Выход на орбиту (СИ) - Чернов Сергей

— Во-первых, канал засветился, но агентура — нет. Ниточка обрублена. Задействовали план эвакуации, — размеренно и с паузами выкладывает подноготную самчон. — Но ты права. Могло и не получится, не возникни этот непристойный шум вокруг тебя и моей семьи. Мы сильно встревожились, когда ты высказала предположение, что я — сотрудник спецслужб. Может, ты заметила, что твоё неосторожное заявление быстро заблокировали…

— Это говорит только за то, что не надо людей в неведении держать. Если моё имя используется в каких-то играх, надо было держать меня в курсе, — мой тон поневоле сух.

— Ты права, но тогда возникают другие сложности…

— Никаких сложностей. Я под присягой, сам сказал.

— В итоге этот скандал нам сильно помог. Северные поверили, что канал всего лишь контрабандный.

— И какие секреты вы оттуда вытаскивали? — вопрос задаю наобум и вовсе не рассчитываю на ответ, который, тем не менее, последовал. И который враз приводит меня в чувство и отшибает напрочь желание что-то узнавать дальше. Нафиг-нафиг!

— Ядерная программа, — дядюшка говорит беззвучно, одними губами, но мне хватает.

Всё! Я — пас! От таких дел надо держаться, как можно дальше.

— Холь! Не хочешь отвечать, не надо, — на случай прослушивания говорю, бережёного ГуаньИнь бережёт. — Но у нас остаётся один незакрытый вопрос. Если в результате игр НИС пострадала я и твоя семья, значит, за НИС ещё один долг.

— Почему ещё? — оживает самчон.

— Это уже моё дело. Кое-что для них сделала…

Любопытство своё самчон держит на крепкой узде. Тему не развивает.

— И если они задолжали, то должок можно истребовать, — а я свою тему продолжаю. — Не хочешь уйти в отставку?

08 июля, время 18:35.

Сеул, квартира Агдан.

С порочным ехидством наслаждаюсь сценой встречи моих женщин с самчоном. Крики, возгласы, объятия, опять возгласы, уже со слезами. Гомера бы сюда, такие страсти описывать. Быстренько сваливаю из прихожей, обгоняя Мульчу, которая выходила встречать меня. ЧжуВон чуть позже попадает в бушующее пекло. Отгонял машину на стоянку, мы с дядей дожидаться его не стали. Теперь он терпеливо дожидается, пока вулкан кипящих эмоций не переместится на кухню. А вулкан, то есть, облепленный мамой и онни самчон, не торопится, мужественно отдавшись на волю бабских страстей. Мудрый мужчина! Понимает, когда женщин не удержишь.

— Мама, ты гостя кормить собираешься? Да и остальным поужинать не мешает, — заслуживаю совместной и разнообразной реакции. Мульча согласно мявкает, самчон смотрит с благодарностью, Чжу с уважением.

Ну, а для мамы это спусковой крючок. Она тут же уволакивает деверя на кухню. Когда маме удаётся кого-то накормить, она по-настоящему счастлива. Чуточку переждав, приходим на кухню и мы. Оделяю Мульчу пайком, а на стол ставлю небольшую бутылочку лёгкого винца. И тут же одёргиваю онни.

— Нам с тобой нельзя. Занятия впереди.

— А может… — пробует затянуть нытьё СунОк.

— Не может! — рубить в таких случаях надо резко. — Опять хочешь жирной коровой стать?

— ЮнМи-ян!

— Дочка!

Бьют возгласами с двух сторон одновременно. Игнорирую. Не нахожу ничего более подходящего.

— Онни, буду полностью за тебя спокойна, если не будешь пропускать занятий даже в моё отсутствие. Лето сменится зимой, могут прийти гости, есть настроение или нет — ровно в 19:30 идёшь в комнату и тренируешься. Иначе перестанешь быть красавицей, как сейчас.

Онни рдеет щеками, мама умиляется, самчон глядит на старшую племянницу с мужским одобрением, Чжу — тоже, хотя и с понятным оттенком. Де, до ЮнМи всё равно не дотягиваешь. И как ты теперь отвертишься? Никак! Гарантия — голубоватая метка в голове.

Тренировку с онни всё-таки сокращаем минут на семь. Главное, что программу выполнили. И кое-что я подрегулировала, местоположение голубоватой точки в голове. Мысль о тренаже должна вызывать приятные эмоции. И сами занятия — тоже.

