, галантно поддерживавший Сэнди под локоть, неожиданно наклонился к ней и сказал:

— Ты неотразима. Бьюсь об заклад, сам сенатор обратил на тебя внимание.

Однако и столь откровенная похвала не повысила настроения Сэнди. Вот если бы Тони произнес нечто подобное! Впрочем, это было маловероятно.

В отличие от конференц-зала помещение для банкетов было более уютным. Обшитые деревянными панелями стены, небольшая площадка, возвышающаяся над полом, для любителей потанцевать, за резными перильцами — место для оркестрантов, курительные столики, свободно расставленные мягкие, удобные кресла.

— Неплохое местечко, а? — бросил Роджер, когда они с Сэнди уселись в просторное кресло на двоих. — Как и у большинства зданий этой части города, у него богатая история...

Как бы ни были интересны истории, которыми забавлял ее Роджер, Сэнди ни на секунду не забывала о Тони. Он занял кресло наискосок от нее, и их колени почти соприкасались. Хвастливые высказывания сенатора, по-свойски общавшегося с присутствующими, тоже доходили до нее как сквозь вату. Она даже не заметила, когда он раскланялся, сославшись на необходимость вернуться к государственным делам. Сразу после его исчезновения загремела музыка и начались танцы. На площадке закружилось несколько пар.

Сэнди нахмурилась. Тони будто весь был поглощен пивом, пенившимся в кружке, в ее сторону даже не смотрел.

— Как ты? — спросил ее Роджер. — Может, потанцуем?

Обиженная тем, что Тони не пригласил ее, она тут же согласилась. Роджер оказался великолепным партнером. Но он же не Тони, поэтому танцевала Сэнди без всякого удовольствия. Когда она вернулась к своему креслу, к их группе присоединились сестра Тони Пэгги Госсег с мужем и незнакомая Сэнди потрясающая брюнетка.

Свекровь представила ее.

— Это Долли Клинф, наша дальняя родственница.

Обладающая нюхом на соперниц, Сэнди сразу поняла: та, без сомнения, положила глаз на Тони. Это было написано на ее красивом лице. Более того, Сэнди не сомневалась в том, что они уже переспали, а она-то, дура, еще на что-то надеялась... Сестры Тони наверняка в восторге от его выбора: Долли — их подруга с детства и уроженка Брансуика.

Свекровь, похоже, догадывалась, какие муки испытывает Сэнди. Обратившись к сыну, она негромко сказала:

— Ну, побалуй меня, как бывало в добрые времена. Вы когда-то с Сэнди неплохо танцевали. Что вам мешает тряхнуть стариной? В конце концов, вы же не враги друг другу.

Тони не мог отказаться. Отставив в сторону пиво, он встал, протянул жене руку.

— Если Сэнди не против, я с удовольствием.

Чуть смутившись, она позволила ему вывести себя на танцплощадку. Щеки вспыхнули румянцем, как только Тони обнял ее. Внутри затрепетало. С удивлением Сэнди почувствовала огонь желания, разраставшийся в ней от соприкосновения их рук, бедер...

Так уж случилось, что свекровь выбрала для них медленный, романтический танец, вызвавший пьянящие воспоминания. Под эту мелодию они однажды танцевали на вечеринке друзей в Нью-Йорке, а когда вернулись домой, словно голодные, набросились друг на друга, без устали предаваясь любовным утехам.

Помнит ли Тони тот вечер? Стояла жуткая жара. Кондиционер не работал, вентилятор не спасал. Простыни и тела их стали влажными, а им все было мало. Волнами накатывал экстаз, доставлявший обоим невыразимое наслаждение.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});