Сила конфликта. Как с помощью споров наладить отношения с окружающими - Джон Таффер

два метра, был в костюме Белоснежки. Он же уговорил нескольких своих более низкорослых друзей прийти в костюмах гномов: Чихуна, Ворчуна и Дока. Зрелище было грандиозное. Однако на следующее утро, будучи вызванными в деканат, студенты узнали, что далеко не все оценили их выдумку. Выяснилось, что их проделка обидела однокурсника, который тут же сообщил об этом декану. Никто не мог сказать наверняка, что именно вызвало обиду. Сам однокурсник ни слова не сказал «оскорбившим» его студентам, а сразу отправился жаловаться.

Студенты колледжа известны тем, что нарушают правила, нащупывая границы того, как сильно их сверстники и социальная и академическая среда позволят им отклониться от нормы. Все мы там были и все усвоили свои уроки на этом пути. Став взрослыми, обычно мы понимаем, где пролегают границы дозволенного. Мы знаем, когда можно слегка подразнить оппонентов, чтобы вызвать их на спор, а где лучше остановиться, потому что последующий хаос просто того не стоит. Иными словами, мы провоцируем конфликт и извлекаем уроки из его последствий. Однако в данном случае учащимся было трудно понять, какие именно правила они нарушили.

Итак, представьте себе мир, в котором вступать в конфликты запрещено, потому что в ту минуту, когда вы откроете рот, чтобы слегка подзадорить кого-то, на вас налетит закон и засунет вам кляп. На самом деле, возможно, мы уже живем в этом мире. Опрос, проведенный College Pulse[16], показал, что 51 % студентов колледжей считают, что однокурсники должны быть наказаны за ношение неподобающих костюмов. Конечно, ни один студент не должен носить по-настоящему оскорбительный костюм. Блэкфейс[17], например, явно имеет расистскую историю и его единственная цель – оскорбить других и высмеять их болезненное прошлое. Но есть значительная разница между побуждением студентов уважать других при выборе костюма и наказанием людей за то, что они надели что-то, что непреднамеренно вызвало негативный отклик. Первый тип реакции разумен, второй – нет.

За любой проступок – моментальное наказание, без предупреждения, без объяснения. Эта антиутопия – будущее мира, в котором запрещены конфликты. Когда ваше право не соглашаться с чьим-то неверным суждением упреждается автоматическим порицанием. Действительно ли мы хотим жить в обществе, в котором у нас отнято право на несогласие? В таком, где мы даже не разговариваем с людьми, чье мнение отличается от нашего, а вместо этого бежим к авторитетной фигуре, чтобы исправить это (что бы это ни было)? Или мы предпочли бы жить в мире, в котором создаем нормы, преодолевая разногласия, приходя к взаимному удовлетворению себя и тех, с кем мы не согласны?

Вы уже знаете ответ. Если вы избегаете самозащиты и считаете, что цена конфликта слишком высока, то приготовьтесь к краху в бизнесе и в жизни. Приготовьтесь к тому, что ваша точка зрения будет растоптана.

Инструменты Таффера, которые вам пригодятся

1. Ваши ценности имеют значение. Отстаивать то, что вы считаете правильным, необходимо для вашей самооценки.

2. Конструктивный конфликт может быть полезен для отношений, которые вы хотите сохранить. Высказать обиду, вместо того чтобы позволять ей накапливаться, вызывая тлеющее раздражение, в долгосрочной перспективе будет лучшим решением для обеих сторон.

3. Это необходимо обществу. Ради подлинной и рабочей демократии мы должны иметь возможность говорить открыто и по совести.

4. Это важно для сотрудничества и творчества. Выражение разных точек зрения приводит к созданию лучшего продукта, независимо от того, ведете ли вы бизнес или пишете песню.

5. Это полезно для вашего здоровья. Уступчивость, замалчивание своего мнения и отказ от отстаивания своих интересов могут быть токсичными, вызывая со временем хроническую тревогу, депрессию, бессонницу и увеличение веса.

2

Борьба в моей голове

Примите внутренний конфликт. Испытайте свою позицию новой информацией и противоположными взглядами

Всякий раз разговаривая по телефону со своим пожилым отцом, Розмари чувствовала легкую грусть. Он жил на другом конце страны, и за последние годы она навещала его пару раз. Теперь из-за рисков, связанных с глобальной пандемией, они не могли встретиться лично, поэтому все, что ей оставалось – это чаще звонить, три-четыре раза в неделю. Тем временем отец Розмари подключил себе круглосуточный кабельный канал, чтобы быть в курсе всего, что происходит в мире. Там, внутри своего маленького COVID-пузыря, он бессознательно впитывал транслируемую идеологию – чужую точку зрения на все, что происходило вокруг: от локдаунов и вакцин до истории Меган Маркл и принца Гарри.

Конечно, все это здорово отличалось от взгляда самой Розмари на происходящее в мире. Будучи владелицей малого бизнеса, работа которой предполагала обязательные путешествия и общение с другими людьми, Розмари обнаружила, что ее мнение все больше и больше расходится с отцовским. Она не была довольна локдауном и задавалась вопросом, как именно внедряются и поддерживаются определенные ограничения. Розмари всегда полагала, что в демократическом обществе полезно обсуждать проблемы и сопротивляться бюрократическому произволу, когда это безопасно и ответственно. Она верила, что такое отношение поддерживают и поощряют обе партии. Но дошло до того, что простой комментарий на тему, которую она даже не считала политической, вызывал бурное возмущение у восьмидесятилетнего затворника. Стремясь не огорчать отца, она часто была вынуждена защищаться и оправдывать свою позицию.

Дабы не провоцировать дальнейшие конфликты, Розмари занялась самоцензурой, стараясь придерживаться лишь нейтральных и поверхностных тем. К примеру, обсуждение погоды или того, чем отец собирался поужинать. Вскоре она ощутила, что больше не может свободно делиться своими настоящими чувствами с родным человеком. Их разговоры были похожи на минное поле, по которому следовало красться с крайней осторожностью. Розмари чувствовала, что теряет связь с тем нежным, заботливым и интеллигентным родителем, который ее вырастил. Очень скоро у них закончились нейтральные темы для обсуждения и три телефонных звонка в неделю сократились до одного.

Это проблема, с которой многие семьи столкнулись в те трудные и разобщенные времена. Отцы и дочери, матери и сыновья, братья и сестры, родные и близкие либо ходили на цыпочках вокруг непростых тем, чтобы избежать спора, либо, наоборот, вступали в него с безудержной страстью, переходящей в гнев, затем в обиду, а затем и в отчуждение. Впервые за очень долгое время близкие люди были готовы вычеркивать друг друга из своей жизни только из-за того, кто за кого голосовал или какого мнения придерживался.

Переключение каналов

Однако Розмари решила до этого не доводить. Она стремилась выйти из тупиковой точки, в которой они с отцом оказались, и все-таки найти общий язык. Несмотря на то, что Розмари была отнюдь не согласна со