Чемпионы любят козырять тем, что они де с раннего детства работали по много часов в день, света белого не видя. Публика принимает за чистую монету, восхищается. Всё правда, только не вся. Тренировки доставляют массу эмоций в широчайшем спектре. От горечи неудач до счастья достижений. Они не просто пашут, как рабы на плантациях. Это образ жизни, и не самый плохой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

А уж онни-то, по неполному часу в день, плюс утренняя пробежка… мощная подпорка жизнерадостному настроению на весь день, ощущение собственной незаурядной внешности и прекрасное физическое самочувствие.

— Чего ты на меня так смотришь? — одёргивает меня онни.

— Чего, чего… — заканчиваю с окончательным определением координат синей точки, — ищу, к чему бы придраться в твоей внешности. Чтобы исправить…

— Нашла? — беспокоится СунОк.

— Нашла, — вздыхаю, СунОк поворачивается к зеркалу, я подхожу к двери уже в халате, — бестолковая ты…

И убегаю. Мульча мне во спасение.

Обсуждаем свадьбу. Появление самчона закрывает некоторые дыры в свадебном регламенте. С нашей стороны кроме дяди в семье нет ни одного взрослого мужчины. Даже не взрослого нет. Роль отца невесты не велика, но заметна. Так что одной проблемой меньше.

— ЮнМи-ян, ты не боишься… — самчон сомневается. Вижу, что Чжу тоже озабочен.

— Нет, дядя, не боюсь, — на самом деле, сложности могут быть. Не зря мой пацак морщит лоб, хоть и помалкивает. Можем не досчитаться кое-кого из приглашённых. Например, генерала Им ЧхеМу и посланцев из правительства.

Есть и другие сложности…

— Нет, ЮнМи-ян, пожалуй, я откажусь, — решает дядя, — в отставку я пока не ушёл, а моё начальство будет против.

Поразмышляв, прихожу к такому же выводу. Незачем открывать северянам подноготную. Пусть считают все приключения самчона попыткой скрыть левый бизнес кого-то из высокопоставленных чинов. Но это я за НИС додумываю, а вообще, пусть сами выкручиваются. Чего я за них решать буду?

Дядя всё равно присутствовать на свадьбе будет, но где-нибудь сбоку. А кого вместо отца?

— Генерала Им ЧхеМу, — предлагает Чжу. Да он гений! Вспыхиваю радостью и шлю воздушный поцелуй.

Этим ходом развязывается масса сложностей. Генерал слишком высокопоставленная фигура, чтобы сидеть в общей куче гостей. Статусность, чтоб её! И с кем ему важно общаться? Ну, будет высокий гость от правительства, но точно не министр или хотя бы замминистра. Советник Ли ВанЧин имеет крайне размытый и неопределённый статус. Положим, между собой они как-то разберутся. Что с остальными?

Но если генералу придать статус посаженного отца невесты, то и советник пройдёт вместе с ним, как «друг отца» и всем остальным гостям станет предельно ясно их положение. И как к ним относится. Будут отдавать почести, как отцу невесты. Учитывая мой социальный вес, для генерала умаления его достоинства не будет. Как бы не наоборот.

10 июля, время 08:20.

Сеул, агентство «Music Modern», кабинет Агдан.

— Спасибо, ДжиХён, — пододвигаю ближе положенную на стол стопку бумаг, — не забыла, что сегодня репетиции начинаем?

— Я помню, госпожа президент, — ДжиХён делает неуловимое движение всем телом, намёк на книксен в корейском варианте. И ехидства в голосе почти нет.

— Госпожа президент… — моя красотка мнётся, — вы обещали мне зарплату поднять…

— Обещала — подниму. Готовь приказ от моего имени. С понедельника следующей недели, — подумав, добавляю. — За участие в мероприятии получишь отдельную плату. Правда, она почти вся на взнос уйдёт.

Это всё корейские традиции. Приглашённые на свадьбу дарят деньги, тем больше, чем выше статус. ДжиХён и остальные девчонки всё равно будут в плюсе. Очередной раз мелькнут на экранах, и смягчится уход с большой сцены, что для айдолов всегда стресс.

После ухода разбираю финансовые документы. Со времени последнего подсчёта случились колебания. Что радует, прибытки кроют убытки, как бык не овцу, а курицу. Так, что у нас тут?